Воронцов синхронизировал свой нетчип с нетчипом профессора, и теперь они вместе изучали архивные данные. Евгения Константиновна Ливадова, уроженка города Ярославля, 1998 года рождения, и Андрей Константинович Ливадов, уроженец города Рыбинска, 1995 года рождения, пропали без вести при невыясненных обстоятельствах в ночь с 26-го на 27 сентября 2016 года в окрестностях Ярославля.

– Смазливая девчонка, – произнес Владимир, пролистывая старомодные фотографии. – Мы летим за ней?

– Все так, Владимир Владиславович, – забылся профессор.

– Прошу вас, оставьте это, – напомнил майор. – Две тысячи шестнадцатый год. Вы уверены, Игорь Иванович? До Третьей мировой и Судного дня еще довольно далеко.

– Уверен, – заявил Мартынов. – Вживление нетчипов производилось контрольным экземплярам из десяти разных веков. Умерли все, даже человек из середины двадцатого века. Их сознание не выдерживает вживления, полная аналогия с одичалыми. До закрытия исследований не успели изъять представителя более поздней эпохи. Сегодня мы продолжим, и на этот раз все получится!

– Полагаете, что с молодой женщиной из начала двадцать первого столетия выйдет иначе, чем с предыдущими объектами?

– Да, и у меня есть основания так думать. Именно в этот период началось широкое проникновение сетей. Теоретически ее психика подготовлена к соединению с нетчипом. Поглядим, как выйдет на практике. Но, смею заверить, две тысячи шестнадцатый год и начало Третьей мировой – это по сути один технологический уровень, а первые нетчипы появились на второй год войны.

Воронцов и профессор миновали линию из десантников. Старший оцепления отсалютовал майору.

– Допускаю, что ваши предположения верны, – рассуждал вслух Владимир, когда они начали подниматься на борт МДК с номером 042, – однако же одна, две или даже сотня рабынь не остановят вымирания. Потребуются тысячи и тысячи женщин, которые будут рожать. Вы предлагаете устроить вторжение в наше собственное прошлое?

– Пускай об этом болит голова у Совета директоров и Генерального штаба, – уклончиво ответил Мартынов. – Мое дело маленькое. Наука.

Слова Игоря Ивановича позабавили Воронцова, и он не сдержал новой ухмылки. Академик добился возобновления замороженной программы, но сложности практического применения результатов своей работы предпочел взвалить на чужие плечи. Владимир подозревал, что ему отец и поручит проработку данного вопроса, раз уж назначил куратором проекта.

Мартынов углядел улыбку начальника экспедиции, но предпочел сделать вид, что не заметил ни ее, ни ироничного взгляда молодого офицера. За долгие месяцы после закрытия исследований и не на такое насмотрелся.

Позади с шипением закрылся входной люк. «Снимайте оцепление!» – сообщил через сеть Воронцов. Спустя секунду из штаба полка пришло подтверждение о получении команды и разрешение на взлет.

– Если позволите, я выскажу свое мнение относительно вашего вопроса. Но предупреждаю: это всего лишь частные суждения старого профессора.

– Извольте.

– Известно, что архивы с персональными данными по гражданам России периода Третьей мировой и Судного дня сохранились почти в полном объеме. Мы изымем нужных нам женщин, которые погибли при катаклизме, непосредственно перед их смертью и дадим им новую жизнь в нашем времени.

– Вы представляете масштаб и сложность подобной операции?

Мартынов не ответил. Он хотел что-то сказать, но промолчал – наверно, собрался опять умыть руки. Дескать, давайте решать проблемы по мере их поступления. Владимир выругался про себя.

Они прибыли в командную рубку, где размещалось одиннадцать человек: семеро флотских во главе с командиром корабля капитаном 3-го ранга Минкладзе и четыре офицера из управления роты. Всего двое лишних людей создали тесноту. В МДК свободное внутреннее пространство резали по-живому.

Капитан Минкладзе приветствовал старшего по званию и одновременно сына президента. Затем доложил:

– Взлет разрешен!

– Взлетаем, – кивнул майор.

Почти мгновенно появилось чувство полета. Воронцов смотрел на главный монитор командного отсека десантного корабля – они набирают высоту. За рабочими местами экипажа только старомодные экраны: считается, что они гораздо надежнее инфопроекций. А под мониторами – выдвижной дублирующий блок управления. Если нарушится связь нетчипа с системой корабля, команды будут подаваться клавиатурой и джойстиком – архаичными, но полностью рабочими.

Владимир почувствовал, как закололо кончики пальцев, два удара сердца – и это ощущение ушло. Сорок третий борт, идущий параллельным курсом, включил маскирующую завесу. Невидимая сфера окутала два судна. Хотя сорок второй ведущий, а сорок третий ведомый, блок силовой установки на их МДК, питающий радиоэлектронное поле, переключен на оборудование Мартынова. Поэтому маскирующая завеса сорок третьего укрывает сразу обоих. Чужие спутники не должны засечь работу ученых.

Скоро пара бортов вышла за Периметр. Граница Красного сектора, который иногда по старой памяти именовали Россией, осталась позади, они над Дикими землями. До мертвого Ярославля сорок минут полета.

… – Посадка завершена, – сообщил капитан Минкладзе.

– Первому взводу первой роты и первому взводу второй роты обеспечить круговую оборону, – приказал по каналу командной связи майор Воронцов. – Дальше пятисот метров от бортов не отходить! Дроны и разведчиков в небо поднимать только после моей личной команды! Командиру первой роты майору Городничему принять общее командование в случае нарушения связи со мной.

– Есть!

– Теперь ваш черед, Игорь Иванович, – обратился Владимир к Мартынову.

– Проводите к моим людям, – взволнованно произнес профессор.

Воронцов отправил с академиком командира третьего взвода, а сам последовал в десантный отсек. Спускаясь вниз, он вдруг понял, что его бьет нервная дрожь. Через каких-нибудь двадцать минут оборудование Мартынова создаст энергетическую сферу, которая обратит время вспять. Вся материя в радиусе одного километра от их кораблей перенесется из две тысячи двести пятьдесят второго года в две тысячи шестнадцатый. После сигнала профессора взвод бронемобилей выйдет за границу невидимой глазу сферы и проникнет в пространство прошлого. Захватом объектов Воронцов решил руководить лично.

Добравшись до десантной палубы, Владимир поприветствовал выстроившихся в линию бойцов. Майору подали его шлем. Щелкнув, он соединился с броней, выдвижной визор закрыл лицо.

– По машинам! – произнес Воронцов.

Система связи довела его команду до десантников, и взвод развернулся к пяти колесным броневикам. Владимир занял в головной машине пустующее место командира первого отделения. Ему передали крупнокалиберный штурмовой автомат.

Трехстворчатый люк десантного отсека пришел в движение, впуская внутрь наружный воздух. На грунт опустились выдвижные сходни для выезда техники.

– Вперед! – произнес Воронцов. Синхронизированный с экзоброней нетчип создал проекцию боевого интерфейса.

Андрей Ливадов ударил по тормозам у старенького покосившегося бревенчатого домика, внутри которого гремела попса. Он примчался сюда после звонка сестры. Женька позвонила час назад и дрожащим голосом попросила забрать ее с вечеринки.

Женька – первокурсница. Летом окончила школу и поступила на истфак ярославской педухи. Она всегда хорошо училась, и дома никто не сомневался, что сестра после одиннадцатого класса продолжит образование. Не то что он, оболтус.

Сегодня днем она хвасталась, что идет с ребятами отмечать поступление. И вот в десять часов набрала его номер. Андрей услышал в телефонной трубке громкую музыку и испуганный голос Женьки, которая заперлась на кухне от какого-то сбрендившего Вани. Узнав адрес студенческой хаты, Ливадов прыгнул в машину и полетел на противоположный край города.

Андрей пнул незапертую калитку и вошел в закиданный бычками двор. Дверь в дом также оказалась открыта. Внутри накурено, в большой комнате с надрывающимся музыкальным центром бухает студентура, а у закрытой двери слева сидит на корточках пацанчик в спортивном костюме и кепке. Типичная гопота.