И… дверцу клетки приоткрыл.

И надо же, чтоб так совпало,

Тут мимо кошка пробегала,

Оголодавшая слегка,

И… так не стало Хомяка.

Наш Ватник ликовал сначала,

Потом… чего-то заскучал он,

Швы разошлись, полезла вата,

И вещь, полезную когда-то,

Отволокли на задний двор,

Где покосившийся забор,

И там, вместе с листвою влажной

Сгорел он, как солдат бумажный.

(Я где-то слышал про него -

Уже не помню, от кого).

* * *

Совет вам дам, хомячьи детки,

Типа морали – так, немножко:

Не открывайте дверцу клетки,

Когда поблизости есть кошка.

А ватникам – без дураков:

Не обижайте хомяков.

Мы – народ предельно скрепный,

Исторически большой,

Богоносный, страстотерпный

И со щедрою душой.

Русским Гением согреты- -

Не сравнится с ним ничо, -

Все писатели-поэты

Нам – как хуй через плечо.

За стаканом и закуской

Маслом хлеб не мажется,

Запендюрим всем по-русски -

Мало не покажется.

В две строки уложим ровно

(Кто не понял – отсоси)

Нашу щедрость и духовность,

И – всю историю. Руси:

«Вот занес топор палач,

А народ кричит:

– ХУЯЧЬ!..»

(не Багрицкий)

У Батько широки плечи,

Желваки играють…

– Ты откуда, человече,

Из какого края?

И одет ты дуже стильно,

И пожрал от пуза…

– Я, Батько, бежал из Вильно,

от Евросоюза,

И грызет меня тревога,

Горькая обида -

Не допросишься ничого

С того Еврожида…

– Евро? Та еще зараза,

Выдумаешь тоже,

Нефти нету, нету газа,

Ни рожи, ни кожи…

А тебе дорога вышла

Бедовать со мною,

Повернешь обратно дышло -

Вентиль перекрою…

Дайте Яныку квартиру,

Дачку с зимним садом,

Плитку выложьте в сортире

Белым рафинадом…

Пускай шуба серебрится

Мехом горностая

(Пусть Якунин не жидится -

У него хватает)

Шоб пулял врагов он метко,

В них наделал дырок,

Дайте револьвер на цепке

От "Рамзан Кадырофф"

Мы пойдем с тобой далече,

От края до края…

У Батько широки плечи,

Желваки играють…

* * *

А в конце сказать хочу я

(Хотя и не паныч):

Где ж, Батько, теперь кочуешь,

Нестор-свет-Иваныч?

Украiна, твоя доля,

Туманом повита…

Ты умiешь робыть в поле,

А кругом – бандиты…

Но я верю – еще встанет

Жито золотое…

Жаль, не повстречался Янык

С Нестором Махною!!!

(вариант)

Мах у Нашего железный,

Налитой свинчаткой:

– Забалуешь, нэзалэжный,

Хлобысть по сопатке…

Коль пiдпiшешь мне цедулю -

Будешь с шоколадом,

А моим кацапам – дулю,

Больше им не надо.

Воны схваают, шо я им,

Поднесу на блюде,

Ни Иван, ни даже Хаим

Возражать не будет.

Ну а ежли ненароком

Тоже залупнутся,

И выйдет нам обоим боком -

Встать не разогнуться,

Нэ жалкуй, шо ты промазав,

Не поставят к стенке -

На крайняк рванем на хазу…

К батьке Лукашенко!

(2014 г)

Жена велит – на остров Крит,

Там, говорит, полно азалий,

Еще твердит: «Учи иврит,

И мотанем с тобой в Израиль»,

Я ей твержу, отбросив спесь,

Рискуя ею быть побитым:

– В моем роду – евреи есть,

В твоем – одни антисемиты…

Босая, стоя у плиты,

Она ответила мне гордо:

– В мои еврейские мечты

Не лезь своей жидовской мордой!

Жена – как много в этом слове

Для сердца русского слилось,

Жаль, что по жизни и по крови

Мне русским быть не довелось.

Но твой пример – другим ученье,

И ты рассказывай о том,

Какое жить порой мученье

С полухохлом, полужидом

Любовь – не вздохи на скамейке,

Тебе – всегда же будет двадцать,

Ты мне вообще давай налей-ка –

Я постараюсь… постараться.

Жен мы меняем, кто – редко, кто – часто,

Жены нас – тоже, порой без причины,

Что же сказать мне о женах прекрасного?