— У тебя так мало вещей? — Какаши не скрывал удивления, глядя на две небольшие сумки, которые быстро заполнялись.

— Ждал, что я пол дворца притащу? — усмехнулась Рей, укладывая во внутренний кармашек сумки: расческу и небольшое зеркальце. — Я, если ты помнишь, пешком до Конохи топала. Сама.

— Почему отец позволил тебе идти без сопровождения? — кажется этот вопрос уже давно терзал мужчину.

— Знаешь, мы и подумать не могли, что на меня кто-то нападёт после объявления мира между странами, — Рей беспечно повела плечами, намеренно не продолжая тему о тех нукенинах.

Наконец, когда все вещи были собраны, Хатаке заботливо взял сумки, и они вместе направились на квартиру к шиноби. Время пролетело незаметно. Уже начинало смеркаться, но было ещё достаточно светло. Воздух наполнился прохладительной свежестью, а дома и верхушки деревьев постепенно окутывал нежно-оранжевый свет. По дороге Рей вся дрожала от нетерпения и волнения, наверное гораздо сильнее чем тогда, когда он снял перед ней маску. Она увидит, где он живет!

«Одна ночь, а потом я найду новое жилье!», — уговаривала себя девушка, но где-то на подсознательном уровне надеялась на обратное.

Наконец, минут через двадцать они добрались до нужного дома. Хатаке тоже жил сравнительно недалеко от резиденции, но совсем в другой стороне: в двухэтажном здании, синего цвета, посередине, на верхнем этаже, и окна его квартиры выходили прямо на улицу.

— Проходи, — Какаши немного смущался, впуская Рей вперед, ставя сумку на пол и включая свет.

Квартира Какаши была больше, чем её предыдущая, и имела небольшую прихожую приятных синих тонов, переходящую в коридор. Слева две двери, ведущие на кухню и ванную, справа одна, открывающая доступ в комнату. Довольно светлая и приветливая кухня, в которой очень комфортабельно и гармонично располагались: небольшой обеденный стол и два стула, кухонный гарнитур цвета выбеленного дуба, холодильник и раковина. На окне красовались тонкие занавески бледно-персикового цвета, в тон окружающему интерьеру.

— А где разбросанные носки и горы грязной посуды? — усмехнулась Рей, оказавшись в единственной комнате, которая служила Хатаке спальней и личным кабинетом. Она так же не имела большого обилия убранства. Кровать, стоящая слева от окна, несколько горшков с домашними растениями на подоконнике, справа - стол, на котором стояла небольшая настольная лампа и две рамки с фотографиями, деревянный стул, и полки с множеством книг. Справа от двери располагался большой вместительный шкаф. Всюду преобладали оливковые тона, а на стенах, над столом и над кроватью, были наколоты различные маленькие записки, но она не стала утруждать себя их прочтением.

Из окна открывался завораживающий вид на восток, где небо окрашивалось в тёмно-фиолетовый цвет, и природа постепенно стала засыпать. Высокий фонарный столб едва заметно загорелся, бросая на землю скудную полоску света. Однако ни этот вид, ни смущённая улыбка Хатаке не могла вытеснить терзания. Недосказанность между ними сжимала её сердце, и она больше не могла сдерживать обуявшие её эмоции. Рей осторожно повернулась к Хатаке, который стоял прислонившись плечом к косяку. Не решаясь поднять глаза, она прислонилась к подоконнику - ноги отказывались стоять крепко.

— Какаши, — тот сразу понял, о чём сейчас пойдёт разговор, и заметно напрягся. Рей немного помолчала собираясь духом. — Я не думала, что всё так получиться. Я шла с рынка, как вдруг меня окликнул Текео. Я очень удивилась, даже предположить не могла, что это он гостит у вашего Лорда, думала, что Феодал пригласил его отца. Мы чуть поговорили, потом он предложил помочь с продуктами. Если бы я знала, что так всё закончиться… — Рей осеклась, не решаясь признаться, но всё-таки решилась продолжать. — Текео всегда был собственником, не желая мириться с моими потребностями и желаниями. А мне необходимы были его доверие и поддержка.

— Так это правда, что он избивал тебя? — прошло немного времени, прежде чем мужчина отреагировал.

— Один раз, да и избиением это нельзя назвать, — нехотя ответила Рей. Она всё ещё не была уверена, правильно ли поступает, что рассказывает Хатаке о бывшем, но врать или останавливаться было уже поздно. — Он дал мне сильную пощечину, такую, что щеку потом неделю саднило. Собственно говоря, это и послужило последней каплей. После этого я и ушла от него.

Раздался требовательный стук в дверь, и Какаши чуть нахмурившись, повернул голову к двери. Стук повторился.

— Извини, я сейчас, — мягко отозвался Какаши и скрылся в коридоре. Послышался приглушенный разговор, кажется, кто-то докладывал Хатаке срочную новость из резиденции, а девушка чуть раздраженно выдохнула.

«Сколько раз нам ещё будет мешать, когда идут такие откровенные признания?»

Она развернулась к окну, намереваясь полюбоваться прекрасным видом вечерней Конохи, пока Хатаке разговаривает с незнакомцем, и вдруг её взгляд зацепился за фотографии, стоящие на столе. Чуть поколебавшись, она подошла и осторожно взяла одну из них в руки. Снимок был уже довольно старый, немного выцветший, но все детали были хорошо различимы. Рей принялась с интересом рассматривать фотографию. Вот молодой, высокий и очень привлекательный блондин, который с радостным лицом треплет по макушке двух парней, стоящих по бокам. В одном из них она без труда узнала Какаши, и невольно улыбнулась.

«Ты родился в этой маске что ли?»

Второй парень был изображен в сине-оранжевой форме и довольно чудаковатых очках, а между ними, улыбаясь лучезарной улыбкой, была юная куноичи с каштановыми, совсем как у Рей, прямыми волосами до плеч, и двумя фиолетовыми маркировками на лице.

«В нашей стране, да и во многих странах, юные шиноби - генины, всегда объединяются в команды по трое, для выполнения разных миссий, а над ними назначают сенсея. В его команде, помимо Какаши, были Рин Нохара и Обито Учиха.»

Рей вспомнила рассказ Шикамару, когда они отправлялись на стройку. Парень начал рассказывать про непростое прошлое мужчины. Девушка без труда сопоставила все запомненные имена с людьми на снимке, и ей так хотелось расспросить у Какаши про них, но она опасалась, что мужчине просто напросто будет неприятны тяжелые воспоминания, и он не захочет говорить.

— Это моя команда, сразу после нашего формирования, — Рей и не заметила, как опытный шиноби беззвучно оказался за ее спиной, с грустной полуулыбкой рассматривая снимок. — Это наш сенсей, Минато Намиказе. Этого парня звали Обито Учиха, а девушку - Рин Нохара. Их уже давно нет в этом мире.

— Какими они были? — Рей поставила фотографию на стол и повернулась к нему. Какаши немного помолчал, а затем тяжело выдохнул.

— Минато-сенсей был спокойный и уравновешенный, самый быстрый шиноби Конохи, у него даже прозвище было «Желтая молния», — мужчина чуть усмехнулся. — Обито… Был шумным и постоянно привносил хаос, где бы ни появлялся. А Рин… — его голос вдруг задрожал, и он резко прервался, словно воспоминания о сокоманднице обжигали больнее всего. Хатаке опустил голову вниз, пряча глаза, и Рей сделала из этого свои выводы.

— Ты любил её, — желая приободрить мужчину, она чуть придвинулась и мягко обняла за спину, успокаивающе поглаживая по плечам. Словно чувствуя её поддержку, он опустил голову ей на плечо, шумно вдыхая запах её волос, и сдавленно произнёс.

— У меня не было к ней тех чувств, о которых ты говоришь. Рин была дорогим для меня человеком, самым светлым и чистым, им и останется навсегда… В отличие от меня. Ты даже не представляешь, как я виноват перед ней, и этот грех мне никогда не искупить, — Какаши впервые решился открыть душу, не холодному и молчаливому камню. Он просто вдруг понял, что может и хочет рассказать ей. Хатаке мягко отстранил растерянную девушку от себя, придерживая за плечи, и пронзительным взглядом заглянул прямо в глаза. — Я вовсе не такой, каким ты меня считаешь, Рей. Я убивал, ты и сама видела. Я совершал много, много ужасных, непростительных вещей, за которые буду гореть в аду.