Эх, главное, что цель я осуществила и мне теперь даже белый платочек не пригодится, поскольку есть нормальные бинты! Взяв в одну руку нож, продезинфицировала его нашедшейся в аптечке перекисью водорода и резким, неумолимым движением резанула запястье и где-то на задворье сознания послышался тонкий девичий вскрик. Ну, да. Ее сознание было подавлено, но не настолько, чтобы она вообще ничего не чувствовала, да и моя сила превосходит ее. По крайней мере на первый взгляд — недооценивать своего противника или просто незнакомых не стоит.

Тем временем яркая красная кровь капала из раны и я сначала очертила большой круг метр на метр, а после взяла поддон из-под горшка, подставив над ним кровоточащее запястье и принялась ждать, когда тот наполнится кровью Фриск. Подождав, грубо перебинтовала запястье ребенка. Мой взгляд зацепился за красивый стакан с кисточками для рисования и одной из них, самой широкой я и воспользовалась, пока кровь не свернулась. Выводя руны, я выкинула все непрошенные мысли из головы, потому что ошибка означала смерть для нас обоих, а мне в рассвете молодости умирать не хотелось. (Пусть мне и несколько тысяч лет! Пусть кто-нибудь осмелится заикнуться о том, что я старая! Я покажу ему где раки зимуют! Да, и вообще! Как бы сказал мой недавний новый знакомый: «Я не старый, у меня просто кость античная». Странно, знакомы от силы час, а я уже переняла от него вредные повадки каламбурить.)

Зигзаги, рваные черты, треугольники, скрытая символика, цифры, краткие и лаконичные изображения вещей и душ и в конце-концов все это завершает руна бесконечности посередине круга. Неслышно выдохнула и мазнула оставшейся кровью напротив сердца, выведя круг и букву «Y» со средней линией посередине, что вместе было похоже на перевернутый след от куриной ноги.

После всех этих махинаций, что слегка утомили меня, я открыла окно и несмотря на холод, отчетливо потянувшийся оттуда, легла в середину круга на пол. Закрыла глаза, расслабила тело насколько это было возможно и нараспев начала читать заклинание:

— Clamabo ad te, anima mea, et volo redire ad suum corpus sine damno testa, in qua nunc sunt… (Взываю к тебе, моя душа, и хочу возвратить свое тело, не повредив оболочки в которой сейчас нахожусь…)

Передо мной появился лик духа — девочка с широко раскрытыми глазами в которых пылала яркая, пульсирующая алым ненависть. Зеленый свитер с яркой желтой полосой и такие же шорты, как на Фриск. Идеально прилизанные волосы такого же каштанового цвета. Эти девочки были удивительным образом похожи и неумолимо разные. У той была невинность во взгляде, облике… Во всем! Даже в кротком голосе, не то, что у меня! Так, что это за подстава? Сейчас я должна была плавно покинуть сознание Фриск без встреч с какими-то девочками!

— Приветствую, я Чара.

— Сучара, — отозвалась, мимоходом растирая запястье, которое начало ощутимо печь. Нельзя находиться в чужом сознании долго вопреки воле, а проснувшись я точно денек-другой в постели проваляюсь, хоть и особенно грубо не подавляла сознание Фриск. Раздражительность тоже в какой-то мере являлась побочным эффектом, но не это резко выбило у меня из головы всю вежливость. Есть такая пара удивительных слов, которая идеально описывает меня в некоторые моменты. Называется — «Пятой точкой чую». Вот и сейчас мне моя… чуйка говрила, что не стоит всяким девочкам верить. Тем более таким странным.

— Шутишь?

Алые глаза блеснули яркой, ничем неприкрытой ненавистью и я перевела взгляд чуть вниз, к душе, обнаружив на ее месте мрачную черную дыру. Нет, не на свитере, не на теле, а внутри. На ауре. Выжженая, выгоревшая, для меня она светилась, словно клеймо. Быстрым движением девочка выдернула из-за спины руку в которой держала идентичный ножу, спрятанному в тумбочке. Это мне опять не нравится. И дело не в том, что я привереда, а в том, что моя чуйка оправдала себя.

— Он тоже шутил… Хочешь, расскажу, что с ним стало?

— С каким таинственным «Ним»? — спокойно переспросила. Я убивала тысячами, неужели с одной разбалованной девчонкой не справлюсь? Война это та еще закалка характера.

— С костлявым шутником. Ненавижу его шутки про кости, — выдохнула она, прикрывая глаза и шумно выдыхая воздух, словно хотела проклясть скелета.

— Кости, косточки, костяжки, упражнения и растяжки! — Задорно зачитала я стишок, прекрасно поняв, что она с вероятностью в восемьдесят процентов говорит о моем знакомом Сансе и я решила подтвердить свои предположения, — Сегодня я не в настроении вешать тебе лапшу на уши.

Если я правильно поняла, то с Папайрусом она тоже должна быть знакома, ведь они являются братьями.

— ТЫ! — с клокочущей яростью выдохнула она и я узнала два ярко-красных зрачка. Жаль, что не показалось. И все же в глубине чужого сознания мне нельзя долго находиться, это слишком ослабит меня. Так что четкий удар с ноги в грудь, мелкая отлетает в сторону, а я завершаю заклинание, очередным шепотом, что непосвещенным ничего не скажет и уже чувствую, как тело растворяется в дымке, как чувствую, что в ногу прилетает нож и застревает на две ладони ниже колена. В этот момент помимо слов заклинания у меня появились еще две мысли: «Чара-Сучара» и «Повезло, что не в колено, иначе заживало бы дольше».

Но сознание подергивается дымкой и я чувствую, как моя душа в виде огненной птицы выскальзывает из тела Фриск и за пару секунд обретает физическую форму. Теперь, обретя какую-то оболочку, я вылетаю из форточки и закрываю за собой ставни. Почему-то чувствую, что мне было бы обидно и совестно за то, что это миловидное с виду дитя заболело бы по моей вине.

Пользуясь памятью, а конкретно теми воспоминаниями что и где я создала перед тем, как монстров запечатали тут, безошибочно лечу в Вотерфолл, чтобы с полным удовлетворением души и громким шипением пара окунуться туда, на ходу остужая разгоряченное тело.

Почти сразу я теряю сознание, погружаясь на дно, но с моих пальцев слетает простенькое заклинание пузыря, которое позволит мне полежать под водой, умудряясь при этом не задохнуться, а то было бы… грустно так закончить свою жизнь. Кто же себя не любит? Вот и я люблю и ценю, а потому входила в несознательное состояние в безопасном месте, где никто не додумается меня искать. Разве что в полудреме выдернула кинжал, который был на удивление материальным, да пару матерных о той девчонке Чаре припоминула.

Через десять секунд меня приняла в свои объятия спасительная тьма.

Откуда такая точность? Все мои ритуалы точны, как часы. Никто из духов не может нанести вред живому, но что, если это будет дух-паразит, который приклеится к человеку, слившись с его сущностью, а может и поглотив? Над этим вопросом я задумаюсь в самое ближайшее время… когда высплюсь, например.

Глава 4: "Восстановление баланса

Просыпалась я с жуткой головной болью. Прогнувшись в спине, простонала что-то матерное и ругательное. Осмотрев то в каком виде и где я нахожусь обстоятельно начала перечислять родственников Чары и их интимные связи с самыми разнообразными животными. Потому что в раны попал песок и сейчас мне спешно пришлось ее промывать! Настоящий живой кошмар! И это не считая того, что я вся продрогла! Уж-ш-ш-ас! Родной огонь ласковой птицей обогнул меня, заключая в свои объятья пламенных крыльев. Будь я человеком, получила бы сильные ожоги, а так почувствовала лишь пламя, вновь текущее по венам, разжигая внутри пожар. Томительный, как тягучая патока, теплый, как родные объятия и сладкий, как мед. Некоторое время я еще продолжала сохранять человеческую форму, а потом сдалась, сминая контроль и сливаясь со стихией. Уже огненной птицей, мало соображая, что я делаю, вынырнула из озера, раскрыв пышущие жаром перья с которых то и дело срывались шаловливые искры или пылкие огоньки. Заприметив вполне удобный для времяпровождения камень, я села на него, мимолетом отмечая, как тот нагрелся и покрылся копотью, а сама блаженно разулыбалась, щуря глаза. Сколько я спала, сдерживая свою силу? Это не столь важно, главное, что я снова жива. Удивительно, что заклинание кто-то умудрился потревожить, но тем не менее… А еще я хотела принести извинения. Надеюсь, что с малышкой все в порядке и те монстры оказали ей помощь.