— Нормально. — я покачала головой. — Не уверена, что знаю это слово.

— Нормально — повторил Текс. — Заниматься любовью с кем-то под деревом не потому, что нужно прощаться, а потому, что это лучший способ сказать «Привет.»

Моя нижняя губа задрожала.

— Нормально. — его голос был хриплым. — Жениться на любви всей твоей жизни не потому, что ее брат стреляет в тебя в упор, а потому, что не жениться на ней было бы судьбой хуже смерти.

Он помолчал, потом добавил.

— Три минуты.

Я стиснула его футболку руками и боролась с желанием всхлипнуть у него на груди.

— Нормально. — голосу Текса был едва слышен. — Путешествовать из страны в страну, путешествовать по всему миру, не потому, что кто-то гонится за тобой, а потому, что ты хочешь видеть, как девушка, которую ты любишь, улыбается в каждой стране созданной Богом.

Я знала, что время идет, казалось, чем меньше у нас времени, тем быстрее оно движется, наверное, такова жизнь.

Я смотрела на него еще две минуты, может, меньше, на моего возлюбленного, друга, и все, что я могла сделать, это сжать его футболку в своих руках желая, чтобы каким-то образом он остался на земле, а не встал и пошел навстречу верной смерти.

— Нормально. — Текс поднялся на ноги, помогая мне встать. — Отдавая девушке, которую любишь два часа своего времени, потому что ты не можешь представить, как можно потратить свои минуты, эти драгоценные секунды по-другому.

Текс крепко поцеловал меня в губы, чуть не поранив их, прежде чем отступить и поцеловать в нос.

— Время вышло. — хрипло сказал он.

— Мы больше не друзья. — я сказала это, как утверждение, а не как вопрос.

— В течение двух часов я был твоим любовником, твоим другом, твоим всем. — Текс отвел взгляд. — На всю оставшуюся вечность, теперь я твой враг.

— Ненавижу жизнь.

— Не надо. — скривился Текс. — Вместо этого будет легче просто ненавидеть меня.

— Но...

— Мы закончили, Мо. Возвращайся в дом.

— Текс...

— Я сказал. — у него отвисла челюсть. — Мы закончили, а теперь возвращайся в дом и ложись спать.

Я завернулась в одеяло и схватила свою одежду, чувство потери нахлынуло на меня, когда мои ноги ступили на холодную траву. Каждый мой шаг был подобен попытке пробежать сквозь цемент. Мое сердце билось, но я чувствовала только боль.

Рыдание вырвалось из моего рта, когда мои ноги коснулись задней части дома, я обернулась в последний раз, чтобы увидеть его лицо.

Чтобы получить свое прощание.

Но он уже ушел.

Будто Текс, которого я знала, никогда не существовал.

Я опустила голову и заплакала.

Я оплакивала мальчика, которого знала, мальчика, который превратился в мужчину. Человека, который был вынужден сделать выбор, либо свое прошлое либо свое будущее.

Я плакала в осознании, что Текс, которого любила, который так нежно держал меня в своих объятиях, никогда не вернется.

Ему придется идти ва-банк.

Текса больше не существовало.

Нет, теперь он был Вито Камписи Младший, и мир вот-вот почувствует его ярость, я только надеялась, что в процессе не будет уничтожена моя семья.

ГЛАВА СОРОК ПЕРВАЯ

Легче найти людей, которые добровольно согласятся умереть, чем найти тех, кто готов терпеливо переносить боль. — Юлий Цезарь

Текс

Я оставил старого себя с Мо на хранение. Это был единственный известный мне способ сесть в машину и встретиться с Фениксом.

Поэтому, сделав несколько шагов к фасаду дома, позволил себе оплакать человека, которым я был, и оплакать человека, которым я становился.

Я подумал об улыбке Мо, о том, как эта крошечная вещь изменила мой мир из темного в светлый.

Я представил себе ее губы, ее стоны, ее тело, каким приветливым оно всегда было для меня.

И наконец, я подумал о ее чистом сердце, о ее душе, о том, как она готова сражаться с демонами ради меня, прекрасно осознавая, что защищает именно то чудовище, которого боится.

Она была сильной.

Она была всем.

Дойдя до фасада дома, я обернулся и бросил на него последний взгляд. Я уезжал как Текс, а вернусь, как Камписи. Что бы ни сказал Феникс, это не закончится хорошим в мою пользу, но если я смогу защитить ее, спасти, я сделаю все, что угодно.

Что угодно.

— Прощай, Мо. — прошептал я в воздух и сделал глубокий вдох, прежде чем схватить ключи от одного из Дукати и запрыгнуть в него.

Правление Альфонсо должно было закончиться — и оно должно закончиться благодаря моей руки. Живым или мертвым. Возмездие приближалось.

С ухмылкой я направился к бару.

* * *

Добравшись до места, я находился в оцепенении, не хорошем оцепенении, но в том типе оцепенения, которое вы чувствуете понимая, что собираетесь сделать что-то необратимое.

Точка невозврата была официально моей темой для песни.

Каждый шаг к Фениксу означал шаг в сторону от Мо.

И я ненавидел себя за мужество сил идти вперед, ибо в ту секунду я желал быть хоть капельку трусом, готовым украсть ее и жить на каком-нибудь Богом забытом острове. Черт, я бы ловил рыбу всю оставшуюся жизнь с этой девушкой.

Но это то, о чем родители не говорят детям, учителя все превращают в сладкое, ни один взрослый в моей жизни никогда не готовил меня к реальности.

Никто никогда не говорил, что жизнь, которую вы видите по телевизору, редка — кровопролития? Это норма. Живая изгородь? Вот, что вы получите, если вам повезёт.

Мне не повезло.

Никогда не везло и не повезёт.

Запах сигарет ударил мне в нос, когда я открыл дверь в заведение. Мои ботинки стучали по полу, когда я шёл к бару.

Он был почти пуст, если не считать Феникса.

— Вода? — я указал на его стакан. — Пожалуйста, скажи мне, что это водка.

Феникс пожал плечами.

— К сожалению, должен тебя разочаровать.

— Признай это. — я сел на барный стул. — Ты принял одну из религий или что-то в этом роде.

— Нет, только моя душа. — Феникс подвинул ко мне воду и кивнул. — Теперь о нашем плане.

Я поднял руку.

— Что-то мне подсказывает, что один из нас должен быть пьян для этого.

Он кивнул.

— Возможно, будет разумно, если под рукой будет бутылка виски.

Я потянулся за стойку и схватил бутылку Джека Дэниэлса и две рюмки.

— Как глубоко мы пойдём, Феникс?

— Ты Камписи. — он констатировал очевидное. — Ты должен знать, что вопрос не в том, насколько глубоко. Что тебе нужно знать, это, как стратегически переместить фигуры в твою пользу, чтобы никто не узнал о твоей победе, пока это не произойдёт.

— Я дерьмово играю в шахматы.

— Нелепость. — фыркнул Феникс. — Твой IQ иногда заставляет чувствовать меня трехлетним ребенком.

Я закатил глаза и сделал глоток, поморщившись, когда сухая жидкость полилась мне в горло, не давая никакого облегчения, только жжение страха в пустом желудке.

— Итак, давай.

Феникс побарабанил пальцам по столешнице.

— Тебе нужно отправить сообщение.

— Альфонсо?

— Всем. — глаза Феникса вспыхнули. — Не только Альфонсо, но и каждому члену чертовой Семьи в Комиссии, слово должно распространиться так быстро, чтобы твоё имя в течении двух секунд оказалось в трендах Твиттера, понимаешь картину?

— Массовое убийство Тексом Камписи в Твиттере, верно, был бы хороший день, поэтому единственный способ сделать что-то... экстравагантное это либо засунуть фейерверк в задницу Альфонсо, либо...

— Убить их — рявкнул Феникс. — Ты должен убить их всех.

— Всех? — я сглотнул.

— Очистить... свой род. — Феникс пожал плечами. — Луку, Фрэнка, Никсона, Чейза, Мо, Мил…

Каждое имя произнесенное им, было словно удар молотка по голове. Моя кровь кипела под поверхностью моей спокойной, как черт, улыбки.

— Демонстрация.

Руки Феникса дрожали, когда он схватил бутылку и налил себе рюмку, только он пододвинул ее ко мне и кивнул.