Правда одной только овсяной крупой мы не обошлись. Конечно было вкусно и сытно, Люциус так вообще всё в один присест съел и даже поблагодарил за еду, но лично я была всё еще голодна. Да и мужчина с такой тоской доедал последнюю ложку… В общем недолго думая, я попросила Лию подать второй завтрак — яичницу с беконом, ветчиной, сыром, зеленью, помидорами и огурчиками. И вот, после столь плотного набивания желудка, о вылазке в магазин за подарками на Рождество и думать было нечего. Организм, лишенный длинного раннего пробуждения, требовал отправиться в кроватку и с часок-другой посмотреть несколько новых приятных сновидений. Авось белобрысый рыцарь опять приснится?

— Я спать, — поведала я свои дальнейшие планы гостю.

— А как же покупки? — усмехнулся уставший Люциус, пытаясь скрыть свое не наилучшее и не самое бодрое состояние.

— Вечером или завтра, — отмахнулась я, показательно зевая в ладошку. — Вам, кстати, мистер Малфой, тоже следует вернуться в свои комнаты и отдохнуть. Выглядите плохо, — мое откровение было подобно рубящему удару с плеча. Лицо мага вытянулось, глаза подозрительно и противоречиво сверкнули, а я мило улыбнулась, предпринимая попытку загладить ничем не прикрытую грубость. — Если вам не нравятся выделенные покои, можете располагаться в любых других! — вежливо и доброжелательно пропела я, разворачиваясь на пятках и идя по направлению к своему логову. Большая, двуспальная, теплая, мягкая кроватка ждала меня.

✡🔯✡

Неразумно бояться того, что неизбежно.

Публилий Сир

Сон всё никак не хотел выпускать из своих тяжелых темных объятий светлый разум молодой кареглазой красавицы, что, сладко посапывая с блаженной улыбкой на миловидном личике, возлежала на плече черноволосого мужчины. В отличие же от неё, Северус, привыкший к ранним побудкам, уже проснулся и с задумчивым выражением лица рассматривал Грейнджер. Странная одержимость идеей остаться в замке исчезла будто бы ее никогда и не было, а вот теплое щемящее чувство в груди, при взгляде на каштановую гриву волос, нет. И даже вчерашние мысли о дальнейшей счастливой жизни Северусу на казались бредом, главное, чтобы в этом будущем мелькали счастливые темно-карие глаза Мионы.

Первые лучи восходящего солнца уже давно проникли в комнату, несмотря на плотно задвинутые шторы. Они мучительно медленно скользили вверх, сначала к изножью кровати, затем к кончику одеяла, понемногу поднимаясь к курносому носику волшебницы. Снейп непроизвольно поднял руку, тихонько проводя шероховатой поверхностью ладони по нежной коже оголённой спины Гермионы. Нежно и ласково, отчего девушка застонала в голос и резко распахнула ресницы. Удивленно хлопая глазами, Грейнджер смотрела на профессора, пытаясь понять, где она, что случилось и происходит конкретно в данный момент. Воспоминания навалились тяжелой ледяной волной, пытаясь в одночасье отрезвить и накрыть умнейшую ученицу Хогвартса, чтобы погребеть под муками совести и стыда. Стыд и вправду проявился пунцовыми щеками Гермионы, но мук совести не было и в помине, что несомненно радовало.

— Как ты себя чувствуешь? — тихо, с легкой тревогой, спросил мужчина, впрочем, даже не думая убирать ладонь со спины ученицы, дабы позволить ей отстраниться.

— Хо… — шатенка быстро сглотнула вязкую слюну, в тщетной попытке увлажнить в момент пересохшее горло, — хорошо. А ты? — не нашла ничего лучше, чем спросить Гермиона. Ее щеки вспыхнули с большей силой, когда она поняла какую глупость сморозила, но слово не воробей, вылетит не воротится.

— Замечательно, — усмехнулся зельевар. — Пойдем проверим, что там за монстр вчера у тебя в комнате побывал? — пытаясь отвлечь девушку и разрядить обстановку, поинтересовался экс-Пожиратель Смерти.

— Да! — с облегчением согласилась Грейнджер. Конечно, наверное, следовало бы сейчас поговорить о более насущных и важных вещах, да смелости не хватило ни Северусу, ни Гермионе. Но оба клятвенно пообещали себе (в мыслях, разумеется), что разговор состоится в самое ближайшее время, а сейчас монстр! Или что это было?

Правда сразу отправиться на исследование комнаты девушки им не удалось. Возникла большая накладка с одеждой, потому что некто с несколько раз ломаным носом ночью порвал рубашку Мионы, а расхаживать голой по всему замку желания у кареглазой не было. Снейпу, разумеется, такая идея очень понравилась, но она была тут же признана «негодной». Слишком уж прохладно было в замке и не хватало еще, чтобы ученица заболела. Поэтому, проигнорировав всю прелесть лицезрения совершенно обнажённой и невероятно смущённой шатенки, волшебник отдал ведьме свой халат. О магии, которая легко могла собрать все разлетевшиеся в неведомые закутки пуговицы, а также восстановить рубашку, благополучно забыли. Когда же оказалось, что напуганная Гермиона ночью примчалась к Снейпу без какой бы то не было обуви, мужчина, не сдерживаясь, хорошенько поворчал о безголовости молодого поколения. Затем случилась минутная задержка, из-за самоуверенности, обиженности и гордости юной гриффиндорки, которая, заявив «ничего страшного, так дойду!», опустила босые ступни на холодные плиты пола. С тихим недовольным рыком, брюнет без особых усилий поднял упирающуюся львицу на руки. Дабы успокоить «неразумное дитё», Гермионе, как маленькому ребенку, всунули волшебную палочку Северуса, чтобы и польза от не слишком тяжелой ноши была и брыкаться эта самая ноша зельевара прекратила. По дороге через коридор Снейп трижды шикнул на упертую студентку, прежде чем та полностью угомонилась.

Войдя в совершенно пустую комнату и предварительно бегло окинув пространство цепким взглядом черных глазищ, профессор сгрузил свое сокровище, как он про себя окрестил Гермиону, на кровать. Быстро обувшись, Грейнджер присоединилась к брюнету, попутно достав впопыхах забытую ночью палочку из-под подушки. Вторичный, как и первичный осмотр, ничего не дал, кроме обнаружения груды подушек и одеяла на полу, но никто из волшебников даже подумать не мог, что именно они послужили воплощению чудовища. Они и усердные, но скрытные эльфы домовики. Подождав, пока Гермиона переоденется в свои вещи, парочка волшебников вернулась в покои напротив. На сей раз переодевался и умывался Снейп, а затем было решено, что, во-первых, в замке не совсем безопасно и необходимо отсюда убираться подобру-поздорову, во-вторых, другое «поместье» все-таки следует тоже обследовать. Оба волшебника не горели желанием возвращается в свою, несомненно, любимую школу, подсознательно опасаясь, что там всё станет на свои места. Гермиона вновь превратится в зазнайку Грейнджер — ученицу, а Северус в злобного нетопыря из хогвартских подземелий — профессора Снейпа. Поэтому новая разведывательная миссия показалась обоим реальным спасением, пусть и отдающим сумасшествием.

Парадные двери замка выпустили Гермиону и Северуса беспрепятственно, а затем пара магов столь же легко трансгрессировала. Никто, к слову, не удивился сему подозрительному факту и тем более никто не заметил несколько пар огромных светящихся глаз в верхних окнах замка Принцев. С исчезновением наследника и его половинки, оживший было, мрачный дворец вновь сник. С новой силой от него повеяло негативом, и решение отпустить хозяина показалось очень глупым. Но ничего поделать уже нельзя было, потому что Северус Снейп ушел из поля возможного воздействия древнего проклятого палаца. Впрочем, к утру довольный мужчина был практически полностью невосприимчив к влиянию на его разум замка, поэтому, все стенания неживого, но разумного строения были напрасны. И лишь глубоко в подвале, спрятанный под тремя замками в грубо отёсанном, но мощном сундуке, довольно сверкнул всеми своими гранями изумрудный камень в серебристой оправе кольца. Пусть и без его помощи, но молодой хозяин сумел взять полную и безраздельную власть над собственным разумом, а рано или поздно, семейную и давно утерянную реликвию семьи Принц кто-то да найдет из наследников рода. Сейчас же Северусу Снейпу будет достаточно держать при себе, а самое главное, прислушиваться к женщине, которая находится рядом.