— Ты обо мне скверного мнения. Я собирался сказать «да».

Каин снова взял свою чашку с чаем и сделал глоток. Он не обращал внимания на замешательство своего гостя, и не считал нужным быть начеку, ведь Люцифер вряд ли стал бы атаковать единственного, кто мог ему помочь.

— И для этого тебе нужна только моя исповедь? — осторожно уточнил архангел.

— И ещё одна сущая мелочь — твоя благодать.

— Что? — не поверил своим ушам Люцифер. Его трясло от нервного смеха. Он мог без особых усилий уничтожить Каина, но тот ничего не терял, в отличие от него.

— Ты сейчас думаешь о том, что мог бы просто меня убить? Смириться со смертью Клары, ведь у тебя впереди вечность, за которую ты сможешь отыскать утешение, — Каин внешне был всё так же раздражающе спокоен, но взгляд его лишь на мгновение упал в сторону рамки с фотографией женщины. — Скажу то, что ты и так знаешь: время не лечит.

— Ладно. Спасибо за чай и психотерапию, — сказал Люцифер, поднялся с дивана и направился к выходу.

— Красивое имя она выбрала, — донёсся голос Каина, когда Люцифер потянулся к ручке двери. Машинально проверив карман, куда раньше положил записку от Клары, он вздохнул. Медленно он вернулся обратно в комнату и сел на диван. Каин протянул ему якобы выпавший во время их общения листок, который он не глядя положил в карман.

***

Горди осмотрелся по сторонам и пересёк дорогу к дому, где некогда жила соседка Клары — миссис Оллфорд. Он подошёл к двери, но взгляд его привлёк соседний дом. На кухне горел свет, и он мог видеть женщину, набиравшую в чайник воду. Она готовила себе кофе, не подозревая о том, что за ней следил полудемон. Она даже не догадывалась о том, что скоро у неё должен был появиться внук, и тем более не помнила, что у неё была дочь. Чердак, где раньше располагалась комната Клары, был заперт, и Мария была уверена, что заперла его когда-то сама, но причину не помнила.

Горди вдруг задумался о том, почему же Кроули не использовал мать Клары в качестве приманки? Ему ведь не обязательно было возвращать ей память. Достаточно было и того, что ее помнит сама Клара.

Мария Хьюз, взяв в руки чашку с кофе, спокойно вышла из кухни и выключила свет. Горделиус снова вернулся к своему делу. Он взялся за ручку двери миссис Оллфорд и повернул. После того, как в доме было совершено убийство, дверь была оклеена лентами, запрещающими вход внутрь, но ни Горди, ни тот, кто уже долгое время там скрывался, не обращали на это внимание.

Внутри было темно. Большая часть мебели покрылась толстым слоем пыли, а затхлый воздух делал пребывание внутри дома и вовсе непереносимым. Горди на мгновение схватился за висок. Стоило ему переступить порог, как он тут же почувствовал сильное давление енохианской магии. Ангельское радио внутри дома было заблокировано.

— Как ты нашёл меня? — из глубины гостиной послышался хриплый голос. Он был спокойным и безразличным. — Я думал, что ясно написал на фасаде дома «не беспокоить».

— Енохианские символы меня не пугают. И… тебя выдала твоя сентиментальность.

— Ты невыносимо идеальный, Горди, — рассмеялся хозяин дома. Горди услышал, как открылась бутылка и по комнате распространился запах виски.

— А ты не изменяешь своим привычкам. Чуть запахло жареным, и тебя и след простыл.

— Разве я убегаю? Я сижу в старом кресле бедной Эстель и пью ее запасы виски.

— Ты выключил ангельское радио и принял меры, чтобы тебя невозможно было выследить. И не говори, что это не бегство.

— У нас с братом был уговор. И я выполняю условия! — повысил голос архангел и с силой поставил стакан на столик. Однако Горди даже не моргнул. Его нисколько не занимал гнев Габриэля, и он продолжал стоять, заведя руки за спину. — Что тебе нужно, Горди?

— Мой Создатель отправил меня к тебе, чтобы ты сам сделал выводы.

— Создатель? Ты же его папулей звал, — хохотнул Габриэль.

— С недавних пор он приказал к нему не обращаться так.

— Интересно, почему? Ему всегда нравилось это обращение. Оно поддерживало в нем иллюзию, что он легко мог бы занять место нашего.

— Люцифер у Каина, — перешёл сразу к делу Горди. — Там он уже давно, и раз я всё ещё ощущаю его влияние, то благодати он не лишился. Но это вопрос времени.

— Постой-ка, зачем ему Каин? — удивился Габриэль. Он всё ещё сидел в кресле спиной к Горделиусу, и был ещё не достаточно впечатлён, чтобы что-то менять.

— Только он может вернуть Клару из Ада.

— Клара в Аду?

— Нет. Она у Винчестеров. Но приближается срок, и Создатель ищет способ избежать тысячи лет пыток, чтобы душа Клары…

— Замолчи! — зашипел Габриэль. Он встал с кресла и Горди заметил, как с него слетело облако пыли. Габриэль повернулся к Горди и щелкнул пальцами. В комнате загорелся свет и обстановка стала ещё более удручающей. Архангел выглядел хуже всего: глаза его сосуда были красными от лопнувших сосудов, а лицо скрывала густая борода. — Какого черта Клара должна умереть?

— Нефилим, — коротко отозвался Горди. Габриэль закрыл глаза и отвернулся. Он не хотел осознавать того, что услышал. Не хотел думать о том, что Клара отныне потеряна для них обоих. Он помнил запрет их Отца, и знал, что Он не позволит обойти его.

— Каин — ловушка. Он просит за свои услуги благодать Люцифера, а за дверью ожидает армия Кроули. Они убьют его, и тогда Кроули и Ханни захватят Клару.

— Ханни? Секретарша Михаила? — удивился Габриэль. Он услышал всё, что сказал Горди, но хотел выиграть ещё хотя бы минуту времени.

— Да. Она старательно строила из себя дурочку, но…

— Почему Люцифер создал тебя в одном экземпляре? — сам не зная зачем, спросил Габриэль. Горди оставил его вопрос риторическим. — Ладно. Чего ты хочешь от меня?

— Мы должны вытащить Создателя.

— А Клара?

— Она — ходячий мертвец. Хуже ей не будет. А Он должен жить!

— Верный пёс своего Хозяина, — с отвращением сказал Габриэль.

— Не будь глупцом, Габриэль! Если не станет Люцифера, никто не сможет вернуть Клару! — повысил голос Горди. — Нефилим защитит её, пока мы…

— На меня не рассчитывай, — отрезал Габриэль. Он собирался снова сесть в то же кресло, но Горди взмахнул рукой, и кресло охватил огонь.

— С чего ты взял, что я прошу тебя? — спросил Горди. — Или ты идёшь со мной, или я убью тебя. На этот раз никаких показательных ранений крыльев.

В подтверждение своих слов, Горди достал копьё Люцифера. Габриэль не собирался защищаться. Он безразлично посмотрел на оружие, что однажды сильно ранило его.

— Валяй, — пожал плечами Гейб. — Убей. Может тогда ваша адская семейка оставит меня в покое.

Горди в ту же секунду замахнулся и метнул копьё. Габриэль даже не моргнул, когда оно просвистело мимо его левого уха и глубоко вошло в стену позади него.

— Знаешь, почему я на самом деле здесь? — спросил Горделиус. От его прежней холодности не осталось и следа. — Отец не просил меня разыскивать тебя. Кроули и Ханни наверняка думают, что я сразу отправился ему на выручку, но я не верный пёс, как ты выразился. Тебе сложно будет это принять, но у меня есть свобода воли. И сейчас я тут потому, что не вижу иного выхода. Мы проиграем, Габриэль. Люцифер падёт, паду я, и Клара. Нефилима заберёт Кроули и вырастит как своего. И тогда трон Ада будет навсегда его, но и это для тебя не повод волноваться. Худшее — впереди. Ханниэль не просто так примкнула к Кроули. Она метит на место Михаила. И когда ребёнок Люцифера будет называть её «мама», она получит его. И Рай станет Адом. Ты это допустишь? Все твои братья погибнут, но ты, привыкший убегать и прятаться, будешь вечность жить с мыслью, что всё это произошло по твоей вине. Люцифер смог обуздать гордыню, а ты — нет! Люцифер смог поставить жизнь человека выше своей, а ты — нет. Люцифер не начал Апокалипсис. Зато его начнёшь ты.

Габриэль слушал, стиснув зубы. Каждое слово, сказанное Горди, било прямо в цель. Он много раз пытался не думать о таком исходе, снять с себя любую ответственность, но в итоге всё равно решающим был именно его шаг. Он повернулся к торчащему из стены копью и выдернул его.