– Время – величина относительная, – пожала я плечами, успев отметить, что оратора вновь сменил ректор академии, и все вернулось в привычное русло общего собрания. – Если их планета в другом секторе галактики, то длительность нашего и их года может сильно отличаться.

– Так и есть, – кивнула подруга, – взрослеют они быстрее. Но и живут вроде бы дольше нас. Впрочем, все это не так интересно, как причина появления марана в нашей академии!

– Думаю, нам о ней вряд ли доведется узнать, – шепнула, так же заталкивая любопытство поглубже.

– Это так, но… Как же я жду первой лекции по базовой самообороне! – Милена томно закатила глаза. – Рассмотрим марана в подробностях!

– Вот уж нет, – ужаснулась я. – Ты не забыла, что по ней будет ежегодная и итоговая аттестация! Чувствую, что рассматривай – не рассматривай, а это станет глобальной проблемой!

О том, насколько глобальной, я поняла уже на следующий день.

Собственно, именно на первом занятии с вознесенным за сутки на первое место в рейтинге слухов и небылиц Муэном Тооном и поняла.

Мы с Миленой, отчаянно упирающейся моим попыткам укрыться на последнем ряду, устроились в лекционном зале образовательного сектора обеспеченцев. Зал был полон, мы прибыли в числе первых, но совсем скоро свободных мест не осталось.

Карангарец появился в аудитории за секунду до сигнала, ознаменовавшего начало занятия. Уверенно и плавно прошагав к преподавательской сфере, остановился возле нее и, судя по движению головы, обежал присутствующих стремительным взглядом. Я непроизвольно втянула голову в плечи, стараясь затеряться среди голов сокурсников.

Трусиха, что поделать…

Мой взгляд, как и абсолютного большинства присутствующих кадетов, был прикован к высокой статной фигуре мужчины в темном форменном облачении карангарских военных. Верхнюю часть его лица скрывал неизменный шлем-маска.

Выдержав небольшую паузу, Муэн Тоон заговорил. Голос его звучал отчетливо и безэмоционально, маран удивил хорошим произношением и знанием всеобщего языка землян.

– Обо мне вы уже все знаете, о каждом из вас я получу представление в процессе обучения. Полагаю, что не ошибусь, если предположу первый вопрос, что сейчас занимает вас: почему он тут?

Гул шепотков, пронесшийся по залу, подтвердил догадку. Все мы невольно подались вперед в ожидании откровений.

– Таковы взаимные интересы наших цивилизаций, – совершенно неожиданно прозвучал ответ, а сурово поджатые мужские губы, видневшиеся из-под маски, дали понять, что подробностей ожидать не приходится.

«И что? Это ничего не объясняло. Где логика? Ладно бы еще атакующий сектор обучал, но психологов, биологов, технологов?.. Что за интересы такие…»

Увы, маран не пожелал вдаваться в детали, вместо этого стремительно обернулся к голографическому экрану позади; его коса, видневшаяся из-под шлема, укрывавшего две трети головы, описала небольшую дугу, чем привлекла взгляды присутствующих девушек к крепким бедрам мужчины, подчеркнутым формой звездного флота. По аудитории пронесся дружный восторженный вздох.

– Он обалденный, Нола, ты же не можешь это отрицать. Этот карангарец сложен божественно! Какое тело, разворот плеч, сильные руки, мощные ноги, этот квадратный подбородок… Уверена, он – красавчик! Не мужчина, а мечта.

Пусть бы я никогда в этом публично не призналась, но и мне ничто девичье не было чуждо. Поэтому, вплотную прижавшись губами к уху Милены, едва слышно шепнула:

– Да, он великолепен!

Тут же боковым зрением уловила, как инопланетник вновь стремительно обернулся. Нам не дано было увидеть выражения его глаз, но я нутром почувствовала, что взгляд в упор направлен на меня. Щеки мгновенно обдало жаром румянца: извечная проблема рыжих – светлая кожа!

«Какой позор! Он услышал! – Я мысленно двинула себя по лбу. – Ведь даже я знаю, что их слух превосходит человеческий. Но чтобы настолько? – В полнейшем смятении, спешно склонив голову, я позволила рассыпавшимся по плечам рыжим прядкам скрыть выражение лица. – Ведь практически беззвучно произнесла… А он все равно услышал!»

Скверно с такого конфуза начинать обучение предмету, тем более такому проблемному. Поэтому я решила быть тише и неприметнее всех кадетов потока, не поддаваясь более на провокации подруги.

Решительно ухватившись за магнитный самописец, активировала режим записи – лекция начиналась. Не знаю, как с практикой, но теорию я намеревалась знать назубок. Теперь особенно!

Учебные дни полетели один за другим. Но того чувства легкости и довольства, с которым я проучилась весь первый курс, не было и в помине. Существование омрачала грозная туча, нависшая над гражданскими специалистами, – новый предмет. И пусть в еженедельном расписании значились всего лишь час теории и четыре практики, меня не покидало ощущение, что проклятая самооборона заполнила всю мою жизнь.

– Милен, – слегка опершись на перила лестницы, торопливо рылась в сумке, – я точно помню, что с утра брала свой допуск.

У каждого кадета на период обучения имелся личный чип, встроенный в идентификатор и позволяющий всегда находиться под незримым контролем академии. Проще говоря, наше местоположение при необходимости легко отследить. Академия несла ответственность за своих кадетов – до завершения обучения никто из нас не считался самостоятельным в намерениях и поступках, нас связывал жесткий устав учебного заведения. И он не предполагал особой свободы перемещения.

– Нола, это катастрофа! – Милена расстроилась, что было заметно по погрустневшему взгляду и приглушенному от обиды голосу. – Мне сейчас крайне необходима твоя помощь…

Я понимала ситуацию подруги. Кадетам запрещалось покидать стены академии по собственному желанию. Помимо каких-то особых практических занятий, когда мы отправлялись в мегаполис группой в сопровождении преподавателя или куратора, один день в неделю был выходным, когда нам разрешалось покидать купол академии и проводить время в любом из лунных космополисов. Каждый кадет имел право выбрать выходной произвольно, обычно все предпочитали дни с теорией, так проще было нагнать пропущенный материал.

Естественно, за нашими перемещениями следила специальная система – иллюзий на этот счет никто не испытывал. Но кадеты не были бы кадетами, если бы не находили способы обмануть систему. Особенно когда имелся серьезный повод. А у Милены имелся: она влюбилась!

Случилось это еще в конце первого курса. Она, жительница земного орбитального космогорода, познакомилась с будущим возлюбленным совершенно случайно, во время выездного посещения группой первого лунного космополиса. И за долгую разлуку – на каникулах молодые люди могли общаться только дистанционно – чувства только окрепли. Избранник Милены жил и работал на Луне.

– Мы с Тарием договорились о встрече, он будет ждать меня, – с нотками трагичности стонала она, заламывая руки.

Подруга уже успела засыпать меня рассказами о молодом человеке, с которым вновь виделась уже после каникул. И все у них было замечательно, но одной встречи в неделю влюбленной паре оказалось мало.

А я, вечно пропадающая на отработках и пересдачах по самообороне, в выходном не нуждалась. Когда он наступал, весь день банально спала. Желания отправиться на прогулку по неизменно суетливому муравейнику, каковым являлся первый лунный космополис, не возникало.

Милена быстро пришла к мысли, что если возможность покинуть купол академии в личный выходной день не нужна мне, то она не должна «пропадать», и уговорила меня на эти сутки отдавать мой идентификатор с чипом ей! Именно сегодня мы и планировали впервые опробовать ее задумку. Обмен… подмену!

Всего-то я «как бы» отправлюсь в свой законный выходной за пределы академического купола. А Милена ответственно посетит все занятия. Мы специально выбрали день без практики, где группы меньше и каждый присутствующий как на ладони.

Одна проблема – находился чип на поверхности глазного яблока. Этакая эластичная прирастающая на сутки пленка. Покинуть академию без нее было чревато отчислением. Накануне привычно засидевшись допоздна с повторением теории, утром я собиралась в спешке и, вероятно, забыла контейнер с заветным устройством системы контроля.