— Стой! — услышал он сквозь гнев, застилавший ему слух и глаза.

Он обернулся назад — за ним, стоя в дверном проеме, стояла Элина, руки и ноги которой тряслись, что было видно даже с расстояния нескольких метров.

— Какая встреча, я как раз собирался вас убить! — с истерическим, злобным смехом произнес Родрик, подойдя к миледи вплотную.

Он резко схватил её за шею, но Элина не хотела спокойно принимать свою судьбу. Она билась в истерике, пытаясь вырваться, но Родрик, подняв её в воздух, выкинул миледи в окно.

Даже секунды не отдохнув, Родрик двинулся в сады, где Клети, очевидно последний защитник на его пути, оказалась разрублена одним, тяжелым ударом. Тело её развалилось напополам в районе ребер, и кишки ее, вывалившись из тела, упали на прекрасные цветы.

Родрик вошел в башню, где увидел лежащего у стены Бэйла, не подающего никаких признаков жизни. Улыбнувшись, Родрик начал подниматься наверх, и Бэйл, так вовремя пришедший в себя, еле еле пополз за ним, желая помешать Родрику убить свою любимую.

***

Ворота стали открываться в последний раз. В замок неслись отборные части гвардии короля Балерна, с легкостью одолевшие варваров и вырезавшие все спящее войско Рассветного Ордена. Йен, опустив забрало, подняв меч к небу, произнес так громко, как только мог:

— На смерть, воины Загорья!

Несколько тысяч рыцарей, последних уцелевших в этой кровавой бойне, издали громкий выкрик, и Йен с находящимися по левую и правую руки Кори и лордом Киллианом Грейвзом соответственно, рванули навстречу наступающей армаде.

Проскакав не более двухсот метров, они врезались в наступающих роялистов, остановив их, и даже обратив часть армии в бегство.

— Влево! Уходим к кораблям! — приказал Кори, повернув своего коня к северному берегу полуострова.

***

Родрик устало поднимался все выше и выше, но выхода наверх он уже не видел. Кровь его остывала, он начинал чувствовать усталость и, когда он достиг ведущей наверх двери, был полностью обессилен. Он резко распахнул тяжелую деревянную дверь, и увидел Антею, прижавшуюся к каменной бойнице.

— Родрик, Родрик… — взмолилась Антея, видя, как её уже бывший друг заносит над головой свой меч.

Он остановился, занеся над головой свой тяжеленный меч. В голове его перемешалось все. Приятные моменты, связанные с Антеей так и лезли в голову. Но как только вспоминал о её причастности к убийству Родана, так сразу мысли его становились яснее… Он не мог её убить — рука просто не давала зарубить беременную, молодую и прекрасную леди. Ненависть к самому себе начала все больше и больше проявляться у него. Убить её — это его долг, его клятва, а выходит — цель его жизни.

— Прости меня… — пустив слезу произнес Родрик, повторно занеся над головой свой меч.

Антея закрыла глаза и стала ожидать смерти. Она рыдала, но уже не молила о пощаде, но звук посторонних, еле слышимых шагов насторожил её, и, когда удара не последовало, она услышала крик Родрика, открыв глаза, она увидела, как бледный, как смерть, Бэйл пронзил бедро Родрика кинжалом, отчего тот пошатнулся в сторону моря, а лорд Амбора, собрав последние силы в кулак, разбежался и врезавшись в Родрика всей своей массой, столкнул того с башни, в море…

Бэйл лег на спину, прикрыл открытую рану своей рукой, и Антея, глядя на него как на героя, села рядом, взяла того за руку, молясь лишь о том, чтобы Бэйл дожил до утра.

***

Родрик стремительно падал с башни. Время необыкновенно медленно летело, позволяя ему вспомнить всю свою жизнь, все свои подвиги и грехи, но мощный удар о водную гладь прервал эти мысли. Он не потерял сознание, нет, он начал пытаться избавиться от доспехов, своей личной реликвии, своего сокровища, которое он бы просто так не отдал, но теперь Родрик понял, что как и все, боится за свою жизнь.

Глубина была небольшая, но сил на то, чтобы всплыть не хватало. Он не мог раскрутить доспех, а меч лежал на дне рядом с ним. Дыхание начало покидать его, как вдруг в воду прыгнул молодой на вид мужчина, держащий в руках петлю. Обвязав Родрика верёвкой, Теон подёргал за неё и, подав сигнал своим железнорожденным, стал вытаскивать их обоих на берег. Родрик был в беспамятстве и последнее, что он успел — это вцепиться в свой меч.

— Тяжелый, сука… — завопили моряки, когда Теон появился на суше, вытаскивая Родрика на берег.

Все отошли и смотрели на него, ожидая увидеть чудо, явление Утонувшего Бога воочию. Пролежав на песке не больше минуты, Родрик, сквозь обморок почувствовал, как вода подступает к горлу, с кашлем выплюнул её, и услышал незнакомый себе язык, а ведь окружавшие его железнорожденные все как один твердили: «Что мертво, умереть не может»…

Послышался стук копыт, от которого, по ощущениям всех моряков, тряслась земля. Из-за холма появились всадники, в доспехах, черных, как ночь, и последние рыцари армии Ордена. Видя, как Родрик поднимается несмотря на рану в ноге, железнорожденные расступились, и король Загорья вышел к Йену, остановившему своих людей перед моряками.

Увидев знакомые флаги, Кори на общем, вестеросском языке проговорил:

— Зачем вы здесь железнорожденные?

— Один человек сказал, что вы нуждаетесь в помощи, и видимо не прогадал…

Кори кивнул и на более понятном Родрику языке Эссоса отдал приказ рыцарям Ордена и самого Родрика:

— На корабли! На корабли!

***

Они отплыли в самые последний момент — лишь лучники короля Балерна успели достать пару кораблей своими меткими выстрелами. Кори о чем-то беседовал с Теоном и, спустя несколько часов, когда замок Маграо остался за горизонтом, вернулся к Родрику.

— Ваше Величество, нам надо плыть в Оплот Рассвета - нашу столицу. Опасения наши подтвердились, и древняя угроза грядет с запада… Необходимо собрать свои силы…

— Но вы, как я вижу, с нами плыть не собираетесь, маршал Блэр?

— Нет, — с усмешкой проговорил Кори, глядя на спускаемую на воду шлюпку. — Если эта угроза хоть на немного правда, я отправлюсь с частью железнорожденных в Эссос, на войну…

Родрик протянул маршалу Кори руку, и тот, пожав руку Королю Загорья, поклонившись, направился к лодке. Йен подошел к брату, и вдруг голос Кори прервал Йена, не успевшего сказать ни слова:

— Ты идешь?

Родрик посмотрел на Йена, в глазах которого читалась решимость и страх, много страха. Родрик, проглотив ком в горле, спросил:

— Зачем?

— Брат, я вырос из того юноши, что покинул с тобой Рагнарек, и теперь я чувствую, что именно это приключение является моей судьбой…

Родрик, не проронив и слова, обнял своего брата, и, открепив ремень, отдал тому свой любимый кинжал, выкованный из черной стали кузнецом Гором, когда-то заменившим Родрику отца. Йен, ответно обняв брата, произнес:

— Не умирай… Ближе тебя у меня никого нет.

Родрик кивнул, и Йен, спустившись по веревке к лодке к Маршалу Кори Блэру, отплыл к остановившимся неподалеку двум десяткам кораблей. Родрик долго смотрел вдаль, видя, как его брат, и лучший друг покидает родные края, идя на войну, с которой вернуться он может совсем в другом обличии…

========== Глава 64. Конец долгой войны. (4-ый акт) ==========

Холод, сильный и пронизывающий до костей ветер, царивший на самых высоких уровнях огромного замка Утумно, никогда не нравился Дейкеру. С тех пор, как он покинул Загорье, прошло два года, а князь Ховард, увидев в руках у Дейкера голову и меч принца Винглафа, сразу же пожаловал того в воеводы, что автоматически причислило его к высшим слоям княжеского общества.

Снеговые шапки, лежащие на верхушках башен и главного чертога Утумно, высеченного в многокилометровой скале, постоянно сходили, заваливая небольшие улочки верхних уровней города.

Вести, пришедший из Загорья пару месяцев назад, не на шутку обрадовали князя Ховарда, но у Дейкера на душе было неспокойно — смерть Родана и почти всех его союзников, пропажа Родрика и Йена, означали только одно — Загорское королевство пало, не успев расцвести.