— Я позвонил Хоуленду Риду, они с напарником сегодня дежурят в где-то там, недалеко от окружной… доберутся раньше нас, проверят, всё ли в порядке.
— Что между вами произошло?
— Поссорились, — коротко ответил Клиган.
— А поподробнее?
— Не отвлекайся! — рявкнул он. — Не хватало нам слететь в кювет.
Было видно, что он с трудом сдерживался, его била крупная дрожь, а от жуткого нервного напряжения сильно дёргался обожжённый рот.
Машины с проблесковыми огнями на узком участке дороги, перекрытом чёрно-жёлтой лентой, и выплывающий знак, отмечающий двадцать первую милю… Руки дрожали от волнения, в горле пересохло. Арья почувствовала в ногах небывалую слабость. Двадцать первая миля. Двадцать первая…
— Это ведь не её машина, правда?
— Не её, — сипло ответила Арья, рукавом вытирая запотевшее лобовое стекло, чтобы рассмотреть разбитый чёрный внедорожник, виднеющийся впереди. Она притормозила, опасаясь наехать на битое стекло, щедро усыпавшее мокрый бетон, и на разбросанные кругом куски металла, запчасти. Клиган, страшно матерясь, вылетел из машины, а она так и осталась сидеть, будучи не в силах выйти и увидеть всё собственными глазами, словно уже заранее знала, с кем столкнулся чёрный джип.
— Где она? Где моя жена?! — Сандор дико заорал, схватив за грудки пытающегося остановить его Хоуленда Рида, который прибыл на место аварии раньше, чем они. — Где она?!
Арья буквально выползла из машины. Битое стекло захрустело под ногами. Шаг… ещё шаг… Вдох. Раз, два, три… Зажмурить глаза, не смотреть на груду мятого железа, на кровь, чернеющую на серебристой поверхности второй машины… Удар был настолько сильным, что они буквально вжались друг в друга, перемешав чёрный и серебристый цвета. Ноги не держали. Вдох… еще вдох. Там не Санса. Нет, её там нет. Она, скорее всего, успела выйти… Наверное сидит в полицейской машине, как всегда закутанная в плед, дрожит от холода и страха… Сейчас всё закончится… Вот сейчас Хоуленд скажет Клигану, что её увезли на скорой, и надо срочно ехать к ней в больницу…
— Где она? Где она-а!!! А-а-а!!! Санса-а-а!!!
Крик, превратившийся в отчаянный вопль смертельно раненого зверя, звенел в ушах. Арья открыла глаза, приготовившись столкнуться с реальность, в которой Санса не сидит в полицейской машине и не уехала на скорой. Она обошла бесформенную груду, еще час назад бывшую чёрным внедорожником, и увидела на асфальте два тела, прикрытых брезентом. Руки дрожали, казалось, сквозь пальцы пропустили электрический ток… Она взялась за край брезента, чтобы взглянуть в лицо смерти. Всё вокруг поплыло, слёзы закапали из глаз ещё до того как она увидела то, чего так боялась. Санса. Сестрёнка. Бедная сестрёнка. Родная, милая, красивая…
— Её нельзя было спасти, Сандор… — слова Рида долетали, как сквозь толщу воды. — Она была не пристёгнута, вылетела через лобовое стекло от удара. Умерла на месте, ещё до нашего приезда…
«Дождь. Опять пошёл дождь», — пронеслось в голове у Арьи. Он смоет с асфальта бензин, стёкла, кровь и жизнь нерождённого ребёнка, который ушёл вместе с Сансой. Она обернулась к притихшему Сандору. Он сидел на асфальте, качаясь из стороны в сторону, как болванчик, немигающим взглядом уставившись на мёртвое тело любимой женщины.
— Это не она… не она… не она это, — шептал он, словно безумец. Капли дождя текли по его лицу… А может, это не дождь, Арья не могла разобрать. Где-то вдалеке выла сирена скорой помощи, мигали огни подъехавших полицейских машин и дорожной службы; эвакуатор осторожно подруливал, разгоняя темноту красным проблесковым огоньком… Дождь усиливался; высоко в небе сверкнула молния, на миг осветив яркой белой вспышкой всю эту сюрреалистичную картину. А затем ударил гром, заглушая все голоса и звуки вокруг. Арья сняла с себя куртку и накрыла ею тело сестры, чтобы она не замёрзла… Она всегда мёрзла, даже в жару спала под пледом…
Что было потом, она почти не помнила: ни как приехали спасатели, ни как погрузили тела, ни как врачи что-то вкололи безвольному, отупевшему от горя Сандору, ни как Хоуленд увёз его. Она осталась одна. Подняла лицо к небу, позволив тяжёлым каплям смывать слёзы. Осознания ухода из жизни родного человека не было. Санса была жива, просто притворилась из вредности, чтобы Сандор попереживал за неё немного… Нет. Это невозможно. Так не бывает в жизни…
====== Сломанный человек ======
А на первую ночь с неба грянул гром,
На второй же день дождь упал стеной,
И она поняла, что никто кругом
Не удержится, не посмеет сказать – постой.
Мельница
— Ибо на все воля Богов и пути их неисповедимы. — Септон закрыл молитвенную книгу и едва заметно кивнул помощникам, что можно начинать процедуру прощания.
— Есть только один бог, — мрачно отозвалась Арья, — и имя ему — смерть.
Только теперь она поняла, глядя на безутешных, рыдающих родителей, на скорбящих братьев: смерть придёт к каждому из них и заберёт всё, что им было дорого.
— Ты всегда была эгоисткой, — вдруг громко и отчётливо сказала Арья, не обращая внимания на шокированные взгляды присутствующих. — Да! Слышишь меня? Ты всегда была эгоисткой! Только ты могла наплевать на всё и на всех – на родителей, на будущего ребёнка, даже на собственное счастье – и так глупо, по-тупому погибнуть!
Не плакать. Не лить слёзы. Нет, только не сейчас, когда смотрит столько людей… и Санса. Её глаза были закрыты, сильно загримированное лицо казалось спокойным и умиротворённым. Она словно спала. Зачем-то вырядилась в белое с серым платье – цвета дома Старков – и прилегла в гроб отдохнуть. Видимо, очередной её каприз.
— Ты оставила его одного! Как ты могла так поступить? Что, что мне теперь делать?! Как мне быть? Давай вставай! Поднимайся! Хватить уже ломать комедию! — Арья вцепилась пальцами в бортик гроба. — Поднимайся и вали домой!
— Боги, у неё истерика… Позовите врача, скорее! — донеслись до неё слова Робба. О чём он говорит? Какого, к Иным, врача? Нет у неё никакой истерики! Просто надо разбудить Сансу...
— Арья, идём, — тяжёлая рука Робба опустилась ей на плечо.
— Нет! Я ещё не все сказала! Почему ты молчишь, Робб? Ты же видишь, она специально играет на публику!!!
— Идём, Арья, нам всем плохо… там врач, выпьешь воды… ты просто не в себе…
— Я не в себе?! — она запрокинула голову и расхохоталась. — Это Санса не в себе!
Позвольте мне, мистер Старк, — вторая рука, мягкая, нежная, ласковая, осторожно взяла её за запястье, а тихий успокаивающий голос произнёс в самое ухо: — Идём, дорогая, идём со мной… Я знаю, что тебе сейчас нужно… Есть место, где ты сможешь выплакать свое горе.
Арья в последний раз бросила расплывчатый взгляд на лежавшую в гробу Сансу.
— Прости меня… прости за всё… — еле слышно прошептала она и послушно пошла вместе с Эларией к выходу из зала прощания.
— Выпей, станет легче… — Эллария вложила Арье в руку стакан с виски. Она машинально глотнула, чувствуя лишь привкус пепла во рту. Оберин заботливо усадил её в кресло и приложил к голове холодный компресс. Ей казалось, что она кукла, которая не в состоянии сама решать, что ей нужно — пить, сидеть, идти… Она не знала.
— Расскажи нам о своей боли… Расскажи всё, что хочешь. Мы поймём.
Арья молчала, немигающим взглядом уставившись в камин, в котором ярко горел огонь.
Они были так счастливы… Санса и Сандор. А она им завидовала. Завидовала, что он достался Сансе, а не ей. Может, всё из-за этого? Может, из-за её зависти погибла сестра? Так и есть. Говорят, если чего-то очень сильно желать, судьба даст тебе шанс это получить. Не возжелай жены брата своего. Так, кажется, говорил септон на одной из бесконечных проповедей? Да, это она… она виновата в смерти Сансы.
— Не надо себя винить, волчонок… Это просто трагическая случайность. Ты не виновата в случившемся, — Эллария словно прочла ее мысли. — Я тебя знаю. Сейчас ты уйдёшь в депрессию, займёшься самобичеванием. Ни к чему хорошему это не приведёт. Ты способна довести себя до такого состояния, что в конце концов наложишь на себя руки.
