«Ничего, у нас ещё всё впереди», — донесся сквозь дрему до гриффиндорца голос второго, но скорее всего это был уже сон.

Крестраж Тёмного лорда жил в Гарри с Хэллоуина 1981 года. Осколок души как со стороны наблюдал за жизнью паренька, ожидая, когда же наконец пацан помрёт, и тогда сам Том станет наконец хозяином этого тела, но чуда всё не случалось. Более того, с годами огрызок души, не имеющий своего собственного мозга, стал постепенно забывать о своей прошлой жизни, сохраняя лишь клочки памяти, какие-то общие стремления и черты характера.

С появлением магических выбросов у Поттера, существование у крестража стало веселее: наконец-то стало нет-нет, да получаться пробиться в мысли своего носителя. Но чаще всего юноша не слышал его голос, Тома заглушали то совесть, то инстинкты самого парня.

Затем несколько других «я» Реддла попытались убить Гарри, и бывший лорд понял, что так дело не пойдёт. Его крестражи убьют сначала Поттера, а потом будут стараться уничтожить и его, а Тому вообще-то хотелось жить, а не выживать. И тогда он скорректировал свои планы. Гарри был одиноким и забитым парнем, поэтому втереться в доверие к простаку не составило бы труда, а потом крестраж планировал перевоспитать юношу под себя. Весь третий курс Реддл пробивался к носителю, но не преуспел в этом. Благо хоть крёстного гриффиндорца не оправдали, ведь останься носитель у Сириуса, то накрылись бы планы бывшего лорда медным тазом.

А с начала лета парню начали сниться странные сны, по которым бывший лорд вскоре понял: на подходе воскрешение очередного его «я». Том невероятно злился на то, как складывается жизнь его тела, этот год снова будет полон опасностей, а Гарри все так же не слышал ценных советов крестража. Но затем произошёл прорыв — очередной кошмар для Поттера, закончившийся болью в шраме, что-то поменял в мозгах парня, потому что на ворчание Тома:

«Опять подскочил ни свет, ни заря — больше и не заснёт, начнёт колобродить по дому.»

Парень вдруг ответил. Та маленькая перепалка юноши с внутренним голосом, по крайней мере гриффиндорец таковым его посчитал, очень порадовала Реддла. С тех пор Том начал вести диалоги с парнем, сначала Поттер отмахивался от его дельных замечаний, но потом начал прислушиваться.

Начало учебного года сильно подпортило планы крестража, в школе подросток вечно с кем-то общался, внешние раздражители полностью переключали на себя внимание юноши, и никакая беседа не могла его удержать. А ещё Реддла безумно раздражал рыжий и бесила заучка — не нравилось всё окружение его тела. Раньше он лишь мог наблюдать со стороны за происходящим, но получив возможность влиять на события, огрызок души хотел ею пользоваться на полную катушку. А Гарри упорно мешал ему в этом.

Но затем судьба вновь улыбнулась крестражу, участие в Турнире Трёх Волшебников хоть и было смертельно опасно, зато сильно уменьшило круг общения носителя. Теперь Поттер либо бродил с Грейнджер, на грязнокровность которой Том смог закрыть глаза, либо в одиночестве. И вот тогда он, как мудрый учитель, наставлял юношу на путь истинный. Пусть медленно, но верно парень начинал думать и поступать правильно. «Как он сегодня, особо не задумываясь, подгадил Рону! И наконец-то разглядел гнилую суть этого Уизли», — радовался бывший лорд. Правда сожжённая книга была недостаточным наказанием, по мнению крестража, но достойные проклятия Гарри ещё не начал изучать, поэтому Том решил довольствоваться малым.

«А рыжего мы еще успеем уничтожить», — пообещал сам себе Реддл.

========== 2 ==========

Следующим утром, благо, было воскресенье*, Гарри сидел над пергаментом и никак не мог придумать нормальный текст послания для крёстного. Что написать Сириусу? А главное — стоит ли? Ведь Бродяга будет невероятно сильно волноваться за него, хотя, казалось бы, куда сильнее, чем после известия о том, что крестник участвует в Турнире Трёх Волшебников.

«Да-да, Сириусу не стоит знать о драконах, он же начнет суетиться, нагрянет в Хогсмид — от волнения забудет о безопасности, ты же знаешь его…» — Тому Блэк совсем не нравился. Во-первых, вменяемость мужчины была под большим вопросом. Во-вторых, единственным близким человеком (насколько крестраж можно считать человеком) для Поттера должен быть он. К тому же Реддл не сомневался, что крёстный посоветует юноше что-нибудь ненормально безбашенное. «А нам вообще-то требуется всего лишь выжить в этом Турнире, а не победить», — считал крестраж.

— Гарри, почему ты ничем не занят? — Том немного поморщился от звонкого голоса Грейнджер, раздавшегося прямо в ухо Поттера. — Вот, читай, — девушка положила на стол перед парнем книгу с закладками, — тебе нужно выучить как можно больше всего к этапу.

— Герми, тут такое дело, — юноша неловко потёр шрам, «как сказать подруге о драконах?»

«Прямо и скажи. А если начнёт читать тебе нотации — вали вину на Хагрида, это он посвятил тебя в тайну первого испытания», — крестраж был раздражён, почему носитель вечно оправдывается перед грязнокровкой и позволяет собой командовать? Заучка неплоха в качестве тренера, но вечно подчиняться ей не стоит.

— Герми, я знаю, что будет на первом этапе, — воспользовался советом внутреннего голоса парень.

— Правда? Но как? Гарри, это же не по правилам! — гриффиндорка с укором посмотрела на чемпиона. — Так что там будет? — спросила она, убедившись, что Поттер покраснел. Гермиона считала, что другу не помешало бы хоть иногда придерживаться правил.

«Только правила её и интересуют. Как же с ней порой тяжело», — сердито пожаловался очкарик, но Реддл хранил молчание. Пусть носитель помучается в обществе заучки.

— Драконы, — тем временем ответил Поттер подруге, та несколько секунд непонимающе смотрела на подростка, затем её лицо побледнело.

— Они же относятся к пятому классу опасных магических созданий, — наконец прошептала с ужасом девушка. — Это безумие. В одна тысяча семьсот девяносто восьмом году во время этапа с драконами погибло два участника! — Гермиона обеспокоенно разглядывала Гарри. — Что вам нужно будет делать?

— Кажется, пробраться мимо, — ответил тот.

— Драконы, подумать только, — Грейнджер покачала головой, — это уму непостижимо. Хорошо, что теперь тебе известно о них. Какой же Хагрид молодец! — в этот момент парень раздражённо фыркнул, то есть Хагрид молодец, потому что показал ящеров, а Поттер нет, потому что нарушил правила Турнира. А ещё вспомнилось письмо Чарли, но Гарри пока решил не говорить подруге об очередном предательстве Рона, хотя было бы интересно, как Гермиона трактовала бы поступок рыжего. — Но тогда что же мы тут сидим? Пошли в библиотеку, теперь мы точно знаем, к чему готовиться, — с энтузиазмом проговорила та. — Я надеюсь, ты запомнил породу драконов, которых привезли, — деловито спросила гриффиндорка по пути в библиотеку.

— Я… — юноша поморщился. — Их там было несколько. Названия пород я не запомнил, но могу их описать, — кивнул он.

— Гарри, но это же безответственно! Ты должен был запомнить породы, нам было бы намного легче готовиться к этапу, — девушка осуждающе покачала головой, — ведь некоторые особенности поведения…

— Герми, я этих тварей впервые в жизни видел, откуда я могу знать их породы? А если я их не знаю, то и не запомню, — сердито перебил подругу подросток.

«Вообще не надо было ей ни о чём говорить, подготовился бы в одиночку, — подумал чемпион, — хотя без помощи Гермионы мне было бы труднее, зато её лекции не пришлось бы слушать».