«Ну и тормоз же ты, Машка!»

Как что? Я пошел за обручальным кольцом. Буду делать тебе предложение. Так что, ты там пока сочини восторженную речь или что-то вроде того.

Ник хитро улыбнулся и, больше не желая ничего объяснять, вышел из номера, не забыв плотно захлопнуть за собой дверь.

А я продолжала все так же стоять на месте, попутно думая о том, как мне теперь разруливать всю эту ситуацию с неожиданной свадьбой.

«А вот никак!» — захихикал внутренний голос. — «Мария, поздравляю! Ты выходишь замуж!»

Конец

Герои вернутся в историях «Соната для ведьмы» и «Фанатка особого назначения»

Бонус. Ник

Никита думал, что это будет весело. Ну потому что с такими «правильными» девочками это бывает весело — вертеть ими, вешать лапшу на уши, разыгрывать влюбленных, а потом неожиданно узнавать, что в тебя, в мировую знаменитость, уже влюбились бесповоротно и навсегда.

Ник думал, что с Машей будет так же.

Ошибся.

Девчонка, хоть и была подружкой той чокнутой рыжей (у которой явно были не все дома), отличалась умом и сообразительностью. А уж потом Кот узнал, что девушка еще и с характером. Это в корне меняло ситуацию, делало ее интереснее.

Вот он и решил разыграть перед ней весь этот спектакль. Нет, конечно, надо еще было сохранить в секрете свою личность, да еще и чтобы отец ничего не узнал (старика кондратий хватит, если он узнает, что его любимый сынуля — музыкант, а ни какой не химик). Но желание «поиграть» с девчонкой в этот раз было сильнее.

Так все это и началось.

Она же ему даже не сразу понравилась. Увидев ее впервые, Ник не был покорен ни ее внешними данными, ни характером, ни чем-то там еще (чем девушки парней обычно цепляют?).

Маша Веленская не была во вкусе Никиты. Это только через какое-то время Кот признал, что она вроде как милая, веселая и в то же время хитрая. Ну, может еще и Стас помог это понять.

Тогда-то стало даже немного стыдно за всю ту ложь, на которой строились их отношения и их встречи. Никита пытался отогнать все эти непрошеные муки совести (он даже и не догадывался, что у него есть эта таинственная совесть), но получалось хреново. Пришлось смириться.

А потом все как-то закрутилось, завертелось и уже следующим утром Ник проснулся с пониманием одной единственной вещи — он влюбился. Как сопливый пацан.

Да Кот даже сам не понял, как такая фигня вообще могла случиться. Просто еще вчера ему была было глубоко плевать, что там чувствует эта Мария-черт бы ее побрал-Веленская, а сегодня он почему-то только и может думать о девушке.

И вот тут ему стало страшно.

Что делать?

Как быть?

Сказать правду или дальше врать?

Или вовсе исчезнуть из жизни девчонки и никогда больше не вспоминать?

Совесть гаденько хихикала и напоминала, что парень попал по полной, что пришел конец его размеренной жизни рок-стар. Никита это понимал, бесился, хотел вообще плюнуть на все и вернуться домой, забыв Веленскую, но не получилось.

Он в ней увяз по самые гланды.

И ведь что самое глупое, Маше-то было глубоко наплевать на Ника. Словно она имела дело не с знаменитостью, а с простым парнем, к которому не испытывала никаких теплых чувств. Да вообще никаких чувств.

Это бесило еще больше. И Никита злился на Веленскую. За все.

За то, что вообще каким-то странным и непонятным образом та пробралась в его жизнь, в его сердце и вцепилась в него своими острыми когтями.

А потом один случай расставил все на свои места. Можно было не врать, можно было сказать правду, раскрыть все карты.

Ладно, Никита рассказал Маше только часть правды. Просто не смог сказать всего, что чувствовал тогда. Пусть девчонка и дальше думает, что она просто «понравилась» знаменитому музыканту. Не зачем ей знать, что от нее у Ника сносит крышу, а сердце и вовсе начинает биться так, словно ему дали дозу амфетамина.

На этом их история должна была закончиться.

Но не закончилась.

И Ник точно не жалел об этом.

Потому что теперь он точно знал, что любит Марию.

Потому что теперь и Маша любила его. Искренне и преданно. До потери пульса и дрожи в коленках.

Никита улыбнулся.

Потому что Веленской чертовски шел белый цвет.

И его фамилия тоже будет ей подходить. В этом он был уверен.

Конец