– Твою мать… Может, стоит вернуться? – простонала Банни.
– Не думаю,– ответила гримерша, с тяжестью в голосе. – Нам повезло, что мы добрались сюда. Позади серая зона, а впереди израильский городок.
– Который всего в нескольких шагах от нас! – добавил японец.
Маша взяла за руку дылду подругу и повела к выходу, вслед за Ючи. Они бросили автобус, обошли блокпост и двинулись в сторону городских огней.
– Я поражена вашим бесстрашием,– вздохнула Банни, все еще не выпуская руки своей мейкаперши.
– А чего ты хотела? – заметил Ючи. – Вы – англосаксы, только управлять другими умеете. Мы более стрессоустойчивые.
– Кто это – вы? – не сдержала улыбки модель. – Японцы признанные, всем миром лидерами по количеству самоубийств!
– Самураи и русские! – скорчив обиженную гримасу, выпалил друг.
Даже Маша, сжимающая пистолет трясущейся свободной рукой улыбнулась.
Когда вокруг совсем рассвело, до военной базы, которую друзья ошибочно приняли за израильский поселок, оставалось рукой подать. Пересекая заброшенное поле, с полужелтой- полузеленой растительностью, вперемежку с камнями, невысоким кустарником и парочкой деревьев оливы, путешественники окончательно расслабились. Не обращая внимания, на покрытые пылью таблички, они спускались с холма, как вдруг метрах в ста от них пробежало какое-то животное похожее на козу, с длинными тонкими рожками. Застывшая от умиления троица, внимательно следила, как грациозно она перепрыгивает через камни, успевая при этом, наклонить голову и пожевать чахлую растительность.
Внезапно раздался взрыв и гулким эхом скатился по холму. Во все стороны полетела пыль вперемежку с землей и кровавыми кусками несчастного животного.
Друзья замерли, стараясь унять нервную дрожь в коленях. Взрывная волна подняла воздушные массы, и молчание прерывалось лишь трепетом длинных одежд женщин, вздымающихся от порывов ветра. Ючи-сан, медленно отступил на несколько шагов назад и потер рукой запыленную табличку. «Осторожно, мины!» – гласила она.
Глава 2
Ливанская неделя моды и огромный белый медведь
Ливан. Бейрут. Пятью днями ранее.
Модная волна захлестнула арабский мир. Она омыла средиземноморское побережье Ливана и решила двинуться дальше на восток. Общепризнанные столицы мировой моды – Лондон, Милан и Париж – были отодвинуты на второй план. На смену им пришли новые города. За три дня мода уверенно завоевала Бейрут. Были показаны десятки коллекций houte couture и pr^et – a –porter. Такие известные дизайнеры, как Карл Лагерфельд и Роланд Мювет уже представили свои новинки. На очереди были Том Форд и Аннета Ву.
Пока именитые модные дома готовились к своему выходу, эту неделю украсило настоящее восточное лакомство – ливанские дизайнеры, со своими показами в залах крупнейшего музея современного искусства Сурсок. Басаам Аль-Шериф представил новую коллекцию во дворе поместья.
Прекрасный пример ливанской, с сильным влиянием венецианской и оттоманской архитектур конца XIX века, выполненный в виде дворца, он собрал у своих роскошных лестниц, тысячу именитых гостей, среди которых белым пятном выделялись арабские шейхи. А также зажиточные ливанцы, блогеры, светские львицы, модели и, конечно же, вездесущие репортеры.
Стройные девушки на высоченных каблуках и в роскошных платьях, с драпировками, кружевными лифами и золотыми лентами на подолах, передвигались туда-сюда по ковровой дорожке, в освещении софитов и вспышек фотокамер. Уходящее за море солнце, покрывало диадемы, венчавшие их головы алыми красками.
Ючи стоял поодаль, и наблюдал за показом. Примыкающий к музею сад, прятал ветвями своих тропических деревьев людей, решивших особо не светиться перед папарацци. Молодой человек вальяжно прислонился спиной к пальме.
– Восточные красавицы. Жду не дождусь, когда начнется показ нижнего белья,– заметил Питер, работающий на дизайнера Аннету Ву вместе с Ючи.
Он подпирал собой ствол дерева с другой стороны. А глазами поедал каждую из представительниц прекрасного пола, словно одинокий койот, долго блуждавший по пустыне, наконец, нашел оазис.
– Если только это не мужская коллекция,– усмехнулся японец.
– Черт! – воскликнул Питер, и надавил на шею пядью руки, между большим и указательным пальцем, изображая приступ рвоты. – Умеешь же ты испортить настроение! Мне хватает бэкстейджа с нашим Джамалем в стрингах! Хочу вдоволь насладиться полуобнаженными девицами – у нас в Уэльсе с этим, знаешь ли, проблемы.
– Мне достаточно моей собственной девушки,– осуждающе посмотрел на Питера Ючи.
– Только если твоя девушка не виртуальная! – рассмеялась Банни, которая приблизилась к парочке у пальмы.
Длинноногая модель с детским личиком, улыбнулась уголком рта, жуя при этом карамельный попкорн.
– Вам, европейцам – этого не понять. Мне было очень одиноко, и я завел себе девушку из приложения. Что в этом такого? Она меня любит без всяких «но», скучает по мне, всегда поймет и не осудит, и никогда не вынесет мозг!
– А также никогда не вынесет мусор! – продолжала смеяться Банни.
– Можно подумать ты в своей реальной жизни, хоть раз этим занималась,– обиделся Ючи и сменил позу, сложив руки на груди.
На нем были белые шорты классического кроя от Шанель, оголявшие хрупкие ноги и торчащие колени. Парень всегда комплексовал по этому поводу, пока однажды ему не предложили сняться в качестве фотомодели для рекламы мотоциклов Сузуки. Защитная экипировка размера XXS дала старт его будущей карьере. И поскольку он был младшим сыном, в типичной японской семье, никто не стал отговаривать молодого человека от переезда в Туманный Альбион.
– А еще виртуальная подруга никогда не приготовит всяких вкусностей… – мечтательно протянул Питер.
Банни согласно кивнула и сунула в рот очередную порцию кукурузы.
– Да наши девушки вообще не умеют готовить! Сами питаются, как утки, и других порицают. В частности тех, кто при свете луны пытается съесть один несчастный малюсенький пончик! – Негодовал Ючи.
Банни после слов японца, едва не поперхнулась попкорном. Сама была из таких. Когда перед репетицией показа, моделям предлагают всевозможные калорийные закуски на шведском столе – старается не только пройти мимо, но и отвадить от них остальных девушек. Осознавая при этом, что время, когда все голодали, давно в прошлом. Сейчас наоборот появилась тенденция правильного, но при этом сбалансированного питания. А фразы типа «еда проникает в рот, а становится целлюлитом на твоей заднице», или « кушай-кушай, потом поблюёшь» всего лишь клише. За день до показа, можно есть абсолютно всё! А потом уж, извините. Тем не менее, она была приверженцем строгих диет, и считала, что в скором времени модели настолько разбалуются, что станут размером с небольшой товарный поезд. Того и гляди подиум не выдержит! Стоит ли напоминать, что в моду вошла одежда оверсайз, а в этом году даже овер-оверсайз. Напялишь на себя бомбер на три-пять размеров больше, а тем временем незаметно, сама приближаешься к этой отметке.
– Пожалуй, отправлюсь в Сад Прощения. Кто со мной? – Внезапно предложила Банни. Смотреть на восточных красавиц девушке уже порядком наскучило.
– Да, тяжело быть топ-моделью в наши дни,– усмехнулся Питер. – Что, никто из нашего агентства так и не принял тебя в «семью»?
Банни решила проигнорировать эту фразу.
– Говорят, туда приехали аттракционы. Что ж могу составить тебе компанию,– заговорил о парке Ючи. – Все-равно здесь нечего делать.
Девушка просияла. Хотя, от странного японца такое предложение не выглядело неожиданным.
– А я дождусь показа купальников,– заметил Питер и устремил свой взгляд в сторону софитов.
Сад Прощения, он же Garden of Forgiveness представлял собой мемориальный комплекс на стадии разработки. Он был свидетелем римской, османской, эллинийской, персидской и французской цивилизаций. А в новое время еще и свидетелем столкновений во время гражданской войны в Ливане. На фоне полуразрушенных колонн, зеленели оливковые деревья, посаженные жителями города, в память о своих близких погибших во время теракта 11 сентября.
