Он сделал жест рукой, пока говорил,

― Ты знаешь, как мне нравится.

Установив между нами дистанцию, я осторожно шагнула назад, соблазнительно покачивая бёдрами, пока снимала рубашку. Моя серая плиссированная юбка была следующей, грубый материал соскользнул по моим ногам, образовав кучу на полу.

Периферийным зрением я увидела ещё одну тень, пересекающую окно. Солнце начало садиться, и его лучи резали глаз. Тень стала более примечательной, вызвав вспышку света и обратив внимание Бобби на ту сторону его комнаты.

― Что, чёрт возьми, это было? ― задал он вопрос, который был адресован больше ему, чем мне. Повернувшись, чтобы взглянуть на меня, он быстро сказал, ― Никуда не уходи. ― Бобби вышел из комнаты и пошел проверять дом прежде, чем у меня появилась возможность ответить.

― Вы можете продолжать? Вы перестали говорить.

Джереми сидел на краю кровати, его ручка лежала на блокноте, а очки надёжно обосновались на глазах. Он изучал моё лицо, ожидая ответа, и я попыталась скрыть от него свою наготу, прежде чем вздохнуть от понимая того, что он не мог видеть то же, что и я.

― Ничего не происходит. Он вышел из комнаты.

― В данный момент вы боитесь? Я пытаюсь понять изменения в ваших жизненных показателях. ― никаких эмоций в голосе. Это были просто слова, сказанные учёным, который изучал свой объект.

― Я не боюсь. Я злюсь. ― если не спрашивать напрямую, то я никогда не выходило определить разницу между эмоциями. Однако, теперь, когда я вынуждена обратить внимание на то, что я чувствую, я была ошеломлена ненавистью внутри меня по отношению к Бобби.

― Возможно любить кого-то и в то же время ненавидеть, Док?

Он на долгое мгновение затих. После того, как он рассмотрел вопрос, то, наконец, ответил,

― Это не в моей компетенции, Алекс. Я не могу ответить на этот вопрос.

Он тяжело выдохнул, прежде чем поднял бровь и потёр подбородок, задумавшись. Глядя на меня, он спросил,

― Были ли вы злы, когда в первый раз увидели тень?

― Да. А что?

Он улыбнулся.

― Да так, не важно. Пожалуйста, продолжайте.

Голос Джереми куда-то уплыл, когда исчез его образ, унеся его воздушным потоком, вызванным потолочным вентилятором над моей головой. Время снова возобновилось, и я услышала хор мужского смеха, разразившегося из коридора, ведущего в спальню.

У меня сразу начало покалывать кожу, особенно когда я услышала, как Бобби сказал кому-то заткнуться. Он был не один, и я молилась, чтобы тот, кто пришёл в дом, ушёл из него. Быстро схватив свою одежду с пола, я использовала её, чтобы прикрыть своё тело в тот же момент, когда в комнату открылась дверь.

― Эй, детка. У нас небольшая компания.

― Кто там? ― я начала надевать одежду, но Бобби пересёк пространство между нами в два больших шага и схватил её, чтобы я не смогла одеться.

― Эрик и Дэниел решили заскочить. Они ждут в гостиной, но я сказал им, что это займёт некоторое время. ― поиграв бровями, он выдернул у меня одежду. Попытавшись вернуть её обратно, я разозлилась, когда он вырвал её из моих рук. ― Почему сейчас ты стала такой? Ты возбудила меня и тебе нужно что-то с этим сделать.

Мои глаза уставились в дверной проём, и я задалась вопросом, были ли его друзья в гостиной, как сказал он, или подслушивали за дверью.

― Мы можем сделать это позже, Бобби.

― Нет... ― его голос стал суровым. ― ...Не можем.

― Бобби, я не хочу заниматься сексом, пока там твои друзья!

Он поместил свой палец на мои губы, когда прижал своё тело к моему. Я растаяла от тепла, несмотря на то, что кипела от гнева. Его тело было идеальным, мягким и твёрдым во всех нужных местах. Я не могла устоять от наслаждения, чувствуя его тело, прижатое к моему.

― Кто сказал, что у нас будет секс? ― подмигнув мне, он ухмыльнулся, ― Минет будет в самый раз.

Прежде, чем я смогла возразить, он надавил на мои плечи руками, пока у меня не осталось выбора, кроме как упасть на колени. Роскошный ковёр под ними оказался мягким, но материал всё равно царапал кожу.

Он медленно расстегнул штаны, выпуская свой твёрдый член наружу, и кончик упёрся в мои закрытые губы.

Мы смотрели друг на друга в течение нескольких секунд, прежде чем я сдалась и выполнила указание. Это было лучше, чем секс. Если отсасывать ему означало, что я могу одеться прежде, чем его тупые друзья придут в комнату, то это того стоило.

Высунув язык, чтобы подразнить головку его члена, я наблюдала, как его глаза закрылись и уголки его губ сморщились в предвкушении большего.

В конечном счёте я шире открыла рот и подразнила губами стороны головки, пока водила своим языком по всему члену, пробуя первую каплю густого солёного предэякулята. Он шумно выдохнул, запустив пальцы в мои волосы и толкаясь бёдрами вперёд, не в состоянии выдержать заданный мной медленный темп.

― Твою мать, Алекс, быстрее.

Не знаю, почему меня вдруг задели его слова. Я хотела поторопиться, чтобы успеть закончить до того, как его друзей охватит любопытство или нетерпение. Но его напоминание о том, что это не более, чем половой акт, что для него это не значит ничего больше, чем способ получить оргазм, резануло сильнее, чем должно было.

Открыв рот шире, я вобрала в себя столько его длины, сколько смогла, закашлявшись, когда он засунул его ещё глубже, наплевав на то, что от этого я задыхалась. Я попыталась расслабиться, чтобы удержаться от рвотных позывов, потому что мой рвотный рефлекс вынуждал еду покинуть желудок.

Он застонал, двигаясь взад-вперёд, его пальцы вырвали немного волос с головы.

― Бл*дь. ― он не мог сдерживать себя, и я была благодарна тому, что он так быстро кончил. У меня болела челюсть от быстрых движений и от того, что она была так широко открыта. Когда вкус его освобождения заполнил мой рот, я проглотила его только потому, что не хотела подавиться им, когда сделаю вдох. Он вытащил член, улыбаясь, когда засовывал его в свои штаны. Повернувшись к двери, он уже было открыл её, когда сказал,

― Одевайся и выходи. Сегодня у нас будет вечеринка.

Мне не понравился его высокомерный тон, но, как только он вышел из комнаты, меня затопило облегчение. Тяжело выдохнув, я надела одежду и присела на кровать. Я слышала, как Бобби и его друзья смеются в гостиной, и задумалась, не поделился ли он с ними тем, что я только что сделала. Это не имело значения. Я была уверена, что если бы стены мужской раздевалки в старшей школе могли говорить, я бы узнала разного рода вещи о моей сексуальной жизни.

― Детка! Ты выходишь или как? ― прокричал Бобби из гостиной, и я смирилась с тем, что мне надо было выйти, чтобы узнать, какие у нас планы на эту ночь. Я должна была собрать свои вещи и уйти сразу же, как только Бобби показал две бутылки виски. ― Посмотри, что принесли парни!

― Здорово. ― пробормотала я без особого энтузиазма. Плюхнувшись на диван, я подняла глаза и увидела, что Бобби смотрит на меня грозным взглядом.

― Ну, раз уж ты почётный гость, я налью тебе первой. ― его слова были словно соль на открытой ране. По сути, они были безобидны; но я понимала, что обжигающие раны, которые он нанёс мне в прошедший час, в какой-то мере не заживут.

Наблюдая за ним, пересекающим комнату уверенной походкой, я съёжилась, когда поняла, что он достал большой стакан из кухонного шкафа, вместо стандартной рюмки. Наполнив его до краёв, он подошёл ко мне и поставил его на кофейный столик.

― Пей.

― Я не хочу. У меня болит живот. Сначала я должна что-нибудь съесть...

― Перестань быть такой чертовски чопорной, Алекс, и выпей виски. ― Прервав мои жалобы, он скрестил руки на груди и взглянул на Дэниела и Эрика в качестве поддержки. Вскоре все трое толкнули меня к той точке, где я, наконец, взяла стакан и сделала глоток, только чтобы заткнуть их.

Жидкость обожгла мне горло. Я закашлялась, когда проглотила её, и они засмеялись, увидев мои выступившие на глазах слёзы. После того, как они были удовлетворены тем, что я выпила жидкий огонь, который они мне дали, все трое отправились на кухню, чтобы пополнить свои стаканы.