Женщина еще долго тихо просила Бога за своего сына. Две пары глаз были обращены на нее. Суровый взгляд Господа с иконы на стене и веселый – мужа с фотографии, стоящей на столе. Словно две жизни – прошлая, наполненная любовью и радостью, и настоящая – сосредоточенная на сыне, в постоянной тревоге за него, с бесконечными ночными разговорами с мужем и Богом. Две пары глаз смотрели на неё, даже три – она сама, улыбающаяся и счастливая, смотрела на себя, покорную, стоящую на коленях. И никто из них ничего не мог подсказать ей или утешить. А еще маленький и беспомощный Сереженька мирно спал на руках матери.

В жизни матери завершался второй круг, что ожидало ее впереди? Женщина молилась…

Объединенная Русь. Украина. Киев. Мариинский дворец. Рабочий кабинет Президента Украины. Почти за два года до описываемых событий. 7 ноября 2188 года. Пятница. 23.15. Время киевское.

За окнами президентского дворца буйствовал салют.

«Эти огненные узоры, как история, ускоренная в миллионы раз, – неожиданно подумал Президент Украины, стоя у окна. Вот вспыхнул красный шар – двести семьдесят лет назад в Питере произошел переворот, который впоследствии назовут Великой Октябрьской революцией»

Красный шар еще медленно поглощался чернотой ночи, как на смену ему пришел огромный фонтан, светящийся всеми цветами радуги.

«Великая империя сменилась россыпью независимых государств”, – продолжал размышлять человек.

Звездочки тихо растворялись в небе, а на смену им пришли разноцветные шары, одновременно вспыхнувшие на фоне звезд.

«А это уже новая конфигурация. И так до бесконечности… До бесконечности? Как же! Звезды не вечны, а тут небольшая колония биологических существ, – Владимир Владимирович Грушенко вздохнул, – отпадет в нас надобность, и Всевышний тут же прикроет эту шумную лавочку. Он, конечно, всемилостив… но всемирный потоп и судьба Содома и Гоморры о многом говорят!»

– Разрешите, Владимир Владимирович?

Грушенко обернулся. В дверях кабинета стоял вызванный им Директор Службы безопасности Украины Олег Николаевич Пустовойтенко.

– Присаживайся, – Президент Украины коротко кивнул на кресло, а сам не спеша сел за свой стол.

– Здравствуйте, господин Президент, – Пустовойтенко расположился напротив.

– Как прошел праздник по стране, Олег Николаевич?

– Ничего из ряда вон выходящего. Несколько молодежных драк, несколько квартирных краж, пока хозяева веселились, и так далее. Процент правонарушений чуть выше, чем в обычный день.

– А партии?

– Коммунисты провели митинги в некоторых городах. Зеленые устроили несколько субботников… Да вот, собственно, и всё.

– А в каких городах прошли митинги?

– У нас в Киеве, да еще в восточных областных и районных центрах. Везде их численность не превышала и тысячи человек. По сравнению с официальными мероприятиями они смотрелись жалко, – по лицу Директора Службы безопасности скользнула ироничная улыбка. – Коммунисты – это уже реликт, господин Президент.

Слушая Директора СБУ, Грушенко прикрыл глаза. Набрякшие мешки под глазами, углубившиеся морщины наглядно демонстрировали, что напряженный трудовой день, словно лакмусовая бумажка, безошибочно и безжалостно выявляет истинный возраст, пренебрежительной рукой легко смахивая ухищрения визажистов, стилистов и массажистов.

«Скоро ему шестьдесят, – Пустовойтенко бесстрастно смотрел на своего патрона. – Хватит ли у него сил через три года бороться с энергичным Орловым. Хотя шестьдесят для политика – это не возраст. Да и, в конце концов, возраст в политической борьбе не самое главное. Главное… Что самое главное?»

– Да, прав был Соломон. Всё проходит, – устало произнес Президент. – А ведь два с половиной века назад они поставили на уши весь мир, – Грушенко вздохнул и открыл глаза.

– Соломон был прав, Владимир Владимирович. Проходит всё, и не только коммунизм, – главный разведчик вопросительно посмотрел на Президента – продолжать?

– Олег Николаевич, эти празднества меня изрядно утомили. И разгадывать ваши шарады, у меня просто нет сил. Поэтому – прямым текстом, пожалуйста. Что вы имели в виду, говоря “и не только коммунизм”?

– Я имел в виду христианство. Официальное христианство.

Президенту Украины понадобилось пять секунд чтобы, наконец, понять, куда клонит его глава СБ.

– Отец Сергий, – коротко выразил он свою догадку.

– Да.

– Рассказывайте, Олег Николаевич.

– Всё прошло по разработанному нами плану. В сквере на улице Январского восстания, рядом с Лаврой был организован митинг. Численность – примерно тысяча человек.

– Не мало?

– В данный момент – это оптимально. Большее количество уже вызвало бы подозрение, что митинг организован властями, – возразил Пустовойтенко.

– Отец Сергий выступал?

– Естественно. Основной тезис – вторая жизнь, присуждаемая Главным Компьютером, с молчаливого согласия официальной церкви, это не только тяжкий грех, за который придется отвечать перед Всевышним, но и крайне несправедливо и оскорбительно для миллиардов человек. У каждого должна быть одна земная жизнь. И только Бог может даровать человеку бессмертие. На этом же митинге мы впервые «засветили» название нового движения.

– Какое?

– Как и договаривались: «Жизнь только от Бога», – четко ответил Директор СБУ.

– Что еще?

– Этот митинг показали несколько каналов в своих информационных передачах. Кроме того, отец Сергий выступил на телевидении, на пятом канале.

– Что дальше?

– Всё, как прежде. Отец Сергий будет проповедовать. С желающих будем снимать «надсмотрщиков». Следующее массовое выступление под Новый год.

Президент, казалось, потерял всякий интерес к разговору. Он вновь откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. В кабинете повисла тишина.

– Вчера я был на Президентском Совете в Москве, – не открывая глаз, наконец, произнес Президент. Снова пауза, – Ты, естественно, это знаешь.

– Естественно.

– А о чем на Совете шла речь, ты тоже, естественно, знаешь? – сыронизировал Грушенко, открыв глаза.

Олег Пустовойтенко не случайно пробился на столь высокий пост. Среди качеств, позволивших ему это сделать, была и способность мгновенно правильно ориентироваться в различных ситуациях:

– Наверняка, не об официально объявленном под грифом «Государственная тайна» китайском вопросе.

Грушенко, улыбнувшись, мотнул головой:

– Да, Олег Николаевич, тебя голыми руками не возьмешь.

– Это уж точно, господин Президент. Можно уколоться, – подчеркнуто почтительно ответил глава украинской службы безопасности.

– Так вот, Олег, – Президент мгновенно перешел на доверительный тон, – Орлов готовит гиперпространственный полет, – сказав это, он вопросительно посмотрел на собеседника.

– Гиперпространственный полет? – тот даже не пытался скрыть своего удивления. – Они что, поняли причину предыдущих неудач?

– Похоже на то.

Пустовойтенко задумался.

– Всё равно не понимаю, – наконец задумчиво произнес он.

Президент Украины усмехнулся:

– Наконец-то мой главный разведчик чего-то не понимает, следовательно, чего-то не знает. И чего же ты не знаешь?

– Я не знаю, чем вызвана ваша озабоченность, господин Президент. Гиперпространственный полет – еще один шаг на пути технического прогресса, не более того. Рейтинга Орлову оно не сильно добавит.

– Академик Хохлов, инициатор этого полета, считает, что гиперпространство – это и есть то, что мы называем Богом.

– Орлов хочет отправить туда человека? – осторожно произнес глава Службы безопасности Украины.

– Ты уже кое-что стал понимать. Да, Орлов хочет послать своего человека к Богу, – Грушенко с нажимом произнес последние слова.

– Человек, побывавший у Бога для остальных людей – Мессия, – еще более осторожно произнес Пустовойтенко.

– Вот именно. И его слово для людей будет куда весомей, чем сотни слов того же отца Сергия, и всех остальных, – Грушенко чуть вздохнул.