Закнеыл поддерживал беспомощную солнечную, стараясь удержать их обоих над водой. У Валанди совсем не осталось сил, и на разговоры в том числе, хотя, даже если бы что-то говорила, Зак не ответил бы — слишком был занят сохранением их жизней в этих безумных водах. А ещё он беспокоился о Гинтаре. Справился ли он с лодкой? Хотя, в отличие от Каи, он умел плавать, поэтому за него Зак переживал меньше. А Орлоно все не было.

Но откуда ни возьмись рядом всплыла макушка морского, а за ней и каштановая голова лунной. Она тут же громко схватила ртом воздух и принялась бешено колотить лапами по воде.

— Спасибо, — искренне поблагодарил Закнеыл морского, и возвращая солнечную, забрал Каю в свои руки. Держа ее сзади, попытался ее успокоить: — Тихо, не сопротивляйся, так ты нас обоих потопишь, — не знал, услышала ли его слова испуганная лунная или просто выбилась из сил, но телодвижений совершать стала меньше. Он погреб обратно, как он думал, к лодке, на которой остался Гинтар.

Схватив солнечную, Орлоно, не говоря ни слова, поплыл к Хэтоге, оставляя путников одних. Но Гинтар… Он старался держаться. Весь измокший, заметно похудевший, тратя уже жизненные силы на магию, но никого больше не было. Он ждал. Он не знал, что течение уносило его всё дальше и дальше, хоть воды из-за магии и не были так сильны.

Он уже потерял всякую надежду. Впереди не виднелись ни солнечная голова, ни черная, которую он вряд ли бы смог увидеть в этом аду. Но продолжать вот так сидеть он не мог. Нужно что-то сделать, нужно хоть как-то узнать, быть может они…

— Нет! — невольно сорвался на крик, отказываясь даже думать о таком исходе их пути. Живы они! Кая наверняка вцепилась в лодку, а уж она не потонет. Валанди и Зак просто тоже за неё держатся, не в силах вернуться обратно. Тогда, что же делать Гинтару?

Ответ пришёл внезапно. Его плащ! Точнее, то, что было на нём. Прямо у сердца, неснимаемая дорогая его душе вещь — подарок Валанди. Сняв брошку, он стал вспоминать, как там учил его отец. Не умел искать, не мог овладеть заклинаниями поиска. Но сейчас должен! Обязан! Он найдёт её, свою девочку, не позволит ей утонуть и терпеть этот шторм в одиночестве!

Раз за разом он шептал заклинание поиска. Раз за разом он видел перед глазами смеющуюся Валанди, раз за разом он молил, чтобы сработало, чтобы в его теле остались хоть какие-то магические резервы. И лишь на шестой раз брошка слабо засветилась. Он не мог поверить своему счастью, сработало! Теперь осталось плыть (пытаться) туда, где брошка будет светиться ярче всего.

***

Как только Орлоно бросил на берегу Валанди, он поплыл за остальными. Сначала долго искал звёздного и лунную, но когда нашёл, помог им преодолеть течение, оставив где-то совершенно в другом месте на острове. Ну, куда течение вынесло. А потом он исчез, так ничего и не сказав.

Гинтару, наверное, пришлось хуже всех. Магия указала ему, что Валанди на острове — он даже стал видеть его через несколько долгих часов непрерывной работы, но когда его ноги ступили на берег, он свалился без сил и без сознания.

Как и бывает после бури, занималось яркое и тёплое утро. Пели птички, откуда-то доносились дивные музыкальные инструменты, которые слышали далеко не все.

А где-то наверху по острову летала белая бумажная птичка в поисках своего адресата.

Валанди долгое время сидела на одном месте, ожидая, что Орлоно вернётся с остальными или хотя бы один. Но так никого и не было. Когда она окончательно замёрзла, решила сама пройтись немного вдоль берега, надеясь найти кого-нибудь, кто, возможно, видел ее друзей или хотя бы подсказал, как добраться до места встречи с морским королем.

В это время ей сверху прилетело чем-то тяжелым, а на плечо села птичка. Это был увесистый такой серебряный перстень без каких-либо излишеств, а «в птичке» надпись: «надень кольцо».

Как-то это слишком подозрительно. Валанди с сомнением покрутила его в руке, не решаясь надеть. Да и письмо было без подписи. Наученная опытом попадания во всевозможные передряги, она не торопилась следовать указаниям в сомнительной записке. Но… «А вдруг от Гинтара?» — не успела подумать, как серебряный перстень оказался на пальце.

Ведь похоже — почерк такой красивый, каллиграфический. Как только оно оказалось на пальчике, произошло… ничего. Совсем ничего. Зато через несколько секунд послышался до боли знакомый смех.

«Я знал, что ты не удержишься», — послышался насмешливый голос Сектара в голове. Он не делал Валанди плохо на этот раз. Даже свой образ не нарисовал в её воображении — только мысли. Только его голос.

«Ах ты, паршивец. Решил и на расстоянии меня донимать? — разозлилась Валанди, услышав этот голос. — Сейчас вот вообще не до тебя. Если ты не можешь мне помочь найти остальных, снимаю это чёртово кольцо и выкидываю его в море!»

Сначала он смеялся, когда она говорила. Кажется, даже не слушал. Но вот в момент, когда он услышал о потере:

«Что значит «найти остальных»? Вы должны были с лунной оказаться на острове, а Гин со звёздным ждать в море. Вы что, на острове все вместе?» — и тон его голоса не предвещал ничего хорошего.

«Да, — чуть не плача выдавила она и присела на корточки, утыкаясь лицом в коленки. — Не успели мы толком отплыть, как разразился шторм. Меня спас Орлоно и уплыл за остальными, но больше я его не видела. Я помню о сиренах, но уж лучше они попадут к ним, чем…» — она осеклась, но Сектар и без слов мог почувствовать весь ужас при мысли, что Гин умрет.

«Сумасшедшие! — на удивление, даже Сектар повысил голос. Он и сам был напуган за брата. Он любил его, хоть это не особо было видно по их отношениям. — Ты с ума сошла? Лучше к ним? К сиренам? Они его тоже убьют, дура! Я же говорил… Ай, да что зря слова тратить… — туманный заводился. Его речь становилась быстрее, непонятнее, но когда он замолчал, могло показаться, что он вовсе отключился от головы Валанди. Он молчал очень долгое время, но когда солнечная уже подумала, что и он её кинул, туманный заговорил: — Гинтар точно на острове. Был бы дома — я бы его почувствовал. Утонуть не мог. Не верю, что утонул. Он с водой на «ты». А ты хватит нюни распускать. Тоже мне, искательница приключений. Иди ищи моего брата! Или так просто его этим тварям решила отдать?»

«Н-ни за что, — более уверенно произнесла Валанди. Она поднялась, утерла выступившие слезы и решительно осмотрелась по сторонам. — Так, их могло снести течением, значит… В ту сторону! — и двинулась вдоль берега. Честно говоря, сторону выбрала наугад, но хоть в чем-то ей должно везти! Она бросила строгий взгляд на воображаемого Сектара: — И… И не кричи на меня! Без тебя знаю, что… дура…» — и если бы туманный был рядом, увидел бы ее горящие красным щеки.

Увы, он не видел. Он не знал теперь, что она чувствует, что думает более… глубоко. Он был слеп, словно потерял магию. И ему это не нравилось. То и дело казалось, что ему могли соврать.

«Ты не по берегу иди, а на сам остров. Если сирены запели, то мужчины, пусть хоть полумертвые будут, все равно пойдут на зов. На берегу его уже не встретишь, хотя… Как давно вы на острове?»

«Не знаю, часа два. Буря улеглась — значит, если она была неестественного происхождения, все уже на острове», — Валанди и думать не хотела, что кто-то мог погибнуть. Нет, Гинтар жив! Случись с ним что, она бы почувствовала. Во всяком случае ей хотелось верить в это.

Прошла ещё немного вперёд, но на берегу так никого и не встретила. Вдаль до самого горизонта не видно было ни души. Поэтому Валанди последовала совету Сектара и повернулась к центру острова.

Сектар молчал, мысленно молясь, чтобы тот непонятный Орлоно и Каю успел спасти. Сам к лунной почти ничего не чувствовал, но факт, что её гибель могла огорчить брата, не радовал. Больше туманный не говорил. Это и к лучшему, ибо Валанди могла услышать дивное райское пение, словно ангелы слетели с небес и решили осветить своим присутствием самый мрачный день. Песня манила, просила к ней прислушаться, звала. Она была грустной и, несмотря на то, что исполнял её целый хор, какая-то… одинокая. Вернее, она кричала об одиночестве поющего.