— Знаешь, одного Клигана я спасти не сумел, но смог помочь второму. Спасибо тебе за этот шанс, волчица.

Арья в ответ просто похлопала его по плечу. Глупая ситуация: они сидят тут, в приёмном покое госпиталя, ждут, когда Клиган придёт в себя, и не знают, о чём говорить. И что сказать ему, когда они его увидят? И вообще, надо ли будет что-то говорить? Он швырнёт в них первым попавшимся предметом и велит проваливать к херам, а выписавшись, вернётся в дом, где опять нажрётся до потери памяти. И стоило бы позволить ему это. И вообще не приходить, а дать умереть в доме, в котором они с Сансой были счастливы, и похоронить рядом с ней.

— Ты сильная, волчица, очень сильная, — внезапно сказал Лорас. — Оставайся такой всегда и не смей сдаваться.

— Это ты к чему?

— Ни к чему. — Лорас встал. — Прости, но я пойду. Переоценил свои силы. Видимо, я ещё не готов долго находиться в подобных местах. Прости… Звони, если что, я приеду и заберу вас.

— Спасибо за всё – за заботу, за помощь. Но я сама увезу его. И, пожалуйста, прикрой его в клубе.

— Ты думаешь, он вернётся? Сможет оправиться?

— Он вернётся, будь уверен.

Арья обхватила себя руками. Холодно или ей просто кажется? Вокруг врачи в белых халатах, снуют туда-сюда и не обращают внимания на внешний мир, не замечают инея на идеально белых стенах, холода внутри неё. Им некогда, они спасают людей. Интересно, скучает ли Лорас по тому времени, когда и сам был их частью? Смог ли он восстановиться, стать прежним? Если подумать — вряд ли. Он не сумел спасти жизнь любимому человеку — Григор умер под его скальпелем, сердце не выдержало. Лорас… Во что он превратился теперь? Променял любимое дело на рутинную работу, замкнулся в себе, прибился к Сандору, как бродячая собака. Единственное, что в нём осталось неизменным — доброта и человеколюбие. Но его внутренний огонь угас безвозвратно. Неужели и Сандор теперь станет такой же безжизненной куклой, утратившей волю к жизни? Никто не заменит ему жену, и сестру ей тоже никто не заменит. Но Санса сама выбрала этот путь, сама их оставила. А он… Он просто увял, словно растение, лишившееся жизненно необходимой влаги. «Если солнце закатилось, ни одна свеча его не заменит», — слова Лораса на похоронах Григора, которые Арья никак не могла забыть.

А почему она вообще должна его жалеть? Он сам виноват в том, что расклеился. Она могла понять его горе, но ведь её тоже терзала боль утраты любимого человека. Санса была её сестрой. Они плохо ладили в детстве, но, повзрослев, смогли найти точки соприкосновения. Он не имел права вот так уходить из жизни, бросать всё и всех. Злость, с каждой минутой всё сильнее разгоравшаяся в её душе, вытесняла испуг и шок. Надо пойти к нему и вломить как следует. Тварь паршивая! Из-за его необдуманного поступка пришлось притащить сюда Лораса, для которого переступить порог госпиталя — тяжкое испытание.

— Вы можете пройти к пациенту, — обратился к ней молодой врач, приглашая Арью в палату.

Он лежал на больничной койке, бледный, безжизненный, но в сознании, с катетером, прибинтованным к руке, и перевязанным запястьем, уставившись в белую стену стеклянным, ещё не до конца трезвым взглядом. Видимо, он не сразу заметил её присутствие, мысленно погружённый в собственную тьму, откуда никак не мог выбраться. Сердце вновь больно кольнуло, жалость стальной рукой сдавила горло, и Арья прикусила губу, пытаясь отогнать прочь это чувство.

Сандор наконец медленно повернул к ней лицо. Лицо живого мертвеца, а не бога… Разлепил сухие губы, словно хотел что-то сказать, но тут же безразлично отвернулся. Она подошла ближе к кровати.

— Вставай. Я отвезу тебя в гостиницу. Нечего тебе занимать это место. — Он не отреагировал. Или не слышал её слов, или делал вид, что ему всё равно. Искра злости, не успевшая погаснуть, разгорелась с новой силой. — Вставай, кому сказала?! Не строй из себя немощного калеку!

— Пошла вон отсюда, — хрипло ответил он, не поворачиваясь, — шлюха.

Удар пришёлся ему точно в челюсть. Она сама не ожидала от себя такого, двигаясь на инстинктах. Сандор слетел на пол с больничной кровати, уронив штатив капельницы.

— Ты ебанутая, что ли? — От его громового голоса, казалось, дрогнули стены. А безжизненные серые глаза широко распахнулись, будто его только что разбудили, и моментом налились кровью. Даже шрамы на лице запульсировали от ярости. Он отшвырнул от себя столик, с грохотом перелетевший через всю палату.

— «Это вычтут из его страховки», — мстительно подумала Арья.

Охрана, врачи и медбратья, сбежавшиеся на шум, с опаской смотрели на разбушевавшегося пациента, не решаясь к нему приблизиться. Арья, запрокинув голову, зашлась в истеричном смехе. В какой бы заднице ни находился Клиган, он не терял своей впечатляюще-грозной силы. Даже сейчас, в этом жалком состоянии он был собой! Смотрел на всех, словно загнанный в угол зверь, готовый биться до последнего. Он сжал кулаки, но через несколько секунд безвольно привалился к стене и сполз на пол. «Они вставили в капельницу успокоительное», — поняла Арья, даже не заметившая, как это произошло. Видимо, пока Клиган бушевал, кто-то из медперсонала смог это сделать, а она просто упустила момент.

Её попросили подождать до утра: Сандор поспит, а завтра покинет госпиталь, подписав бумаги о возмещении ущерба. С неё тоже взяли предварительную расписку. Захотелось швырнуть эту бумажку заведующему отделением в лицо: в машину скорой помощи её не пустили, потому что она ему не родственница, но как только вопрос коснулся денег, сразу признали в ней близкого человека. Лицемеры грёбанные!

Начало темнеть. Боги, она весь день просидела в клинике и даже не заметила... Просто потеряла счёт времени, моля всех богов о спасении их побратима.

Достав из кармана телефон, она хотела было набрать номер Джейме Ланнистера, но остановилась. Хватит искать утешения, словно маленькая девочка, пора отбросить свой эгоизм. Кое-кому поддержка сейчас необходима больше, чем ей. Сегодня она разбередила до сих пор не зажившую рану у хорошего человека. В конце концов, она не Сандор, который хер забил на всех остальных.

— Ты не осталась в госпитале? – Лорас очень удивился её позднему визиту.

Она нашла его там, где и предполагала найти — в бойцовском клубе «Цепной Пёс». У Сандора была скудная фантазия, коль он решил назвать клуб своим ником.

— Смысла нет. Сандор уснул, заберу его утром. А домой идти совершенно не хочется. — Арья уселась на сваленные в кучу маты и выгрузила из пакета всё содержимое. — Давай выпьем.

— Ты уверенна? — Лорас колебался, видимо, вспомнив то, что произошло утром.

— Абсолютно. Не бойся, я не стану нажираться до синих соплей и пытаться наложить на себя руки. Просто хочу выпить, хочу, чтобы кто-то побыл рядом. Мы с тобой очень давно знакомы, ты в курсе всех последних событий, так давай посидим и хоть немного смоем с души этот поганый день…

— Пожалуй, ты права.

Арья разлила по стаканам дешёвый бренди. Сандор бы взбесился, узнав, что ни пьют в его клубе. Будучи любителем пропустить стаканчик, он никогда не позволял себе пить на рабочем месте. После ухода из мира спорта клуб стал для него отдушиной, и он безумно им дорожил. Тем больнее было осознавать, что теперь он готов просрать всё на свете, лишь ему дали забиться в тёмный угол. Арья снова почувствовала, как внутри закипает ярость, и махом осушила свой стакан.

— Не злись на него, — тихо сказал Лорас, подлив ей бренди. — Ты не знаешь, каково это – потерять человека, который был для тебя целым миром. Ты ведь никогда не любила, я прав?

— Не прав, любила. Безумно любила, — возразила Арья. Разговор перетекал в неприятное русло, но она не стала уходить от темы. Лорасу тоже надо было выговориться, так что пусть говорит, пока она готова слушать.

— Вот и представь, что бы с тобой стало, если бы он вдруг исчез из твоей жизни? Если бы боги забрали его? Когда два года назад умер Григор, всё, что я мог — это без конца задавать один и тот же вопрос: за что? И каждый раз, не находя ответа, я поднимался на крышу своего дома и смотрел вниз — на маленьких людей, на машины. Мне так хотелось сделать шаг… Но я не смог на это решиться. Поэтому продолжаю жить. И Сандор придёт в себя, просто ему надо немного помочь.