Убедившись, что за ней никто не наблюдает, Кэт скользнула в тень и осторожно прошла мимо мусорных баков и сложенных деревянных поддонов, пока не оказалась в маленьком дворике, где две задние аллеи пересекались у подножия корявого старого дерева. Здания, окружавшие ее, были высотой в несколько этажей, и когда она подняла голову, то увидела дымящиеся вентиляционные отверстия и темные силуэты ветвей, колышущихся на ночном ветру, все это напомнило ей о Метрополисе. Она недовольно сморщила нос. Здесь даже пахло как в Метрополисе.

Задняя часть пиццерии была освещена единственной лампой на стене над задней дверью. Сбоку стоял мусорный контейнер, и натренированные глаза Кэт обшаривали окна в поисках щели, в которую можно было бы заглянуть. Однако первый ряд окон был полностью заклеен непроницаемой пленкой, а второй ряд казался слишком высоко, чтобы она могла дотянуться до него, если только не встанет на помойку.

Кэт размышляла о том, как нелепо лезть на мусорное ведро, когда услышала знакомый смех Кары, доносящийся откуда-то сверху. Маленькое окошко в дальнем левом углу было приоткрыто, и, как назло, Кара, казалось, стояла рядом с ним. Кэт на цыпочках подошла поближе и повернула голову, надеясь уловить смысл сказанного. Но она не могла разобрать ни одного слова, ветер уносил голоса вверх и прочь. Она снова оглядела мусорный бак, прикидывая, удастся ли ей подтащить его, не производя никакого шума.

Кого она обманывает? Эта штука, похоже, весила несколько сотен фунтов. Даже если бы ей удалось заставить его двигаться, это определенно не было бы тихо. С разочарованным вздохом Кэт развернулась в поисках доступной пожарной лестницы, но не нашла ее. И тут ее взгляд снова упал на дерево. Одна из его больших ветвей тянулась в направлении окна, которое ее так интересовало, и все же она находилась на достаточно безопасном расстоянии, чтобы Кэт могла представить себя лежащей на ней незамеченной.

Она постучала пальцем по поджатым губам, ее рациональный разум протестовал против нелепости ее плана. Разумнее всего было бы прервать эту затею, вернуться в машину и отправиться домой. Утром у нее будет достаточно времени, чтобы допросить Кару. И хотя ее сын был сейчас со своим отцом, и перспектива пустого дома была совсем не заманчивой, рисковать своей жизнью, забравшись на старое дерево в заброшенном переулке, чтобы шпионить за помощницей, о котором она действительно не должна была так много думать, все это определенно не было способом для женщины ее статуса провести свободное время.

Сладкий звук хихиканья Кары снова обрушился на нее, и Кэт почувствовала, как что-то сжалось у нее в животе. Кто-то, кто позволил ей страдать весь этот ужасный вечер в одиночестве, не имел права так веселиться. Возмущение заставило Кэт поднять руки, чтобы осторожно провести по стволу дерева. У него почти не было листьев, и годы, проведенные в окружении бетона, могли ослабить его корни. Но дерево казалось достаточно прочным, и Кэт прищурилась в темноте, ища путь наверх.

Крепко ухватившись руками за низко свисающую ветку, она сбросила туфли и с силой, накопленной за годы занятий йогой, подтянулась на фут. Она остановилась на мгновение, поправляя хватку, прежде чем двинуться дальше, и чем выше она поднималась, тем увереннее становилась. Когда Кэт наконец добралась до нужной ветки, в голове у нее стучало, но на губах застыла победная ухмылка. О, да, она еще может!

Она сосредоточилась на открытом окне и медленно двинулась по ветке вперед, стараясь не порвать брюки или блузку. Уверенная, что ветвь выдержит ее вес, она вытянулась во всю длину и положила подбородок на одну руку, держась за дерево другой, впиваясь взглядом в открывшуюся перед ней картину.

Угол обзора был идеальным. Она могла видеть прямо через щель в окне. Кара и таинственная женщина сидели бок о бок в маленькой угловой кабинке, их плечи соприкасались, когда они разговаривали над корзинкой хлебных палочек. Они совсем не походили друг на друга, но Кэт смутно помнила, что у ее помощницы есть сводная сестра. Кого еще эта невозможная девушка отвела бы в заднюю комнату пиццерии за кухонными объедками? Конечно, это не свидание.

Кэт проигнорировала низкое недовольное урчание в животе и вместо этого попыталась сосредоточиться на том, что говорили молодые женщины.

- Ты была очень груба сегодня вечером! - Произнесла Кара, надув губы, прежде чем откусить хлебную палочку. - Я точно знаю, что завтра не смогу нормально ходить.

Ее спутница от души рассмеялась, но Кара раздраженно повернулась к ней. - Это не смешно! В прошлый раз ты не видела выражения лица Кэт! Мне пришлось солгать ей и сказать, что я ходила на занятия по кикбоксингу.

Другая женщина засмеялась еще громче, и Кэт захотелось броситься в окно и придушить ее. Но потом она поняла, что Кара только что назвала ее по имени, и, прежде чем она успела остановить себя, на ее губах появилась легкая улыбка.

- Ах, бедняжка, - проворковала спутница Кары, и ногти Кэт впились в дерево, когда она увидела, как та нежно прижалась щекой к щеке Кары и погладила ее по голове. - Я обещаю загладить свою вину.

- Ну да, - ответила Кара, жуя и размахивая перед собой куском хлеба, - для этого тебе понадобится гораздо больше хлебных палочек.

В этот момент на столе перед ними появилась очень большая пицца, и Кэт закатила глаза, увидев, как Кара радостно захлопала в ладоши. Она знала, что ее помощница на самом деле была обычной девушкой, которая любила обычные, скучные вещи, такие как пицца и пятничные вечера кино. Но когда она смотрела, как Кара жует куски пиццы с женщиной рядом с ней, и стонет от удовольствия, прежде чем откусить кусок побольше, она почувствовала, что в Каре действительно нет ничего обычного.

Потому что Кэт Грант не тянуло к обычному.

Она оторвала взгляд от своей счастливо жующей помощнице и на мгновение прижалась лбом к ветке. Весь смысл этого маленького приключения состоял в том, чтобы выяснить, что скрывает Кара. Ничто из того, что Кэт видела сегодня вечером, не указывало на то, что Кара Дэнверс была инопланетным супергероем. И все же она была здесь, вдали от толпы в глубине ресторана с красивой женщиной, которая, судя по близости, которую они разделяли, вполне могла быть ее подружкой.

Кэт притворилась, что не почувствовала возобновившегося всплеска ревности в животе. Ее рука сжалась в кулак, и она положила на него подбородок, еще раз прищурившись на сцену внизу. Должно же быть что-то. Кэт отказывалась верить, что вся эта секретность и ложь о семейных проблемах, всего лишь прикрытие для свидания.

Решив обращать внимание на все, кроме преувеличенного восторга Кары при каждом укусе, Кэт наблюдала, как на место съеденной пиццы приносят другую. Пока они ели, между двумя женщинами время от времени раздавались дразнящие шутки, но ничего интересного, с чем Кэт могла бы работать. Как только принесли третью пиццу, Кэт не узнала ничего нового, за исключением, пожалуй, того, что у ее ассистентки вместо желудка была ТАРДИС.

В этот момент Кэт убедилась, что беспокойство, которое она чувствовала в собственном животе, было не чем иным, как голодом, и она начала чувствовать себя все более несчастной, поскольку ночь становилась все холоднее. Ей пришлось смириться с тем фактом, что ее журналистское чутье завело ее в тупик, и чем скорее она слезет с дерева и сядет в машину, тем быстрее сможет совершить набег на холодильник дома и успокоить свое самолюбие глотком бурбона.

Бросив последний долгий взгляд на свою помощницу, Кэт заставила себя подняться. Она балансировала на четвереньках и оглядывалась через плечо в поисках другой ветки, за которую можно было бы ухватиться, чтобы спокойно спуститься вниз. Но, всматриваясь в темноту, она не смогла разглядеть путь к отступлению, и внезапно почувствовала себя неуютно высоко над землей.

Холодный порыв ветра заставил ее задрожать в своей тонкой блузке, а легкое движение выбило ее из равновесия и напугало настолько, что она снова легла и прижалась к ветке. Это было просто смешно! Она сама добралась сюда, так что она также должна быть чертовски хорошо способна спуститься. Упрекающий голос в голове Кэт звучал раздражающе похоже на голос ее матери.