Ее охватывает паника, и Малдер, обеспокоенный ее реакцией, быстро касается ее руки в успокаивающем жесте.

- Скалли, расслабься, все в порядке! – спешит он ее заверить. – Я ничего не говорил ей, честно. Она знает о тебе только твое имя, а также то, что ты отлично управляешься с винтовкой, и ты мой лучший друг. Если ты не хочешь, чтобы ей стало известно что-то большее, клянусь, так оно и будет. – Несмотря на эту внезапную вспышку страха, Скалли безмерно согревает заявление Малдера о том, что он считает ее своим лучшим другом. – Но, Скалли, я не думаю, что тебе надо так уж бояться того, что Диана выяснит правду. Я уже говорил тебе: она хороший человек и никогда не выдаст подобный секрет.

- Дело не в том, что я считаю ее на это способной, - отвечает Скалли, прекрасно осознавая, что лжет не моргнув глазом, - а в том, что я не хочу, чтобы кто-нибудь знал. Каждый новый человек, посвященный в эту тайну, делает мое положение чуть более шатким. – Она многозначительно смотрит на него. – Я доверяю тебе, Малдер, и все. На тебе пусть все и остановится.

Малдер тепло ей улыбается.

- Так оно и будет, Скалли, - заверяет он ее. – Обещаю.

- И, кроме того, - замечает Скалли, - если бы Диане не понравилось то, что ты делишь со мной комнату, пока мы находимся в доме, узнай она правду обо мне, то что бы она сказала о нас, каждую ночь разделяющих палатку здесь, в армейском лагере?

Малдер обдумывает сказанное.

- Это ей тоже вряд ли понравилось бы, - кивнув, признает он. – Так что, полагаю, ты права: лучше всего держать ее пока в неведении. – Он окидывает ее взглядом. – Я имею в виду… не то чтобы что-то происходило… но все же, зачем давать ей повод для беспокойства?

«И вправду, зачем», - думает Скалли, едва сдерживая вздох.

Скалли сама не знает, рада она тому, что ее запрос об увольнительной на неделю одобрили, или нет. Как бы там ни было, она ее получает и перед рассветом утром 3-го августа седлает свою лошадь и отправляется вместе с Малдером по дороге во Фредериксберг. Когда солнце встает, день становится мягко согревающим, делая поездку приятной, даже несмотря на то, что желудок Скалли выписывает кульбиты почти все время пути. Ей трудно сказать, что она находит более нервирующим: встречу с родителями Малдера, которые склонны невзлюбить ее просто потому, что она солдат Союза, или с предполагаемой невестой Малдера, которой она не может заставить себя дать хотя бы ничтожный шанс.

Малдер кажется столь же нервозным, хотя, очевидно, обрадован возможностью встретиться с Дианой и своей сестрой.

- Я не видел ее уже полгода, - говорит Малдер. – Интересно, насколько она выросла с нашей последней встречи. – Он косится на Скалли и игриво улыбается. – Могу поспорить, она будет по крайней мере на несколько сантиметров выше тебя.

- Кто, Диана? – спрашивает Скалли, морща нос, и Малдер смеется.

- Нет, я знаю наверняка, что Диана выше тебя, - отвечает он. – Она почти такая же высокая, как я. – «Отлично, - уныло думает Скалли. – Еще одно преимущество мисс Совершенство надо мной». – Нет, я говорю о Саманте, моей сестре.

- Сколько ей? – спрашивает Скалли. – Саманте, я имею в виду.

- В мае исполнилось пятнадцать, - отвечает Малдер, доставая из-за пояса фляжку и делая глубокий глоток. – Думаю, она тебе понравится, Скалли. Она похожа на меня, только куда веселее.

- Так, значит… как ты, но симпатичная и приятная в общении, - замечает Скалли, игриво усмехаясь, и Малдер, уже закупоривавший фляжку, прерывает свое занятие, чтобы плеснуть в нее водой. – Повтори, - подбивает она его. – Сегодня жарко. – В ответ Малдер выплескивает на нее половину содержимого фляжки, и она разражается высоким смехом, который никто бы не принял за мужской. Скалли тут же пугается своего промаха, но Малдер выглядит довольным.

- Надо будет снова заставить тебя как-нибудь это повторить, - замечает он.

- Лучше не стоит, - предупреждает его Скалли. – Только если ты не планируешь разоблачить меня и начать искать себе нового адъютанта.

Малдер мгновенно становится серьезным.

- Ты, вероятно, права, - соглашается он, оглядывая пустые передние дворы вдоль дороги, ведущей в город. – Полагаю, с этим придется повременить до окончания войны. – Он снова тепло улыбается Скалли, отчего ее сердце пускается вскачь, а в животе трепыхают бабочки, хотя поначалу она не может понять почему. Только час спустя, когда они въезжают в пределы города, и все ее тело переполняет нервная энергия, она наконец понимает, в чем тут дело: на какое-то мгновение, возможно, впервые с того момента, как он увидел ее с обнаженной грудью в лунном свете, Малдер посмотрел на нее как на женщину, а не на своего собрата-солдата. Ну… почти. Она не берет в расчет то, как он часто смотрит на нее по утрам, когда она постепенно просыпается. С тем же успехом она может воображать эти взгляды, еще не окончательно проснувшись – взгляды, которые порой выражают что-то сродни вожделению. С тем же успехом может статься, что Малдер выглядит так каждое утро, когда еще не осознает толком, что выражает его лицо.

Они проезжают довольно далеко по переполненным людьми улицам города, когда Малдер наконец останавливает коня перед неприлично огромным особняком, окруженным безупречно постриженным газоном и витиеватой железной изгородью. Высокая стройная девушка с длинными темными волосами, кудрями струящимися по ее спине, стоит на широком переднем крыльце, наблюдая за их прибытием. В тот же момент, как на лице девушки возникает широкая улыбка, поразительно похожая на улыбку Малдера (хотя у нее и не такой выдающийся нос), Скалли понимает, что это его младшая сестра Саманта.

С улыбкой до ушей Малдер спрыгивает с коня и стремительно несется через входные ворота по подъездной дорожке, пока не встречает свою сестру на полпути, отрывая ее от земли и кружа в медвежьем объятии. Саманта весело хихикает, когда брат ставит ее обратно.

- Дай посмотреть на тебя, - говорит Малдер, отступая на шаг и по-прежнему широко улыбаясь. – Я же предупреждал тебя, Сэм, что, если не прекратишь расти, то будешь выше всех парней, и тогда никто из них не захочет на тебе жениться!

Саманта добродушно хлопает его по руке.

- Очень смешно, Фокс, - упрекает она его. – Ты тут меньше пяти минут, а уже насмехаешься надо мной.

- Технически я вообще еще не тут, - возражает Малдер. – Я даже в дом не зашел.

- Ты почти там, - отвечает Саманта и смотрит поверх плеча Малдера на Скалли, которая неуверенно стоит у обочины, сжимая в руке поводья и наблюдая за воссоединением родственников. Малдер усмехается ей и взмахом руки предлагает подойти.

- Скалли, иди сюда, познакомься с моей сестрой, - зовет он. Непонятно откуда материализовавшийся грум берет за поводья их с Малдером лошадей и уводит их по боковой дорожке, которая, как полагает Скалли, ведет к конюшням. – Саманта, - говорит Малдер. – Я бы хотел представить тебе лейтенанта Дэниела Скалли, моего адъютанта. Скалли, этот переросший бобовый побег – моя сестра Саманта.

Саманта снова окидывает Малдера сердитым взглядом, а потом, приветливо улыбаясь Скалли, делает реверанс и протягивает тонкую руку для поцелуя, являя собой образчик отличных манер.

- Приятно познакомиться, лейтенант Скалли, - говорит Саманта. – Фокс много говорил о вас в своих письмах.

Малдер вопросительно поднимает брови.

- Так ты получала их? – спрашивает он. – Я не был уверен, не перехватывали ли их родители.

Саманта закатывает глаза.

- Да, я их получала, - заверяет его она. – Это мои ответы перехватывались, полагаю.

Малдер с отвращением качает головой.

- Похоже, мне стоит быть благодарным уже за то, что они вообще позволили тебе получать от меня сообщения, - говорит он. – Я бы не удивился, если бы они решили, что чтение моих писем будет слишком опасно для твоей хрупкой душевной организации.

Саманта награждает брата грозным взглядом.

- Если ты собираешься начать свой визит на подобной ноте, Фокс, то с тем же успехом можешь возвращаться обратно в свой полк прямо сейчас, - упрекает она его. – Неважно, как сильно родители гневаются на тебя, последние полгода они только и делали, что переживали за тебя денно и нощно. – Она берет Малдера под руку, потом поворачивается к Скалли и протягивает ей вторую руку. – Пойдемте внутрь. Нас уже заждались.