Смерть отца, а после информация о давнешнем любовнике матери загнали его в глубокую депрессию, которая могла привести к фатальным ошибкам. Их Алексей и помог избежать. С его вечно раздражающим юмором и детской мудростью он неизбежно вводил Стаса в ступор и заставлял смеяться. Хотя хирург был уверен, что разучился это делать.

— Ты вчера про Лунского говорил, он еще жив?. У него же четвертая группа крови? — выдал Стас серию вопросов и с волнением стал ждать ответа.

— Живее всех живых, и по-моему сдохнет не скоро. Я понял, о чем ты. Тут без шансов, ему в коме лежать еще лет десять. Его переводить будут в другое отделение.

Стас разочарованно поблагодарил Алексея, договорившись перекинуться выпивкой в общий выходной и раздраженно посмотрел наверх. Люминесцентные лампы создавали леденящее кровь свечение, но были безопасны и дешевы. Но сейчас совсем не о дешевой женщине думал Стас.

Он поднимался по лестницам на пятый этаж, кривя губы только от одной мысли о разговоре с этой жадной до власти, развратной бабенкой. Сложно подобрать другое слово для женщины, которая соблазнила сына своей приятельницы. Стаса. Когда ему только стукнуло пятнадцать, она ловко взяла в оборот сладкого мальчика, показывая самые разные грани удовольствия.

Впрочем, она была неплохим учителем, вот только от её измученного фитнес-тренировками, тела Стаса уже тошнило. Она и любовника хотела к ним подключить, но у него в интересах не было пассивного вида спорта. Именно движение, борьба, победа и операции заставляли его кровь кипеть, а сердце неистово биться.

От толкнул дверь на пятый этаж и словно попал в музей.

Административный этаж выглядел просто шикарно, по сравнению с остальными помещениями больницы. Вычурность говорила пришедшему сюда, насколько тот ничтожен, а картины постмодернистов, развешанных на стенах, только усугубляли это состояние.

Остановившись у двери с табличкой «главврач Терехина Марина Евгеньевна», Стас закатил глаза, вспоминая извилистый, путь приведший её на самый вверх больничной иерархии. Когда была возможность потоптаться по предыдущему, очень хорошему управленцу, Марина без зазрения совести это сделала. Всего-то и стоило переспать с одним из учредителей, а потом заманить его в брачные сети. Но надо отдать ей должное, она не вмешалась в уже отлаженный механизм, а просто поддерживала его на должном уровне.

Стас не хотел туда заходить. Не хотел видеть вышколенную худую особу, которая с помощью многочисленных процедур пыталась угнаться за неоспоримо увядающей красотой. Сейчас от нее зависело, насколько быстро министерство выдаст грант на лабораторию, а главное кто ее возглавит.

Его тошнило, что данное место достанется ему не за заслуги перед больницей, а потому что он частенько доводил Марину до оргазма, втрахивая ее в дорогущий кожаный диван. Он не церемонился с ней, она как и его мать не была достойна нормального отношения. Но и себя не ненавидел за продажность, и не считал что, достоин чего-то хорошего помимо карьеры. Но была цель, а пути достижения — это мелочи.

«Проститутка»

Стас провел судорожно трясущейся рукой по светлым волосам и взглянул в окно. Ему не была присуща трусость, но он откровенно боялся Марину, боялся что она обманет его и отдаст лабораторию ортопеду, с которым недавно начала трахаться в его кабинете.

Больница большая деревня и здесь редко можно было что-то утаить. Слишком сухим был этот лес, по которому, как огнём полыхали сплетни.

Он бросил взгляд на залитую солнцем парковку.

«Не стоит быть пессимистом.»

На улице стояла чудесная погода, осенняя листва красиво украсила город в золотые одежды, вот только на душе Стаса давно и стойко поселилась слякоть и грязь.

Пальцы толкнули дверь и он широко улыбнулся Рите — секретарши заведующей, получив взаимный ответ. Рита была из тех женщин, которые смотрели на мир с высоко поднятой головой и никогда не унывали. Её много лет связывали отношения с мужчиной, который отказывался на ней женится. Правда, это не помешало им завести ребенка. Они расставались, сходились. И эту бесконечную Санта-Барбара не обсуждали, разве что ленивые.

— Рита, детка. Как твой Братислав?

— Младший или старший? — усмехнулась блондинка. — Младший набедокурил в садике и вчера я весь вечер читала ему поучительные сказки, а старший пока в командировке.

Послушав бессмысленный рассказ, который не вызвал интереса, Стас попросил кофе.

— Надеюсь ты постараешься в этот не сжечь кофеварку?. Ты же не хочешь, чтобы я отравился.

Рита конечно пропустила оскорбление своим кулинарным способностям и вскочила из-за стола.

— Обижаете, разве я могу отравить наше солнце.

Он усмехнулся этой похвале и посмотрел на плавное покачивание крупных бедер. Никакая любовь к мужчине не может помешать женщине получить толику внимания от симпатичного коллеги. Это и продемонстрировала Рита. Она вздрогнула, когда он слегка коснулся её поясницы и прошептал на ухо:

— Ты просто чудо. Себе, если будешь делать кофе, сахара положи поменьше.

Она коротко кивнула и посмотрела на свою большую грудь. Форму после беременности она так и не восстановила. Возможно, поэтому её гражданский муж и осторожничал с браком, ведь сам он был известным в стране легкоатлетом.

Стас оставил Риту со своими комплексами и без стука прошел в ультра, модно обставленный кабинет Марины. Он выглядел бы красивым, если бы не был столь пафосным. Тяжелые зеленные потртьеры на окнах и холодный блес мрамора и кожанная мебель не вызывали желания здесь задержаться.

— Стас! — вскочила Марина с кресла, в котором откровенно смотрела в смартфон.

— А ты я смотрю все в делах праведных, — иронично хмыкнул он и посмотрел на настенные часы. До операции было еще пятнадцать минут.

— Так, я жду министра, как раз по нашему вопросу, — блеснула она идеальной улыбкой, которую искусственным сиянием давила на мозг.

В этой женщине за сорок, уже давно все было ненатуральным. Три мужа постарались, как следует сделать из симпатичной девушки, не пойми что. Она, конечно, не пререкалась и только содействовала, со временем превращаясь в женщину робота. Без чувств, но с инстинктами психопата, которые ничего не чувствовали.

Она коснулась щеки Стаса своими накрашенными губами, но не оставила и следа, зато обдало приторным запахом сладких духов. Ему в голову пришел аромат Синицыной, легкий нераздражающий, но он быстро взял себя в руки и заговорил резко, как будто топором обрубая слова.

— Я так понимаю, что кандидатов на место управляющего лабораторией уже два. Что ты скажешь сегодня министру? Назовешь имя нового любовника?

— Сладкий…

— Я же просил.

— Ну прости, ты последнее время совсем забыл обо мне. А куда еще податься одинокой женщине? — томно прошептала она, поглаживая его воротник и водя наманикюренным пальчиком по стетоскопу. Его Стас по привычке таскал с собой.

Он приподнял брови в немом удивлении, стряхнул с себя её руку и уселся в кожаное бежевое кресло, взяв в руки телефон.

<i>Естественно запароленный.</i>

— Мне помнится, у тебя есть муж.

— Он мне наскучил, и совсем не страстный.

— А я значит еще вызываю интерес? — вперился в в неё взглядом Стас. Посмотрел в немое отражение маленького экрана и отложил современную игрушку на столик между креслами.

— Ну, а как же иначе, дорогой. Ты лучшее, что было в моей жизни, — театрально заявила она, как будто уже занавес открыли, а зрители захлебывались криками восторга.

— Учитывая, что ты сама меня и поднатаскала, — съязвил он злобно, — это и неудивительно.

Она пропустила мимо ушей колкость и сделала лицо по ее мнению соблазнительным. Прищурила взгляд, медленно облизала губы и заправила прядь идеально уложенных волос за ухо, с блестящей серьгой. Она сделала шаг вперед, но в этот момент раздался стук, и вплыла Рита с подносом.

Она оставила его на столе, и отрапортовала, что министр перенес встречу на завтра. С этим и удалилась, не забыв показать свою лучезарную улыбку. Марина лишь картинно ее изобразила и быстро села перед Стасом на колени.