– Хорошо, но ведь любой мог зайти в дом – и…

– Детектив Ратлер, поймите, здесь в Стоунчепле все друг друга знают. У миссис Бленхэм не было никаких причин опасаться. К тому же звонок в дверь её бы разбудил, а в саду у них собака. По крайней мере, так миссис Бленхэм рассуждала…

– В смысле?

– Собака спала без задних лап. Диэтиловый эфир.

Дело запутывалось всё больше. Если у Терри и были какие-то бредовые мысли относительно виновности самой старухи, они пропали. Миссис Бленхэм всё время была в доме – с какой стати ей усыплять собаку?

– Более того, – добавила сержант Брэннс, – под воздействием эфира на момент смерти были и сами дети.

Терри передёрнуло, но логику преступника он понял. Конечно, детей было бы сложно убить бесшумно таким варварским способом. Раз они были так окровавлены, значит, убили их не сразу, иначе раны бы не кровоточили. Тем более их было двое – пока бы преступник расправлялся, скажем, с девочкой, её брат поднял бы такой крик, что весь городок бы переполошился. Правда, это если предположить, что преступник был один, а не с сообщником или сообщниками…

– А что сказал врач о времени смерти?

– От семи до восьми. Там пока все в произошедшем разобрались, пока до врача дозвонились… у нас же их двое на весь город, доктор Оуэнс и собственно мисс Бленхэм. А мисс Бленхэм в истерике была, понятное дело, ей было не до этого.

Машина остановилась возле невысокого, но относительно нового здания.

– Больница, – пояснила сержант Брэннс. – И обе дамы Бленхэм, и даже миссис Крофт сейчас тут.

========== Глава 2. Бабушка и тётя ==========

Бабушка убитых была точь-в-точь мисс Хэвишем, как Терри представлял её, читая в первый раз «Большие ожидания». Сухощавая, прямая, с серебристыми волосами, собранными на затылке в узел, и пронзительными чёрными глазами.

В глазах дрожали слёзы.

– Детектив? – переспросила она тихим, почти детским голоском, так не вязавшимся с суровой внешностью, когда ей представили Терри. – Вы… вы найдите это чудовище, пожалуйста. И найдите побыстрее. Чтобы я ему горло разорвала… за маленьких моих! – слёзы покатились по лицу.

– Я сделаю всё, что могу, – заверил её Терри. – И вы мне тогда помогите, миссис Бленхэм.

– Да чем я помочь могу… я, дура старая! Спать легла, детишек оставила!.. Знала же ведь, что без присмотра!

– Ну откуда вы могли предвидеть… городок-то у вас такой спокойный… Вы легли ровно в семь?

– Ровно, – всхлипывая, ответила миссис Бленхэм. – Я всегда строго соблюдаю режим.

– А ваша племянница уехала в Лондон, не так ли? Когда именно она вышла из дома?

– Клара ушла в четыре. Её позвала к себе Мэри Джейсон… они когда-то очень дружили, но потом муж Мэри получил работу в Лондоне, Джейсоны уехали, с тех пор виделись редко.

Терри удивился. Значит, Клара Бленхэм отправилась не просто к какой-то бывшей пациентке, а к хорошей, пусть и отдалившейся в последнее время подруге? Почему же вроде как знающий всё инспектор Дэрбоуз выразился так странно?

– Инспектор Дэрбоуз сказал, что мисс Бленхэм уехала к бывшей пациентке.

– Вообще-то так и есть. Мало кто знает, что Клара и Мэри именно дружили – они обе, знаете, за пределами работы почти с другими не общаются. Познакомились-то они, когда у Мэри маленькая дочка тяжело заболела. Клара ночами не спала, дочку спасла, с тех пор Мэри с ней не разлей вода была. И девочку Клара тоже любила – баловала, как свою. Малышка её на свой день рождения всегда потом приглашала. И в этом году пригласила.

Миссис Бленхэм снова заплакала – мысли о дочери Мэри Джейсон явно напомнили ей о собственных внуках.

Сержант Брэннс приобняла старушку за плечи и зашептала что-то успокаивающее. Когда миссис Бленхэм вытерла слёзы платком и выжидающе посмотрела на Терри, он понял это как знак продолжать расспросы.

– Как давно у вас жили дети?

– Почти что с тех пор, как Ларри не стало. Альма ко мне приехала и сказала – мол, не могу брать на себя такую ответственность, возьмите внуков себе. Я мигом согласилась – ещё бы, такой вертихвостке я бы не то что детей, я бы куклу деревянную не доверила! Ларри, бедняжка, неудачно женился, да… Они ж двух лет не прожили вместе – разошлись. Но я его предупреждала: у этой девчонки пудры в пудренице больше, чем мозгов в голове.

– Эгберт был сыном мистера Бленхэма?

– По бумагам был. Альма-то эта, змеюка такая, после развода к Ларри наведывалась. А он ни словечка не говорил. Доверчивый был мальчик мой… В общем, дали мне опекунство над обоими детьми, я и не возражала. Оставлять их этой Альме было б преступлением. А вот же ведь и я за ними не уследила, – в глазах миссис Бленхэм снова показались слёзы, но она сдержалась и только судорожно сглотнула.

– Ваша племянница живёт у вас постоянно? – решил немного сменить тему Терри.

– Да, вот уже двенадцать лет. Ей тридцать восемь сейчас. Что я, что Гарольд – шурин мой покойный – поздно детей мы заводить стали. Гарольд и Магда в один год истаяли оба, вот была чудесная пара… Клара ко мне из Бристоля и приехала. Сказала, одиноко ей без семьи.

– Она не была замужем?

– Нет, ни разу. Она из современных, знаете, после школы в институт, потом весь день на работе, вместо того, чтоб семью заводить… – миссис Бленхэм покосилась на сержанта Брэннс и, слегка сконфузившись, умолкла.

– Мисс Бленхэм – врач-педиатр?

– Да, и очень успешная. Её много раз звали то в Лондон, то ещё куда. Но она не хотела от меня уезжать, одна она меня, старуху, любила. А потом Дженни и Эгберт появились – тем более не до того стало. А уж здесь-то её на руках носить готовы, и дети её обожают. Я всё советовала ей – выйди замуж, своих заведи, ты ж создана для семьи! А она – нет да нет.

– Так… Когда мисс Бленхэм запланировала отъезд?

– К Джейсонам-то? Ой, да не помню уже. Все знали, что она к Рози на день рожденья поедет. Месяц, два назад… Не скажу точно, честное слово.

– У ваших внуков были какие-то друзья их возраста? Кто-то приходил к ним в гости?

– Нет, – покачала головой миссис Бленхэм. – Они играли с детьми на площадках, когда гулять ходили, но домой ни у кого не бывали. И у нас никто не бывал. Да они ещё крошки были, какая тут дружба ещё… была…

Она уронила голову на руки и зарыдала, уже не пытаясь удержаться. Терри и Лютиэн Брэннс быстро переглянулись. Стало понятно, что здесь они больше ничего не добьются.

– Я садовая голова, – устало сказал Терри, когда они вышли в коридор. – Надо было сразу узнать, не видела ли она чего подозрительного в тот день! А я начал про прошлое…

– Даже не нужно близко знать миссис Бленхэм, чтобы понять, что ничего она не видела и не слышала, – улыбнулась сержант Брэннс. – Это такая особа, знаете, которая всё видит и всё слышит. Если бы что-то где-то пошло не так, все бы об этом через пять минут были осведомлены. И в любом случае, допрос был отнюдь не бесполезным.

– Ну да, мы узнали много хорошего о мисс Бленхэм и много неприятного о миссис Крофт, – уныло ответил Терри. – Я как-то не слишком удивлён.

– Мы узнали, куда и почему ездила Клара Бленхэм, а это уже что-то, – поправила его сержант. – Пойдёмте, что ли, с ней самой поговорим.

Клара Бленхэм держалась немножко лучше, чем её тётя, и тоже сразу согласилась побеседовать с детективами. Терри, ожидавший какую-нибудь уютную кругленькую дамочку в белом халате (хотя и понимал, что врач же не вечно в халат одет), был вообще поражён при виде мисс Бленхэм. Такой женщине место было на сцене, в бальной зале, на картине Боттичелли – много где, но точно не в провинциальной больничке в Южной Англии. Вьющиеся золотисто-рыжие волосы обрамляли бледное овальное лицо с безупречными чертами. Глаза Клары Бленхэм при этом были чёрными, как у тётки, но не было того ястребиного взгляда.

– Мне показали… их… – сдавленно прошептала она. – Кем надо быть, чтобы это сделать? Каким монстром?

Терри для очистки совести спросил и её о поездке в Лондон.

– Да, – слабо улыбнулась мисс Бленхэм, – я поехала на день рожденья Рози Джейсон. После того, как я её от пневмонии вылечила – девочка ко всему прочему ещё и аллергик, там кошмар был – Мэри вообще говорит, что я Рози вторая мать. Вообще у неё день рожденья сегодня, но меня всегда приглашали дня на два раньше – чтобы я школьных-то друзей Рози не смущала.