Жить ли нам в режиме революций? Я предлагаю не жить в режиме революций. Революция -- коммунистическая модель жизни. Революционных свержений и таковых же назначений мы уже нахлебались -- 73 года тому назад. Я предлагаю все перемещения в правительстве делать законным путем -- через выборы и парламент. Но сначала провести новые выборы в парламент по новому закону о выборах. С обязательным смещением всей опозорившейся дагестанской избирательной комиссии.

Идеей организаторов митинга 13 апреля было использовать лакский вопрос для смены правительства. Представитель фронта Шамиля проговорился: он перевел разговор в национальную плоскость и обвинил премьера Мирзабекова в предоставлении привилегий кумыкам. Так. Ну, а очень и очень многие люди обвиняют аварских руководителей в том, что они при назначении на руководящую должность оказывают предпочтение людям своего народа. Ну и как -- будем вести спор в этой плоскости? Постановка вопроса в той плоскости, в которой его ставит Гаджи Махачев, разжигает национальную рознь, ведет к разрыву Дагестана. Вот если бы Махачев доказал, что Мирзабеков назначил плохого начальника милиции г.Хасавюрта, отвергнув кандидатуру человека намного лучше подходившего на эту должность, тогда да: это обвинение имело бы смысл.

А пока позицию Махачева приходится понимать так: были у руководства Хасавюртовского района кумыки -- будут аварцы. Это национальная плоскость. Это проклятие Дагестана, это то, что мешает его единству и, тем самым, его силе. Махачевы разобщают Дагестан: требования суверенитета Дагестану, звучащие из уст национально мыслящего деятеля, понимаются как стремление на место бывшего "старшего брата" поставить "старшим братом" свой народ (как то и произошло в Грузии). Народы Дагестана не желают иметь над собой никакого старшего брата -- оттого они и провозглашают свои суверенитеты. В этих условиях ничего не дадут мольбы Д. Халидова, обращенные к парламенту Дагестана: "Провозгласите же суверенитет! Примите же закон о единстве и неделимости Дагестана!" Да не удержите вы никакой силой единства неравноправных народов! Позицию социал-демократов тоже приходится понимать как позицию национальную: социал-демократы требуют не роспуска (и новых выборов) парламента Дагестана, а отставки правительства, т. е. Мирзабекова.

На конференции по экономической программе для Дагестана (27 апреля) я спросил А. Ганиева: "Какой же смысл отставлять правительство, не распуская парламент? Ведь назначать новое правительство будет старый незаконно сформированный партийный парламент?" Ганиев ответил: "Это верно, но и другой путь тоже ведет к конституционному кризису". Перевод: "Смысл-то есть, только вот говорить об этом неудобно."

Мягко говоря, странной с точки зрения логики и интересов лакцев выглядела позиция ведшего митинг А. Алиева: "Пусть правительство Дагестана само решает лакскую проблему, нечего ездить в Москву, для того нам и нужен суверенитет, чтобы иметь возможность самим решать дагестанские проблемы". Во-первых, в Москву ездили именно представители лакцев с просьбой помочь разрешить конфликт между лакцами и чеченцами. Во-вторых, никакая Москва не мешает правительству Дагестана решить лакскую проблему (о чем было сказано в выступления Мирзабекова). Но странная с точки зрения логики и интересов лакского народа позиция А. Алиева выглядит весьма логичной с точки зрения группки, преследующей только свои и ничьи больше интересы, стремящейся на критике премьера-кумыка и обольщении дагестанцев суверенитетом достичь власти. Суверенитет и прилагаемый к нему набор фигур политической риторики -- это и есть вся программа социал-демократов Дагестана. Пустые призывы "крепить дружбу народов Дагестана", на которые так легки лидеры социал-демократов и фронта Шамиля, делу не помогут -- хотя бы потому, что сразу после этих ритуальных призывов Г.Махачев приступил к разжиганию вражды по отношению к кумыкам. Кумыкское национальное мышление не победить аварским национальным мышлением -- столкновение этих мышлении родит пожар, приведет к ливанизации Дагестана.

Моя позиция в национальном вопросе такова. Я против учета национального фактора в формировании высшего слоя дагестанского общества. Я против национальных квот в парламенте, правительстве, на все государственные должности. Я за то, чтобы человек назначался на должность по одному критерию: он лучше других способен отправлять эту должность. При этом, теоретически, может получиться, что в правительстве окажутся одни аварцы. Я не против этого. Или одни кумыки. Я не против и этого. Только по критерию порядочности и компетентности, но ни в коем случае не национальности. Только таким путем мы изживем национальное мышление и по-настоящему объединим Дагестан.

Такие, какие мы сейчас, мы ни одной проблемы не решим. Для решения лакской проблемы нам нужны сила и согласие. А для создания силы нам необходимо единство дагестанского общества, а не междуусобная, межнациональная борьба. Дагестану необходимо отказаться от сталинского приоритета понятия "народ" перед понятием "человек". Такие, какие мы сейчас, мы ни одну проблему не решим. Значит, надо меняться: менять иерархию понятий и способ мышления.

Пока в Дагестане торжествует национальное мышление. Оттого люди и партии, провозглашающие вроде бы не национальные, а демократические (общие для всех народов) цели, на деле скатываются на свой истинный, национальный, уровень.

Повторю то, что я уже говорил в беседах на площади (в эпоху пикетов): "Нам надо от победительной философии, которую насаждали большевики с их всепобеждающим учением, переходить к философии сотрудничества. У нас два человека, встретившись, начинают думать: "Как бы мне победить тебя" (в споре ли, в карьере, в политике), а у них -- в свободном мире -- два человека, познакомившись, сразу вслух произносят: "В чем бы мы могли с Вами сотрудничать? Чту бы мы могли с Вами вместе создать?". Это философия производительная, в отличие от философии победительной, т. е. разрушительной.

Сегодняшние притязания наций на верх в Дагестане я моделирую борьбой уголовников за верховенство в камере: они борются не за то, чтобы выйти из камеры и зажить по-человечески (не доминируя самим и не допуская над собой доминации), а за то, чтобы, живя в камере, по-уголовному (иначе нации доминировать невозможно) доминировать в стране-камере. Сегодня силы наций в Дагестане уходят на борьбу против поползновений на доминирование, а не на совместную созидательную работу, не на совместный духовный рост.

Социал-демократы выдвигают идею "суверенитета" Дагестана. "Суверенитета"... в составе Союза, а не России. То есть предлагают подвести Дагестан под высокую руку Горбачева, а не делегировать часть полномочий относительно демократичным структурам Новой России. Думаю, что партийное руководство Дагестана очень понимает и разделяет эту программу. Думаю, что разделяет их точку зрения и партийный парламент, который социал-демократы потому и не предлагают переизбирать, что верят в него, верят, что он проголосует за "суверенитет" как надо.

А я вот против принятия декларации о суверенитете. Я уверен, что декларация о суверенитете даст старт процессу дестабилизации в Дагестане. Объяснюсь, почему я так считаю. Проиллюстрирую свою мысль на модели: Новая Россия -- корабль, Дагестан -- один из отсеков корабля. Пока мы на корабле, действует многоступенчатая структура власти, переход к суверенитету -- это выход в суверенное плавание на отдельном баркасе. Так вот: как начнем садиться в отдельный баркас, так сразу встанет вопрос кому садиться на весла, а кому на руль. А общего ответа у сегодняшнего Дагестана на этот вопрос нет, а общего мнения на то, куда рулить, у сегодняшнего Дагестана тоже нет. Вот почему сразу после оглашения суверенитета начнется драчка за то, кому садиться на руль, причем соперничество неизбежно обретет национальный характер: ведь оно уже обрело национальный характер в соперничестве национальных движений, партий (которые, как я писал выше, тоже обрели национальную окраску) и даже в борьбе за пост высшего мусульманского иерарха республики. Без консенсуса, т. е. общего согласия, общего мнения на то, как жить, куда плыть, кому быть у руля, как в будущем формировать власть (не по национальному признаку чтоб) в баркас садиться нельзя. То есть можно, конечно, если мы хотим все силы народа пустить на противоборство.