– Эй! Тихонова!

– Да не тронь! Она точно неприятности притягивает, – послышался второй обидный голос за спиной, заставляя покрасневшую от неловкости Камиллу ускориться, и спускаться по лестнице на первый этаж.

– Она у нас королева с начала курса.

– Ну да, – согласился кто-то из мальчишек, – мелкая, но красивая.

– Да нет – королева невезения, – ухмыльнулся первый из говоривших.

– Сами-то такие разудачливые? – мысленно проворчала Камилла, крепко держась за перила лестницы и спускаясь вниз.

Подошвы белоснежных ботинок так и норовили соскользнуть с гладкого покрытия ступенек. Ни о каких каблуках и речи быть не могло. Можно возмущаться сколько угодно, но приходилось признавать, что обсуждавшие её парни были правы. Убилась бы при первом же спуске! От расстройства закусив губу, Камилла проводила взглядом нескольких студенток, спешивших вверх, постукивая тонкими шпильками сапог. Сантиметров двенадцать, не меньше. И это в такую погоду, что и с самым лучшим везением можно ноги переломать. Как-никак декабрь за окном. Зима в этом году выдалась снежной, укрывая город, словно слоем такого любимого ею безе.

За окнами первого этажа блестели прозрачные сосульки. Огромные такие, хрустальные. Стоило Камилле залюбоваться ими, как пришлось вздрогнуть от неожиданности, поскольку перед окном мелькнула тёмная фигура одного из дворников. Дядька ловко принялся сбивать те самые сосульки черенком лопаты. Замечая студентку на лестнице, работник махнул ей рукой в большой варежке. Забываясь, девушка отпустила перила, свободной рукой махая в ответ на приветствие.

Пожалела немедленно, поскольку стопка книг, которую собиралась занести в библиотеку перед уходом домой, полетела на пол. Сама же смогла ухватиться в последний момент за кованое основание перил, и тихо ахнув, уселась на ступеньку. Дядьке в яркой вязаной шапке повезло меньше. Камилла только и успела заметить, как завалился на шаткой деревянной лестнице в огромную гору снега, им же ранее и сгребённого.

– Эй, Тихонова! Ноги целы? – раздалось со второго этажа, сопровождаясь смехом.

Сердито убирая длинные пряди волос на одно плечо, девушка обернулась. Отвечать веселящимся нахалам не стала. Бесполезное дело, давно выучила. Она не поддастся! Сегодняшний день обязан закончиться самым наилучшим образом. Это банальная справедливость! Пора домой… Тонька сбежала ещё час назад по просьбе матери. Придётся топать до остановки одной. Камилла поглядела она на наручные часы, вставая со ступенек и спускаясь к безопасному коридору первого этажа.

Девушка торопливо принялась поднимать разбросанные вещи. Как назло прозвенел звонок, и толпа студентов хлынула в коридор, грозя растоптать книги. Выуживая буквально из-под чьих-то ног последний потрёпанный «фолиант», Камилла прижалась спиной к стене. Пусть все разбредутся кто куда. Ей пока спешить некуда. Последняя на сегодня пара закончилась. Быстро сбегает в библиотеку, потом заберёт куртку – и всё.

Наконец покидая здание университета, и оказываясь на улице, её немедленно окутало морозной свежестью. С губ Камиллы сорвалось белое облачко пара, когда смогла расслабленно вздохнуть. Снежно, сказочно, куда ни глянь! Уже бодрее она зашагала к остановке, по дороге прикидывая, что будет лучше: ещё полчаса ждать нужного автобуса, или рискнуть и проехаться на маршрутке.

Зная своё везение, Камилла решила оставить обе затеи и пройтись пешком. Ну и что, пусть потратит неизвестно сколько времени. Зато можно полюбоваться на яркие витрины, ведь именно сейчас они начинали буквально вспыхивать и переливаться всеми цветами радуги. Чувствуя, как щёки пощипывал лёгкий мороз, она прижала пушистую варежку к нежной порозовевшей коже.

Затем поправила сползавшие с плеч лямки своего рюкзачка, и рука на мгновение задержалась на одном из карманов белой куртки. О да! Несчастное письмо лежало там, непонятно зачем написанное. И одним своим существованием буквально вопило из того самого кармана о том, что она жалкая неудачница.

Камилла остановилась перед зданием торгового центра, поднимая голову и рассматривая огромную сверкающую ёлку. Блестящие шары покачивались на густых ветках, мягко укрытых снегом. Тот продолжал медленно кружиться, прохладой опускаясь на лицо. Камилла снова так некстати вспомнила обидный разговор в коридоре университета, и глаза увлажнились.

Что он там сказал? Да ещё и так смотрел, будто осчастливил только тем, что заговорил с нею! С чего Тополев вообще взял, что он ей понравился? Возомнил, что хотела встречаться с ним? Она просто хотела вернуть ему конспект, который забыл на подоконнике. А нарвалась на такую пощёчину, что теперь ещё долго забывать придётся.

Что может делать такой «мужик» с малолеткой, как она? Камилла прерывисто вздохнула, сердито поправляя съезжавшую с гладких волос шапку. Держать за руку? В кино водить? Мороженым угощать? Оказывается взрослые дяди и тёти, это те, кому уже лет девятнадцать стукнуло, такими жалкими «детскими» вещами не занимаются! Им что посерьёзнее подавай.

– Да чёрт… – тихо возмутилась она, – если девушке восемнадцать или девятнадцать, то её уже нельзя и за руку держать? С ней нельзя пойти в кино без мысли, что обязательно нужно «продолжение»? Мои родители до сих пор за руки держатся. И я хочу… Понятно?

Камилла сердито посмотрела на своё отражение в одном из серебристых шаров. Потом перевела взгляд на стоящего рядом снеговика. Отличный снеговик, надо сказать, ростом и повыше неё. Видимо слепил кто-то из детворы, которая и сейчас с писком носилась по площади, забрасывая друг дружку снежками. Снеговик смотрел на неё внимательно: кто-то умудрился прикрепить пару синих пуговиц ему вместо глаз, а красными бусинами изобразили улыбку. Камилла усмехнулась.

– Сходишь со мной тридцать первого в универ? – она развязала свой шарф, и заботливо обмотала его вокруг шеи снеговика, – если, конечно, не будешь занят. Ты идеальный парень. Немногословный, поэтому и гадостей не говоришь. И вроде крепкий. Если что случится, то я тебя обратно слеплю…

Камилла снова вздохнула, понимая всю глупость своих слов и сдаваясь, потянулась к карману куртки. Девушка вытащила из него небольшой голубой конверт, в который недавно спрятала своё послание деду Морозу. Ладно, хватит мечтать. Не бывает их, этих чудес. Она осторожно засунула конверт за край шарфа, вручая его снеговику.

– Если надумаешь, я так и быть подожду твой ответ. Ты ведь не боишься держаться за руки и есть мороженое на улице? А ещё, с тебя два билета в кино, – Камилла выше застегнула воротник куртки, и в последний раз глянув на ёлку, поспешила через площадь к видневшейся остановке.

Конечно же, двери автобуса захлопнулись у неё перед лицом, и оставалось только глядеть ему вслед. Вспоминая, что хотела добраться до дома пешком, девушка, опустив голову, побрела по дороге, стараясь не наталкиваться на спешащих прохожих. Выходило через раз, что только больше портило настроение.

Нет. Она просто никуда не пойдёт. Не нужен этот скучный бал. И не собирается всерьёз просить кого-то притворяться. Даже тот снеговик, даже он слишком милый, чтобы врать. Пусть и дальше считают её королевой невезения. Она свою корону будет носить гордо и достойно!

Что вы чувствуете, сталкиваясь с незнакомым человеком посреди дороги, в толпе, зимой? Это когда все – с разноцветными носами, от красного до посиневшего оттенка, немного отмороженные. То там, то здесь слышны малоцензурные выкрики. Это когда очередной прохожий приземляется копчиком на обледеневшую дорогу, или налетает на такого же обмотанного унылым пуховиком бедолагу.

И вот бредёшь ты, одной рукой катя дорожную сумку, в другой сжимая верный мобильник, и уже нечувствительным от мороза пальцем листаешь интернетные страницы. Никого не трогаешь, уйдя в некие мысли, когда происходит «это»…

Чувствительный толчок в плечо, и телефон печально воспарил, блестя экраном перед тем, как шлёпнуться прямёхонько в подтаявшую ледяную жижу. Кажется, этот смертный пытался извиниться. Набирая в лёгкие побольше морозного воздуха и собираясь высказать гаду всё, что думает, Роман обернулся. Мобильник продолжал обречённо булькать, понимая, что о нём хозяин уже забыл.