- Почему-то, - бормочет она, - мне кажется, что это не совсем то же самое.

Малдер отодвигается как можно дальше – койка очень узкая – и Скалли устраивается рядом с ним. Они накрываются теперь уже двумя одеялами и ложатся спиной друг к другу. Так им значительно теплее, но их колени свисают с деревянных краев койки, что довольно неудобно.

- Погоди-ка, - говорит Скалли. – Я кое-что попробую. - С этими словами она осторожно перекатывается на другой бок – на койке недостаточно места и для одного, а тем более для двух, даже притом, что один из них весьма хрупкой комплекции – и устраивается так, что теперь кончик ее носа упирается ему между лопаток. – Так нормально?

- Да, - хрипло произносит Малдер. – Да, Скалли, так хорошо.

Это, возможно, не самое разумное их решение, но с тех пор они так и спят: бок о бок на узкой койке Малдера, вплотную прижимаясь друг к другу и делясь теплом своих тел.

Во вторую неделю октября, 11-го числа, наконец поступает приказ сворачивать лагерь и выдвигаться на следующее утро. Никто не знает, куда они направляются и маячит ли на горизонте какое-нибудь сражение; как бы там ни было, на рассвете 12-го октября мужчины радуются возможности в кои-то веки двинуться в путь, прервав установившуюся с августа череду монотонных дней. Переполняемые едва сдерживаемой энергией в ожидании начала похода, они складывают палатки, закидывая их в повозки, и формируют роты. Малдер верхом на коне возглавляет колонну, и вскоре к нему присоединяется и Скалли.

- Так куда мы направляемся? – спрашивает она.

- На север, - отвечает Малдер. – Это все, что я знаю.

Скалли кивает.

- Звучит неплохо, - заявляет она, – но меня устраивает все, что позволяет покинуть берега этой проклятой реки и сменить, наконец, обстановку. Если я еще хотя бы одну ночь провела в кордоне, то дезертировала бы.

Малдер тихонько посмеивается.

- Ты бы не осмелилась, - возражает он, – ведь тебе известно, что я бы отправился на твои поиски. И неважно, как далеко ты бы успела уйти, я бы все равно тебя нашел.

Скалли мягко улыбается ему, слегка краснея, и, быстро вспомнив, что весь полк выстраивается позади них, Малдер поспешно отворачивается и глядит вперед. Скалли делает то же самое.

Растянувшись по дороге подобно длинной синей змее, армия марширует на север большую часть дня и ночью разбивает лагерь в поле, даже не потрудившись поставить палатки. Они продолжают путь ранним утром 13-го числа, минуя Билтон и Калвертон – хорошо знакомые Малдеру города. Плантация его семьи находится чуть дальше к югу от этих мест – он бы добрался туда за несколько часов верхом. Он много раз ездил по этим дорогам с отцом, сопровождая его в деловых поездках, и путешествовал в Вашингтон и обратно вместе с родителями.

Ближе к полудню, когда дорога меняет направление и идет вдоль железнодорожных путей, полковник Скиннер подъезжает к Малдеру. Скалли почтительно отстает, чтобы они могли поговорить наедине.

- Мне сказали, что мы здесь, чтобы защищать эти пути, - сообщает Скиннер Малдеру, указывая на железную дорогу справа от них. – Часть кавалерии генерала Стюарта перестреливалась с парой полков в авангарде наших сил, а это означает, что генерал Ли где-то неподалеку. Если они займут часть железнодорожного полотна между нами и Вашингтоном, наши пути снабжения нарушатся, и мы не сможем долго оставаться на территории врага, так как рискуем заморить солдат голодом и израсходовать все боеприпасы.

- Где это произошло, сэр? – спрашивает Малдер. – В Ноксвилле или дальше на север, ближе к Манассасу?

Скиннер окидывает его внимательным взглядом.

- Я постоянно забываю, что вы из этих мест, - говорит он. – Нет, не так далеко на севере. Мы собираемся у станции Катлет.

- Это близко, - замечает Малдер. – Мы прибудем туда меньше чем через час.

- Верно, - соглашается Скиннер и оглядывается назад, на четко сформированные роты, марширующие в почти безупречном строю. – Вы заставляли их усиленно тренироваться, как я слышал. Держали в форме в ожидании активных действий.

Малдер кивает.

- Я подумал, что буду командовать полком так же, как это делали вы, сэр, - сообщает он. – Люди привыкли к ежедневным усиленным тренировкам, когда вы были за главного, так что для них мало что изменилось.

- Вы будете рады подобному решению, если мы сегодня или завтра примем бой, - замечает Скиннер. – Солдаты теряют бдительность, валяясь на лугах и смотря на проплывающие в небе облака. Не все командиры были столь же деятельны, как вы, и у многих полков возникнут трудности после двух месяцев без малейшей перестрелки с врагом.

- Мы не окажемся в их числе, сэр, - обещает ему Малдер.

- Знаю, что не окажетесь, Малдер. Поэтому-то я и выбрал вас в качестве командира. – Скиннер переводит взгляд вправо, где Скалли едет верхом с двумя другими лейтенантами, ожидая, когда Малдер снова позовет ее к себе. – Как лейтенант Скалли справляется с ролью вашего адъютанта? – интересуется он. – Мне говорили, что вы постоянно держите его при себе.

- Только если он не на дежурстве, - спокойно отзывается Малдер, - но большую часть времени да, лейтенант Скалли у меня под рукой. Он незаменим, сэр. Спасибо за то, что порекомендовали его на эту должность.

- Уверен, что вы бы и самостоятельно пришли к тому же выводу, - отзывается Скиннер. – Я знаю, что… - Он внезапно замолкает, не договорив, когда до них доносятся звуки артиллерийского огня. – Меньше мили отсюда, - замечает он, и Малдер кивает. Скалли побуждает свою лошадь подойти ближе, пока не оказывается в паре метров позади Малдера и Скиннера. Малдер оглядывается на нее. Внезапный грохот артиллерии заставляет мужчин подпрыгнуть от неожиданности, и конь Малдера нервно перебирает ногами, тогда как Скалли умело удерживает контроль над своей лошадью. Малдер приказывает своим людям остановиться.

- Похоже, довольно близко, - замечает Скалли, вглядываясь в простирающуюся впереди пыльную дорогу. Между их бригадой и следующей перед ними довольно большое расстояние, так что Малдер не может рассмотреть, что ждет их впереди. В следующее мгновение, однако, звуки выстрелов раздаются еще ближе, и на этот раз кажется, что они исходят справа от них.

- Малдер, - обращается к нему Скиннер, - пусть ваши люди укроются вдоль железнодорожной полосы. Здешняя насыпь обеспечит им хоть какую-то защиту.

Малдер кивает и передает приказ через своих лейтенантов, которые доносят его до капитанов рот, и вскоре все солдаты полка либо лежат на земле вдоль находящихся на возвышении железнодорожных путей, либо поспешно выкапывают укрепления позади них. Малдер и его офицеры, включая Скалли, спешиваются и передают лошадей полковым грумам, которые уводят их прочь, к лесу. Они будут поблизости, если в них возникнет необходимость, но вне зоны поражения огнем противника.

В считанные минуты к звукам мушкетных выстрелов добавляется жуткий пронзительный клич мятежников, раздающийся неподалеку от них с северной стороны. Бригада, которая была в строю перед ними, должно быть, уже вступила в бой, и конфедераты, похоже, двигаются на юг вдоль железнодорожных путей, ища слабое место, где можно проскользнуть за линию обороны Союза и атаковать с фланга. Железная дорога критически необходима для удержания армией Союза контроля над Вирджинией, и если ее отобьют или взорвут, со снабжением армии возникнут серьезные проблемы. Малдер понимает это и без пояснений Скиннера и приказывает своим лейтенантам и капитанам окопаться и сражаться до последнего.

За исключением звуков приближающейся битвы, вокруг царит тишина. Весь полк хранит напряженное молчание, не считая тех мужчин, что используют свои штыковые лопаты для рытья одиночных окопов позади главной железнодорожной линии. Когда Малдер осматривает лес слева от путей, ему на ум внезапно приходит одна идея. Он поворачивается к Скалли.

- Лейтенант Скалли, - обращается он к ней, - я хочу, чтобы вы с ротой солдат заняли позицию на краю леса, позади нас. Вы будете держать их в резерве, и если противник прорвет нашу линию обороны, поведете их в бой. Стреляйте по врагу по возможности, но только если он окажется в зоне видимости, и держите ваших людей под прикрытием деревьев.