Что случилось? — все еще сонным голосом поинтересовался музыкант, морщась, то ли от боли, то ли от неприятных воспоминаний о сне.
Ты весь дергался во сне и я подумала, что тебе плохо, — честно призналась я, продолжая смотреть на Ника. Выглядел молодой человек не очень, но умирать, хвала небесам, явно не собирался.
Наверное, приснилось что-то, — как ни в чем не бывая, ответил Ник, зевая. — Сколько сейчас времени-то?
Едва подавив в себе возмущение (Ах, приснилось ему что-то! А я в этот момент чуть от страха не подавилась! А он еще и делает, что все «окей»!), я в темноте попыталась разглядеть, который сейчас час. Из-за кромешной тьмы сделать это было почти что невозможно, поэтому, мне все же пришлось вернуться к кровати и включить настольную лампу, которая так удачно примостилась на прикроватной тумбочке. Комната сразу же наполнилась слабым тусклым светом, но этого было достаточно.
Бросив взгляд на часы, я тяжело вздохнула.
Еще только три часа ночи. До утра осталось немного, но все же осталось, — оповестила я пленника. Тот поразмыслив о чем-то своем, коротко кивнул.
В комнате вновь повисла тишина. Только за окном было слышно, как проезжают редкие автомобили и как равномерно «стучит» сигнал светофора.
И все же, теперь я окончательно убедилась, что уснуть этой ночью я так и не смогу.
Оставив гостя одного, я побрела на кухню, чтобы включить чайник. Стоило чем-то занять себя, но на ум не приходило ничего стоящего для столь позднего часа. Нет, конечно, можно было бы подготовиться к завтрашним занятиям или же почитать книгу или посмотреть фильм, но в такой компании, которая досталась мне, почему делать ничего подобного не хотелось.
Подождав пока закипит чайник, я налила кипяток в чашку, в которой уже находилась заварка и холодная вода и, добавив рекордное количество ложек сахара (шесть, если быть точнее), принялась пить непонятное «зелье», которое я искренне считала чаем. На уничтожение содержимого чашки ушло не больше пяти минут, но даже после этого мне все равно не хотелось спать.
А обычно это помогает, — пробубнила себе под нос я, ставя чашку в раковину. Конечно, стоило бы вымыть ее сразу же, но я была слишком ленива для этого в столь поздний час.
Вернувшись в комнату, я уселась обратно на кровать. Музыкант тем временем смотрел куда-то в сторону, видимо, думая о чем-то о своем.
Почему не спишь? — решил проявить вежливость Ник, переводя свой взгляд на меня. На миг мне даже показалось, что парень едва заметно нахмурился, словно был чем-то расстроен.
Не спится что-то, — устало ответила я, разглядывая свои ногти. Признаваться гостю, что меня как бы немного смущает его общество, мне совершенно не хотелось.
Хочешь, спою колыбельную? — вдруг предложил фронтмэн «Демонов», на что я едва ли не подавилась воздухом. Интересно, это с чего такая щедрость мирового масштаба да для простой смертной вроде меня?
Предлагаешь бесплатный концерт не выходя из дома? — едва ли подавив в себе желание рассмеяться, поинтересовалась я. Ник только пожал плечами.
Фанатки за такую возможность готовы убить, а тебе я предлагаю такую услугу безвозмездно, — спокойно ответил музыкант. Теперь уже я не знала, что сказать на это.
Внутренний голос противно пищал, говоря о том, что «бесплатный сыр бывает только в мышеловке».
«Ага, споет он тебе колыбельную! Сейчас усыпит твою бдительность, потом освободится от старого доброго скотча и пока ты будешь дрыхнуть, видя десятый сон, этот Люцифер Демонович стукнет тебя кастрюлькой. И все, Маша, кранты тебе!»
Предостережения второго «я» звучали очень убедительно, но я решила, что терять мне уже все равно нечего.
Ладно, давай свою колыбельную, — все же согласилась я, все еще не до конца доверяю белобрысому. — Заодно и оценю, за что тебя так Лерка любит.
Уверена, что Ник едва сдержался, чтобы отпустить какую-нибудь глупую шуточку.
Возвращаясь в лежачее положение, я накрыла ноги пледом и вновь закрыла глаза.
Музыкант, поерзал на стуле, видимо, пытаясь принять более удобное положение, и вдруг затянул каким-то замогильным, пробирающим до самых костей голосом.
Спи, моя радость, усни,
В морге погасли огни,
Трупы спокойненько спят,
Глаза их уже не горят.
Спи, моя радость, усни,
Тебя мне уже не спасти.
Больше пути назад нет,
Тебе от Смерти «привет».
Нет, может виной всему оказалось мое разыгравшееся воображение, а может, это просто Ник так правдоподобно исполнял эдакий «гимн патологоанатома», но я мигом вскочила с кровати, едва ли не дрожа от страха (или даже и от возмущения).
Что за глупости ты тут сочиняешь? — возмутилась я. Перед глазами все еще стоял улыбающийся скелет, который приглашал присоединиться к нему. Ник, заметив, как меня передернуло, захихикал.
Ты сама сказала, что не против колыбельной. К тому же, тебе хотелось послушать, что там поет моя группа. Вот и получай, — как ни в чем не бывало парировал парень. — Ты думаешь, мы «Алыми Демонами» зовемся просто потому, что кто-то придумал такое название? Вообще-то, мы делаем мрачную музыку, милая.
Молодой человек явно издевался надо мной.
Но и я не собиралась оставлять такую наглость без внимания. К тому же, перед глазами все еще маячили малоприятные картинки из учебника по анатомии, который как-то попал мне в руки от студента-медика.
Благо, маленький план мести появился в моей не самой светлой голове довольно быстро. Может быть он не был столь грандиозным, как похищение звезды, к примеру, но, уверена, он точно мог подпортить нервишки моему гостю. По крайней мере, я на это надеялась.
Знаешь, тебе нужно пересмотреть свои взгляды на музыку, — заявила я, хитро прищурив глаза. — И я с удовольствием познакомлю тебя с современными композициями в моем исполнении.
Вновь включив дорогой сердцу макбук, я довольно быстро нашла нужную мне композицию, мысленно радуясь тому, что так и не удалила нужную песню из своего плейлиста. Конечно, такая музычка была не в моем вкусе, но иногда она была просто необходима для поднятия настроения.
Включив трек, я набрала в легкие побольше воздуха, собираясь изрядно подействовать на нервы Нику. Парень еще даже не подозревал, какая жестокая пытка (похуже ударов сковородой судьбы, между прочим) ждет его, поэтому, выглядел совершенно расслабленным и спокойным.
Ну-ну, милый, это тебе за страшилки в музыкальной интерпретации.
Ритмичная музыка заполнила комнату вместе с голосом модной певички. Я не отставала от исполнительницы, поэтому подпевала ей, как могла.
Нет, я тебе не подружка, я — вредная кошка, дружить без любви я не могу, — завыла я, стараясь при этом как можно больше кривляться. Ник скривился, но промолчал. Правильно, мальчик, терпи. Дальше будет еще хуже.
Связан по ручкам и ножкам, по лапкам и ушкам, не дергайся милый, ты в плену, — вторила я исполнительнице, прыгая вокруг стула, к которому был привязан пленник. Не то, чтобы это было столь необходимым, но я начинала входить во вкус. — Кстати, ты чувствуешь, как эта песня тебе подходит, дружок? О, сейчас будет припев.
Выждав пару секунд, я продолжила.
Я зову тебя зайчик, пушистый мой зайчик, красивый мой зайчик, желанный мой. Я зову тебя зайчик, ты сладкий мой зайчик, любимый мой зайчик с эмблемы «Playboy»!*
Последние пару слов я уже не пела, а пищала, надеясь, что от таких децибел уши музыканта отвалятся. В прямом смысле этого слова.
Прежде, чем я успела подхватить второй куплет, Ник остановил меня, закричав:
Ладно, молчи, я понял, — обреченно выдал светловолосый, с мольбой во взгляде смотря на меня. — Один-один, крошка. И совет на будущее, не пой больше никогда. Этим можно убить.
Я удовлетворенно кивнула. Все же, не зря мне в детстве учитель музыки говорил, что мне медведь не только на ухо наступил, но и конкретно так переехал голосовые связки велосипедом. Собственно, не сложно догадаться, каким музыкальным талантом я обладала. Положительным для себя и совершенно губительным для окружающих.
