«Сектар… — позвала Валанди. — Это то, о чем я думаю? Песня… Но почему я ее слышу? Думала, что только мужчин завлекают так».

Валанди повернулась на звук и встала, не решаясь идти дальше. На сердце стало так грустно, появилось непреодолимое желание избавить от одиночества исполнителя песни, которое затмевало все инстинкты, вопившие бежать как можно дальше от этого голоса.

«Поют они по-настоящему, поэтому ты её слышишь. Но в ней магия, которая распространяется на мужчин, — его голос был взволнован, но явно спокойнее, чем ранее. — Если поют, значит добыча ещё не в их руках. Иди быстрее, пока он не попал к ним! Иначе против толпы голых девиц ты сделать ничего не сможешь».

А сам всё-таки порадовался, что не слышит их через Валанди. Интересно, а песня подействовала на него бы, если услышал через солнечную? Побежал бы в воду?

«Как назло я перстень сделал именно на твои пальцы. Гину даже на мизинец не налезет. Я вряд ли смогу победить их зов, но ты попробуй, когда увидишь его, надеть кольцо», — он-то нарочно сделал его маленьким, чтобы брат не лез просто так. Кто ж знал!

«Отлично, сейчас я задам этим девицам. Ни одна сирена со своей магией не сможет соревноваться с красотой и харизмой Валанди из Сильверсана!» — показала свой боевой настрой солнечная и быстро сняла кольцо, чтобы не слышать едких комментариев от Сектара.

Очень жаль, Сектар такой тирадой ей ответил. Жаль, поздно понял, что говорил сам с собой.

Собрав всю свою решительность, Валанди ускорила шаг и постепенно перешла на бег. Сектар прав, это схватка со временем — она обязана успеть спасти Гинтара. С Заком была Кая, а ее туманный остался совсем один. Если не сможет, как тогда смела называть себя его возлюбленной? Она добровольно отдаст себя на растерзание звёздным, если не справится! Так и подгоняла себя.

И действительно, вскоре показались следы: на земле, надломленные ветки. А потом и его спина. Гинтар… Но, боги, кто б его узнал! Это был на несколько десятилетий состарившийся эльф, иссохший, исхудавший… и видящий лишь одну цель: песня, на которую он почти бежал.

Завидев его, Валанди ахнула, но не могла не узнать. Она бросилась к нему, хватая за руку, но туманный грубо вырвался. Даже пыталась затормозить его, прицепившись к ноге, но Гин, хоть и ослаб, все равно просто тащил ее за собой, словно и не замечал. Тогда Валанди опередила его, преграждая путь, и схватила за голову, закрыв уши и заставляя посмотреть на себя.

— Гинтар, это я, очнись. Не слушай песню, — пыталась она дозваться до него, но яркие и живые глаза туманного были словно покрыты пеленой — он ничего и никого не видел перед собой.

Совсем отчаявшись, солнечная вспомнила о кольце и надела его.

«Сектар, я нашла его! — ворвался ее крик в сознание младшего туманного. — Мне не удается его полностью остановить, он меня не слышит».

«Не ори на меня, женщина. Я сказал ему дать кольцо. Хоть палец вдоль срежь, но надень его!»

Что Валанди и сделала. Туманный не сопротивлялся, но упорно продолжал идти. Кое-как, но на кончик мизинца ей удалось надеть кольцо. Этого достаточно было, ибо Гинтар резко остановился. Он стоял долго, и Валанди было трудно ничего не делать: она даже не знала, закончил ли Сек, нужно ли ей снимать перстень. Но надежда проскользнула в её сердце с первым живым блеском в глазах Гинтара. Кажется, начало получаться, но… огонёк потух слишком быстро, чтобы надежда на чудо плотно засела в сердце солнечной. Пелена вновь покрыла его серые глаза. Гинтар сделал неуверенный шаг. Потом ещё… Увереннее… Он вновь возвратился всеми мыслями к зову, игнорируя Валанди.

«А что, если я его вырублю? — Валанди вернула кольцо на свой палец. Ей нужно было хоть с кем-то поговорить. — Или отрежу ноги? — проскочила у нее паническая мысль. — Попробуй ещё раз!»

И не дав ему и слова вставить, опять надела кольцо Гинтару. Только толку от этого все так же не было, поэтому она забрала его обратно.

Ничего лучше не придумала, как обнять его крепко-крепко и упереться ногами в землю. Даже получилось остановить, правда, ненадолго — медленно, но ноги солнечной заскользили, и он продолжил идти, толкая ее перед собой.

— Гинтар, я знаю, ты где-то там и слышишь меня. Пожалуйста, очнись, — сквозь слёзы заговорила Валанди, все ещё не теряя надежды спасти его. — Ты можешь справиться с зовом сирен, я в тебя верю. Прошу, услышь меня, услышь зов моего сердца. Я люблю тебя.

Валанди отпустила его, делая шаг назад, и улыбнулась ему самой счастливой улыбкой, вспоминая лучшие моменты, проведенные с ним.

Гинтар шёл, даже не отмахивался. Ему было плевать на помехи. Он доберётся! Доберётся… добер…

«Они зовут меня, я не могу не слушать, не могу не идти. Я скоро буду, мои королевы. Я уже здесь, дождитесь меня. Я приду, и вам не будет грустно. Я с вами, мои королевы. только дождитесь… Кто ты? Почему ты останавливаешь меня? Мне нужно идти, мои королевы ждут. Гинтар… Кто это? Почему ты обращаешься ко мне? У меня нет имени. Я служу лишь для своих королев. Сирены… красивое слово. Мои королевы — сирены… Звучит красиво, но королевы — лучше. Мои богини, мои… Отчего? От чего? Я не сплю. Мне нужно бежать, не стой на пути. Песня? Да, она так печальна. Мои королевы плачут… Как я мог это допустить? Моим королевам так одиноко, мне нужно бежать к ним! Отчего же плачешь ты? Ты красива. Тебе бы в пору стоять у ног моих королев. Нет, ты могла бы стать одной из них. Так спой песню, моя новая королева. Призови меня. Я уже тут. Я слышу тебя. Но ты не поешь. Но твой голос… он красив. Можно без песни, просто говори, моя королева. Говори. Я здесь, чтобы утереть твои слезы… Я вытираю их… Ты улыбаешься. Да, моя королева, не грусти. Мой долг быть твоей улыбкой. Я твой шут, я арлекин, я тот, кто должен заставить тебя улыбаться. Моя королева… Моя Валанди…»

Гинтар улыбнулся, смотря на солнечную, держа в руках её щечку, пока глаза медленно, но верно прояснялись.

Валанди заплакала только уже от счастья. Очнулся! Она обхватила его руки своими и все продолжала повторять его имя, не в силах сдержать эмоции. Потянулась к его лицу, видя, что он наконец-то смотрит именно на нее, а не куда-то сквозь.

— Нужно скорее увести тебя отсюда. Идём, — испугавшись, что это прояснение временно, она потянула его подальше от проклятой песни. При этом она не переставала что-то говорить, боясь, что, если замолчит, он опять начнет слушать песню.

И он даже сам пытался говорить:

— Они… они меня настигли на берегу. От них не спрятаться…

И пока Валанди шла, она услышала облегченный выдох. Пусть мысленный, но всё же.

«Молодец, девочка, — и будто он слышал Гина, добавил: — Ищите морских. Они должны вам предоставить защиту от этих тварей. И… солнечная, не говори Гину, что это за кольцо», — и сколько мольбы было в этом голосе, сколько отчаяния и… усталости. Ему ведь тоже было тяжело колдовать на таком расстоянии, да еще и без контакта, а лишь с помощью кольца. Спасали лишь родственные узы. Сектар больше не отвечал. Что с ним могло стать? Непонятно.

Гинтар слушал её, слушал только свою королеву, но он не мог заглушить пение… Оно так красиво, так прекрасно… Они одиноки… Нет! Валанди! Его прекрасная солнечная жива, не утонула! Нужно думать лишь о ней, слушать только её, пусть голос и был словно слишком далеко, и доносилось слабое эхо. Нет, нужно слушать, нужно прислушиваться.

— Говори, милая… Прошу, говори, не замолкай…

— Не замолчу, если это поможет тебе, я буду говорить вечность, пока не потеряю голос, и даже тогда найду способ говорить, ещё попросишь заткнуться, — она сняла кольцо, пряча его в карман, и немного ускорила шаг. — Историй у меня много, сейчас расскажу, как познакомилась с Фридом и Треном, братьями-искателями. Дело было в Ниварне, охотилась я за картой, которая якобы указывала путь к пещере, где давно затерялся огромный рубин. Оказывается, та парочка тоже позарилась на это сокровище… — и она много говорила, рассказала ещё не одну историю о своих приключениях, как нашла свой кинжал и узнала о «Когтях Бальзура» — вот о них она точно могла говорить бесконечно — и даже когда во рту пересохло, не замолчала.