Именно такая разрядка ей нужна была. Улететь из города, окунуться в рабочую атмосферу и веселиться в компании этих ребят. Они единственные, кто стопроцентно могли поднять ей настроение. Именно эта обстановка смогла бы вытащить ее из круговорота серых будней.

Листая ленту инстаграм, Вербер наткнулась на видео, где Головин пел в бутылку. Первые пять минут она пыталась понять, что происходит, а следующие — не могла остановить поток смеха. Когда наконец ее истерика закончилась, Вета решила позвонить другу.

— Ну здравствуй, великий певец из Монако, — смеялась Лана.

— Вета, мать твою, ты хоть молчи. Как ты?

— Сашка, лучше тебе не знать. Меня бросил Смолов, а буквально полчаса назад признавался в любви Акинфеев, но я его отпустила, — усмехнулась Вербер. Общение с этим человеком ей сейчас нужно было.

— Да ты, я смотрю, востребована. Может, так будет правильно.

— Да. А ты как?

— Жду, когда смогу сыграть за клуб, — произнес Головин.

— Уверена, что это будет очень скоро, Сашка. А я еду на сборы сборной.

— Блин, так грустно, что меня не вызвали.

— Ты бы бросил Монако и поехал? — прикусила губу Лана.

— Да, — взъерошил волосы Саша. — Прилетай как-нибудь ко мне в Монако. Я буду рад тебя видеть.

— Обязательно. С кем же ты будешь смотреть на звезды и рассуждать, — усмехнулась Вербер.

— Вот-вот. Ладно, мне пора. Не пропадай и чаще мне звони, — стал махать в камеру Головин. — Ты же моя родственная душа.

— Знаю, — отключилась девушка.

***

Перелет оказался для девушки невероятно трудным. Все время ее мутило, кружилась голова и хотелось спать. А то, что начинал болеть живот еще больше смущало Вету. Все эти симптомы явно были вестником чего-то неладного. И это пугало ее. Ведь врач внутри уже выстроил целый список болезней, которые могли с ней приключиться, и, к сожалению, его возглавляла беременность. Но Вербер старалась отогнать как можно дальше эти мысли.

— Привет, мелкая, — обнял ее Дзюба, стоило девушке выйти из аэропорта.

— Привет, тигруля.

Иногда просто нужно уткнуться в твердое плечо друга, чтобы почувствовать себя живым, чтобы вдохнуть хоть каплю свежего воздуха и перестать грустить. Дзюба действовал на нее словно антидепрессант, которого стоило обнять и все проходило. Его шутки, пусть даже не всегда смешные, заставляли Вету почувствовать себя защищенной, веселой и уверенной. Наверно, в нем она и нашла свою родственную душу. Девушка так давно пыталась найти своего человека, но он пришел совершенно внезапно, и одним своим видом исцелял то, что было на ее душе.

— Ты какая-то грустная, — сел рядом с Ветой Черышев.

— Тебе показалось, просто устала и немного плохо себя чувствую, все в порядке, — произнесла Вербер и сделала глоток воды.

— У тебя такие грустные глаза, — серьезно произнес Артем.

— Тем, все хорошо, простите, я пойду прогуляюсь, — она схватила телефон и направилась к выходу.

«Встретимся через час в шоколаднице, есть разговор. Герун»

Это сообщение повергло Вербер в шок. О чем же его жена собиралась с ней разговаривать? Неужели будет кричать и говорить, что Акинфеев только ее? Но мысли девушки были явно не о том. Ее состояние все больше тревожило девушку.

***

— Ты снова был с ней? — спросила с порога Герун.

— Да. Мы уже давно не семья, поэтому тебе должно быть все равно, — спокойно ответил Игорь, делая себе чай.

— Я твоя жена, — крикнула Катя.

— Да ладно? Поэтому ты так поддерживаешь то, чтобы я ушел из футбола? Поэтому ты встречаешься с влиятельными людьми, ужинаешь с ними? Кать, зачем мы мучаем друг друга?

— Ты все равно мой, знай это, — огрызнулась Герун и хлопнула дверью спальни.

Ей не хотелось что-то менять в своей жизни. Так ей было комфортно. Акинфеев был гарантом, опорой, крепким плечом, на которое всегда можно было положиться. Именно из-за этого Кате было хорошо. Но в глубине души она понимала, что так не может продолжаться. Нет смысла мучить никого.

***

До встречи с Герун оставалось еще полчаса, поэтому Лана захотела проверить свои догадки и исключить хоть один вариант. В аптеке, как назло, не оказалось очереди, а продавец слишком быстро рассчитал ее. Дурацкие десять минут тянулись слишком медленно, чем просто выбешивали ее. Стены туалета в кафе просто сводили ее с ума. Дурацкая нетерпеливость. Ведь все можно было потянуть и повременить. А когда пришло время смотреть на результат, она не могла пошевелиться. На мгновение ее будто парализовало. Дрожащими пальцами Вета взяла тест, и как же больно ей было видеть эти две полоски.

— Черт, черт, черт, — пыталась сдержать слезы девушка. — Чертов Акинфеев.

Так тяжело было представить, что внутри нее может быть маленькая жизнь. Плод ее с Игорем любви.

— Какая любовь, Вербер? — усмехнулась она. — Надо сходить к врачу.

Она не могла впихнуть в свой организм ни крошки, пока ждала Герун. Ей казалось, что мир просто остановился. А если она и правда беременна? Сможет ли она растить одна ребенка? Станет ли хорошей матерью?

— Привет, — села напротив нее Катя.

— И тебе, — спокойно произнесла Вербер, делая глоток зеленого чая с мятой.

— Что он в тебе нашел?

— Слушай, если ты пришла на разборки, то давай без меня, мне даже не хочется этого слушать.

— Нет, ты скажи, что он в тебе нашел, что так хочет со мной развестись? — настойчиво спрашивала Екатерина.

— Может поддержку? Любовь? Искренность? Не думала об этом? Знаешь, как ему было плохо, когда ты заставляла его бросить футбол? Я была рядом. Видимо, он полюбил. Только зачем ты его держишь? — спросила в ответ Вета.

— Ты думаешь, что будешь с ним счастлива?

— А если да? — нагло ответила Вербер.

— Подожди, — протянула она, — ты беременна.

— С чего ты взяла? — пыталась сделать непонимающее лицо Лана.

— Ты ужасная актриса. Мы с Игорем очень долго не могли завести детей. А сейчас бросили это. Давно уже бросили. А он ведь так мечтает, чтобы у него был сын и дочь, — сделала глоток кофе Катя.

— Знаю, — тихо произнесла Вета. — Кать? — она положила руку на ее ладонь. — Забудем, что мы любим одного мужчину. Ты счастлива?

— Честно? Нет. Мне кажется, что уже давно его не люблю. И то, что у нас нет детей, это знак, что нам не стоит быть вдвоем. Но я так боюсь, что останусь ни с чем и никого себе не найду, — начала плакать Герун.

— Боже, — Вета тут же пересела к ней и обняла ее, — поплачь, станет легче, — она гладила ее по волосам. — Ты невероятно красивая девушка. Одна твоя фигура только чего стоит. Ты безумно прекрасна. И как человек, я уверена, что очень добрая. Может, в другой ситуации, мы были бы подругами.

— Спасибо тебе. И прости меня, я столько гадостей тебе сделала, — Катя обнимала Лану. — Я бы хотела узнать тебя ближе.

— Когда-нибудь у тебя обязательно будет такая возможность. Мы — девочки — должны держаться вместе.

***

Сидеть возле кабинета гинеколога было для Веты пыткой. Ждать результатов этих дурацких анализов она просто не могла. Внутри неё бушевали вихри эмоций, которыми она не могла управлять. От этого действительно зависло практически все в её жизни. И сейчас решалось многое. Но для себя Лана определила, что не сможет растить этого ребёнка.

тигруля: ты где?

мелкая: в больнице

тигруля: что с тобой?

мелкая: пока не могу сказать. в моей комнате через два часа

тигруля: хорошо

— Вербер? — спросила женщина в белом халате. — Зайдите в кабинет, ваши анализы готовы, — стоило Лане это услышать, как она буквально влетела в него и села на стул. — Что же, поздравляю, вы беременны.

Беременна. Эти слова эхом отражались в её голове. Внутри неё развивается маленькая жизнь, часть Игоря. Но ему явно это не нужно. Он женат, с семьёй. Зачем она ему? Да ещё и с ребёнком.

— Я могу записаться на аборт? — дрожащий голосом произнёсла Вета.

— Вы уверены? — серьёзно спросила доктор.

— На все сто, — выдавила из себя Лана.