Я подскочила на кровати, пытаясь прийти в себя. Хватала ртом воздух, пытаясь восстановить дыхание и привести в норму гулко бившееся сердце. Что это? Что мне снилось? Почему кажется так важно это вспомнить? С улицы доносился какой-то шум. Куча голосов, то ли радостных, то ли встревоженных – не разобрать. Я щурилась от утреннего солнца, прикрывая ладонью глаза. Совсем как…

– Проснулась? – недовольно спросила Лариса, топчась по подушке возле моей головы.

– Почему так шумно? – хриплым ото сна голосом поинтересовалась я и тут же закашляла, прочищая горло.

– Караван приехал, – доложила арка, соскакивая на пол, – уже час как, а ты все спишь. Давай, просыпайся – и вперед. В таверне они остановились.

Я вскочила с кровати, натянула красную рубаху, новые штаны и черные сапожки. Почему-то подумалось, что выглядеть нужно презентабельно. Как будто торговцам есть дело до того, как я выгляжу. Хотя кто их знает? У каждого свои тараканы в голове властвуют.

– Да не спеши так. Завтра на рассвете они уезжают. Еще есть время.

– А ты откуда знаешь? – отфыркиваясь от холодной воды, спросила.

Все никак не привыкну к этим утренним умываниям-закалкам. Эх, вот провести бы реформу, да ввести по миру водопровод с горячей водой, а то простой люд страдает.

– Так они за ночь заплатили только. Я за ними с самого появления в деревню слежу. Женщины в караване есть и дети. Тебя взять должны. Главное – с ценой договориться, а это ты умеешь.

– Ясно. Много магов с ними?

– Один вроде как. Слабенький совсем – маг земли, на меня даже внимания не обратил. А вот наемников куча, на магах-то сэкономили, их услуги, видать, дороже стоят.

– Торговцы… – пожала я плечами. – Они свои деньги похлеще всяких стерегут. За любую монету удавятся.

– Это точно. Давай, собирайся, тебя завтрак на столе ждет. Остыл совсем, горазда же ты спать.

– Снилось мне что-то такое… приятное. Просыпаться не хотела, – смущенно пожала я плечами, оправдываясь.

– Вот найдем артефакт, соберем в одну кучу и будем спать спокойно. А пока – увы.

Лариса вылетела в открытое окно и была такова, хотя я точно помнила, как вечером закрывала. Вот ведь ушлая птица.

Когда спустилась вниз, в кухне за столом сидела Магда, попивая что-то из кружки. Прямо напротив нее стояла тарелка со стопочкой блинов, чашка с чаем и блюдце с вареньем. Я уселась напротив женщины, подозревая, что все это – мое богатство.

– Доброе утро, Магда, – приветливо улыбнулась, принимаясь за еду.

– И тебе не хворать, – кивнула старушка.

– Громко на улице, случилось что? – осторожно поинтересовалась, макая блин в варенье.

– Караван прибыл. Не ждали мы совсем, а они за провизией к нам заехали. С самого Шардана! Торговцы с заграничными товарами.

– О как! – удивилась я. – И что ж они? Куда направляются?

– Так в столицу едут. На ярмарку, солнцестоянию посвященную. Гуляния всю неделю будут. Ведьмы свободу чувствуют, да всякая нечисть к ним примыкает. Гуляют раз в год, да так, что все вокруг еще год помнят! Тьфу-тьфу им дорогу в эти дни перейти. По седьмое колено проклят будешь, не отмоешься.

– Ярмарка, посвященная солнцестоянию… – выдохнула я.

– Ты ж тоже ведьма! Небось, сама в столицу едешь? – заглядывая мне в глаза, поинтересовалась Магда.

– Шабаш, – важно кивнула, дожевывая последний блин и запивая его чаем.

***

Из дома я выходила, погруженная в свои мысли. Совсем забыла о своей ведьминской сущности. Прибегала к ней редко, все больше пользуясь огнем. Да и знаний тех было у меня мало. Все, что успела выучить в Академии – это даже не база, так – маленький пшик. А тут Шабаш! Я вспомнила, с каким восторгом рассматривала черное фривольное ведьминское платье, как прижимала к груди и примеривала его. И как воображала себя летящей на метле с развивавшимися от ветра волосами.

Итак, цель номер один – примкнуть к каравану. Цель номер два – посетить Шабаш ведьм! И гори пропадом задание богини, один раз живем! Пусть и во второй жизни…

– Не нравится мне твой горящий взгляд, – подозрительно оглядела меня Лариса и тут же уточнила: – Что задумала?

– На Шабаш хочу попасть, – мечтательно выдохнула.

– Давай в другой раз, а? – вымученно простонала Лара. – Ну некогда нам!

– Нам всегда некогда! – нахмурилась я. – Вот встретим Агнес, она мне платье принесет, и сразу же…

– Ты где ведьм искать будешь? С академическими нельзя, – покачала головой птица. – Заметят – доложат Георгу. А свободные тебя к себе не примут – у них круги давно собраны, они чужаков не признают.

Напоминание о директоре Академии как-то враз разрушило все мои мечтательные планы и спустило с небес на землю. А ведь точно. Не стоит забывать о том, что опасность мне грозит не только со стороны отступников, но еще и от Георга с дознавателями. А вот с ними у меня не было никакого желания видеться.

– Ты права, – признала.

– Я всегда права! – высокомерно заявила Лариса.

– Но в следующем году… – подняла я палец вверх.

– Конечно, я только за, ты же знаешь.

Вокруг моего коня, которого я все же нарекла гордым именем – Столен, виднелся прожжённый огнем круг. А рядом на земле лежал кусок обугленной белой тряпки. Я усмехнулась, думая о том несчастном, который захотел позариться на имущество ведьмы-отступника. Даже защитный круг у меня не такой, как положено. По идее, он должен был слабенько бить молнией и не пускать вора к вещам. А оно вот как вышло. Огнем полыхает, да неслабым. Как интересно, однако, устроена эта штука – магия!

Не зная иностранных языков, никогда не поймешь,

о чем говорит молчание иностранцев.

Станислав Ежи Лец, “Непричёсанные мысли”

Вокруг еще вчера тихого и неприметного постоялого двора “Путник” творилось что-то невообразимое. Туда-сюда сновали люди, воняло потом и навозом, куча повозок перекрыли улицу, мешая пройти. Вся эта вакханалия галдела, отовсюду слышна мужская ругань и лошадиное ржание. Двери гостиницы распахнуты, а все столики таверны оккупированы грозного вида мужчинами и женщинами – я насчитала всего шесть. Они не обратили внимания на меня, понуро ковыряясь в еде. Все, как одна, закутаны в цветные ткани с ног до головы. Их наряд напоминал мусульманские платья – абая, и наталкивали меня на определенные мысли о положении женщин в соседних странах. Внутри трепетала надежда, что мое предположение ошибочно и это, скорее, необходимость из-за погоды в пустыни, в которой девушки живут. Но стоило одной из них поднять на меня глаза, синие, яркие, словно весеннее небо, и неуверенно улыбнуться, как с соседнего стола тут же послышался мужской шипящий голос. Незнакомке явно сделали выговор, судя по тому, как та побледнела и тут же опустила глаза.

– Ты их понимаешь? – шепотом спросила у Ларисы, сидевшей на моем плече.

– Увы, – тихо ответила она.

Мужчины рассматривали меня с любопытством, не скрывая интереса. В противовес своим женщинам, они были оголены, насколько позволяло приличие и холод, властвовавший на улице. Ноги скрывали укороченные свободные шаровары серых и черных цветов, грудь перетягивала лишь пара кожаных ремней с металлическими заклепками по всей длине. Волосы длинные, заплетенные в косы, струились вниз подобно так нелюбимым мною змеям. И все в этих мужчинах было хищным, опасным: поворот головы, поза, даже не скрывавшая ничего одежда намекала на полное отсутствие страха у этих представителей сильнейшего пола. Или на глупость – смотря с какой стороны посмотреть.

Оружие – длинные сабли, наподобие абордажных, так любимых пиратами, – скрывались сзади, так, что из-за спины видно только рукояти. И, судя по всему, крепились эти самые клинки теми кожаными ремнями.

Наемники. Это я поняла сразу. Только те могли так пристально и незаметно осматривать каждого на возможную угрозу. И если входящий не представлял опасности, они вновь возвращались к своим делам. Да только я привлекла внимание совсем по другой причине. Судя по сальным улыбочкам и блестящим глазам, мужчинам пришлась по нраву моя внешность.