Слав долго не мог понять, почему государства терпят все эти диаспоры. В частности, почему их терпит государство под названием РФ. В психушке у него появилось достаточно времени, чтобы разобраться и в этом вопросе. И полученные им результаты ещё более убедили Слава в том, что это государство ненавидит собственный народ сильнее любого внешнего врага. Ведь нет ничего более противоестественного, чем предоставить мигрантам или приезжим из других регионов страны прав больше, чем людям, живущим в этих областях. Людям, чьи предки потом и кровью строили это самое государство. Людям, которых принесли в жертву этническим бандам. Людям, которых, по сути, бросили, как кость голодной бешеной собаке.

Слав почувствовал, как его кто-то толкнул в плечо. Увидев встревоженное лицо Ласы, он неловко улыбнулся. Но жену оказалось не так-то легко обмануть.

Требовательно посмотрев мужу в глаза, Ласа спросила:

–Ну, и о чём ты в этот раз задумался? По глазам вижу, что это что-то очень нехорошее.

Слав криво усмехнулся:

–Да над словами Сваяры задумался. Вспомнил, что происходит в том мире. – Он усмехнулся уже намного веселее. – Вы все даже не представляете, как я рад, что вернулся домой.

––

Через два дня пути вышли к восточному склону Тобу.

Встретившие путешественников гномы старались не подавать вида, кто именно из всех прибывших их более всего интересует. Но, как подгорные жители ни старались, поведение выдало их с головой. Слав не мог не заметить, с каким любопытством гномы его рассматривали.

К счастью или к разочарованию Слава, среди гномов не оказалось ни одного из его старых знакомых. Поэтому обошлось без излишней в данном случае лирики. И даже наоборот. Едва только офицер, командующий гномами, услышал, что путешественникам необходимо с максимально возможной скоростью пересечь галереи Тобу, он тут же принялся выкрикивать какие-то приказы. И только тогда Слав вспомнил, что ведь он, как – никак, является участником совета старейшин Тобу. Видимо, именно этот факт и явился той пружиной, которая заставила гномов развить столь бурную деятельность.

К сожалению, Слав почти ничего не понял из того, что выкрикивал офицер. Как и из того, что ему отвечали его подчинённые. Да это, пожалуй, и не важно. Главное, что к желанию путешественников отнеслись более чем серьёзно. Славу же осталось лишь молча наблюдать за суетой гномов. О смысле же их разговоров оставалось лишь догадываться.

Так думал Слав, пока его дочь о чём-то не спросила одного из проходящих мимо её гномов. Скупо улыбнувшись, житель Тобу что-то ей ответил. Слав лишь рот открыл от удивления.

А вот Ласа, похоже, также отлично понимающая язык гномов, повернулась лицом к мужу и сказала:

–Ну, раз у нас пока что есть в запасе время, предлагаю всем поесть. Все согласны?

Тролли, согласно покивав, молча направились куда-то в сторону. Туда же двинулись и Сваяра с Ласой. Слав, чувствуя себя каким-то незваным гостем, пошёл следом за всеми.

Идти пришлось совсем недалеко. Буквально через десяток метров в стене галереи обнаружился квадратный коридор с гладкими стенами. С облегчением подумав о том, что хоть что-то ему знакомо, Слав последовал внутрь коридора следом за всеми остальными. Тускло сияющие кристаллы давали достаточно света, чтобы не натыкаться друг на друга и на стены. О большем гномы, видимо, и не думали, когда строили этот коридор. Слав лишь отметил, что до сих пор не везде в Тобу провели электрическое освещение.

Коридор окончился лифтом. Тролли сами встали к рычагам. С замиранием сердца Слав ощутил, как пол под его ногами начал медленно подниматься. Тихое шуршание металла живо напомнило ему о том, как он впервые оказался в точно таком же лифте. Но только на северном склоне Тобу. Что ни говори, но далеко не так просто привыкнуть к тому, что на протяжении нескольких лет ты считал безвозвратно утраченным.

Подъём не занял много времени. Буквально через пару минут лифт замер. Деловито переговариваясь, тролли отодвинули в сторону блок с резьбой. В глаза ударил яркий свет. Сваяра, не дожидаясь взрослых, первой выбежала на балкон. Тролли и Ласа, с усмешками покачивая головами, двинулись за девочкой. Слав же, всё ещё слегка растерянно, пошёл следом.

Балкон оказался простым. На его стенах нет никаких украшений. Перила так же не превращены в каменные растения. Единственное, что заметил Слав, так это вставленные в отшлифованные стены светящиеся кристаллы. Которые сейчас, днём, естественно, не светятся. Единственное, что хоть как-то скрашивает унылый, в общем-то, вид, так это широкие окна. Само собой, окна тоже ничем не украшены. Просто вид, который из них открывается, не может не радовать глаз.

Ну, разве может не порадовать панорама воктийского леса, раскинувшегося до самого горизонта? А именно это и можно наблюдать из широких окон вытесанного в каменной толще балкона.

Конечно же, нашлось тут и ещё одно «украшение», вид которого несказанно порадовал путников. А именно – низкие, рассчитанные на рост гномов, столы. И стоящие на этих столах блюда с едой. Слав не стал выяснять, кто именно их накрыл. Но, кто бы это ни был, он или они заслуживают самой горячей благодарности.

Обсуждая довольными голосами предусмотрительность гномов, тролли и три человека расселись на низких скамьях.

Уже накладывая в тарелку тушёного мяса, Слав спросил:

–И давно вы научились на гномьем говорить?

Ласа, уже успевшая пересыпать часть салата из блюда в тарелку дочери, с улыбкой посмотрела на мужа:

–Это ты про нас? – Она дождалась, пока Слав кивнёт. – Ну, нам же пришлось много времени в Тобу проводить. Вот мне и пришлось язык-то выучить. Чтобы от Сваяры не отстать. Она-то на языке гномов чуть ли не раньше, чем на нашем, говорить начала. Она у нас вообще умница. Я в её годы только на нашем могла говорить. А она уже на нескольких языках говорить умеет. Разве что только на языке сойнов пока что мало говорит.

Слав удивлённо покачал головой:

–Вот даже как! Ну, на языке сойнов даже мало – уже много. Сваярушка, может, скажешь чего?

Девочка, забавно наморщив носик, подумала и старательно изобразила какую-то птичью трель. Естественно, Слав и понятия не имеет, что это может значить. Но, по крайней мере, получилось очень даже похоже на те звуки, что обычно издают сойны.

Улыбнувшись самыми уголками губ, Слав спросил:

–И что же ты сказала? Надеюсь, ты никого из нас не обругала?

Сваяра хихикнула:

–Нет, пап. Я сказала, что еда очень вкусная.

Один из троллей, Брок, хмыкнул:

–Ну, это и так понятно. Ты бы лучше нам что-нибудь другое сказала.

Девочка кивнула и, опять забавно сморщив носик, что-то прочирикала.

Всё тот же тролль с одобрительным выражением на лохматом лице кивнул:

–Ну, а это что значит?

Искоса поглядывая на мать, Сваяра ответила:

–Я сказала, что ты, Брок, даже и так-то говорить не умеешь.

Тролли радостно закхекали. Даже Брок, которого только что, так сказать, «ткнули носом», не остался в стороне. Более того, он даже похвалил девочку. Почёсывая один из покрытых седой шерстью шрамов, Брок сказал:

–Умница, Сваяра! Так всегда и делай! Нечего терпеть, когда тебе что-нибудь такое говорить будут! К сожалению, мы, тролли, никогда не сможем говорить на языке сойнов. У нас это почему-то не получается.

Слав, улыбаясь вместе со всеми, по привычке попробовал объяснить:

–Думаю, что это из-за строения ваших голосовых связок. Или ещё из-за чего-то похожего. Думаю, что и у Сваяры-то не совсем правильно получается. А ведь её нежное горло не приспособлено для того, чтобы выть и рычать, как это делаете вы, тролли.

Марок, с видимым усилием проглотив большой кусок мяса, сипло возразил:

–Ну, Слав, ты просто не слышал, как она рычит. Не хуже маленького Секра.

Слав, сначала удивлённо посмотрев на дочь, спросил:

–А что с маленьким Секром? Уже, наверное, вырос?

Оскалив белоснежные клыки, Марок кивнул:

–Конечно, вырос. Чего же ему делать-то ещё? Не ждать же, пока ты к нам вернёшься!