Квай-Гон посмотрел на обоих и с досадой махнул рукой.

- Такой день – и весь насмарку! – В сердцах бросил он, стукнул кулаком по столу и одним духом проглотил содержимое стакана. К счастью, Хан этого не видел, иначе умер бы от зависти.

- Вы дочь-то спасли, мастер? – участливо поинтересовался Оби-Ван.

Квай-Гон устало вздохнул и запустил пальцы в волосы.

- Да это вообще не моя дочь оказалась. – Он налил себе ещё стакан, выпил и смачно закусил огурцом. – Чтоб я ещё когда на такую провокацию повёлся…

Сири заулыбалась и прошептала что-то на ухо Ади Галлии. Кореллианка сердито погрозила ей пальцем, но в её голубых глазах засверкали весёлые искорки.

- Кажется, кому-то больше не наливать, - сказала Луминара.

- И, похоже, кому-то не помешала бы медицинская помощь, - добавила Баррисс.

- Мастер, я так скучал без вас! – Говорил тем временем Квай-Гону Энакин/Вейдер. – Они меня, между прочим, побили, и никто не заступился, потому что кое-кто, не буду показывать пальцем, в это время неизвестно чем занимался…

- Побили, говоришь? – Квай-Гон выпил четвёртый стакан. – Эх, жаль, я поздно пришёл, а то бы тоже тебя побил. Может, ещё не поздно, а?

- Увы, мастер, уже поздно. – Оби-Ван мягко усадил бывшего учителя обратно на место. – Нам осталось пятнадцать минут, и, думаю, будет лучше заполнить их чем-нибудь более приятным.

Все джедаи поднялись и принялись прощаться с любезными хозяевами. Граф Дуку наговорил Лее и Маре кучу самых изысканных комплиментов, поцеловал обеим дамам руки, затем взял за шкирку изрядно пьяного Мола, всё порывавшегося сплясать на столе, и поспешно удалился. Остальных гостей провожал Люк, поскольку Хан и Чуи мирно спали: один - напившись, а второй – насытившись.

- Отлично день прошёл сегодня, хм, да, - сказал Йода верному ученику. – Понравилось это мне. Через год снова в гости ждите нас, мм.

- Только, мастер Йода… – Люк смущённо покраснел. – А можно в следующий раз папку не бить?

- Не волнуйся, Люк, мы же любя, - ответил мастер Винду. – И, думаю, с него достаточно. А если нет, мы с ним ещё в призрачном виде побеседуем.

Фисто и Секура смылись чуть ли не самыми первыми, надеясь ещё немного побыть наедине, пусть даже в самые последние минуты. Впрочем, этого хотелось не им одним, но Оби-Ван и Сири предпочли сперва проститься с Люком.

- Прощай, Люк, и не грусти, - сказал Оби-Ван. – В течение года мы ещё увидимся.

- Ты молодец, - добавила Сири. – По крайней мере, мой муж отдал свою жизнь не напрасно.

Люк покраснел.

- Я… это… желаю вам счастья… хотя я не знаю, как у вас там… – Он неопределённо махнул рукой.

- Когда-нибудь и ты там окажешься, - ответил Оби-Ван. – Но ещё очень нескоро.

Они вышли последними. Люк смотрел им вслед, обняв за плечи сестру и жену, его сердце переполняла печаль, но печаль эта была светлой. Он знал, что это не конец.

…- Осталось пять минут, - сказал Оби-Ван и привлёк Сири к себе. Они целовались долго и страстно, наслаждаясь последними минутами близости, яростно стискивая друг друга в объятиях и зная, что следующего раза придётся ждать долго.

- Как бы мне хотелось, чтобы этот день длился вечно, - прошептала Сири, уткнувшись лицом в грудь Оби-Вану. Тот взял её за подбородок, поднял ей голову и заглянул в глаза.

- Год пролетит незаметно. А в Силе мы с тобой и так всегда вместе.

- Знаешь, - сказала Сири не без лукавства, хотя на её ресницах блестели слёзы, - с телом всё-таки лучше. Когда ты…

Оби-Ван не дал ей договорить, заглушив её слова последним поцелуем, и крепко обнял её. Она прильнула к нему всем телом… которое в тот же миг развеялось.

========== In vino veritas ==========

- А этот Люк всё-таки неплохой парень, невоспитанный, конечно, но есть в нём нечто такое… - Снисходительно заметил Дуку. – Даже не верится, что он – твой сын, Скайуокер.

Духи собрались обычным тесным кружком – граф Дуку, Квай-Гон, Оби-Ван, Энакин/Вейдер и Мол. Джинн всё ещё немного сердился из-за напрасно потраченного дня, Дуку, как истый аристократ, держал свои мысли при себе, Мол требовал продолжения банкета, непрерывно бубня про славное кореллианское жаркое и отменную выпивку, а Энакин (теперь уже без Вейдера) дулся открыто.

- Сволочь ты, Оби-Ван, причём редкостная, гандарк тебя разорви, - пробурчал он. Остальные тяжело вздохнули: подобными речами начинался и заканчивался практически каждый день призрачной жизни Скайуокера-старшего.

- Ну прости меня, Энакин, я больше не буду. – И Оби-Ван звонко поставил на призрачный столик отнюдь не призрачную бутылку шестизвёздочного марочного кореллианского виски.

Энакин захлопал глазами:

- Ты… ты где взял?

- Я одержал победу и взял трофеи – пока противник спал. – На столе появились ещё две бутылки. – Ты же сам сегодня говорил, в смысле, думал, что без бутылки не простишь меня. Вот я и постарался.

- А-а-а! Кеноби! Я тебя обожаю! – заорал Мол и кинулся к нему обниматься. Дуку брезгливо поморщился; он уже столько времени бился над воспитанием некультурного забрака, и абсолютно безуспешно. «Рогатого даже могила не исправит», - порой с грустью думал он, вынужденный мириться с грубыми выходками татуированного предшественника.

- Да отстань ты, - сказал Энакин, успев сгрести Мола за шкирку. – После красотки Сири ему вряд ли захочется обниматься с тобой.

- Кстати, где же наша уважаемая мадам Кеноби? – поинтересовался Дуку.

- С остальными дамами, - ответил Оби-Ван, заботливо расставляя стаканы. – Ей, видите ли, не очень нравится наше, хм, увлечение этим замечательным веществом. Собственно, какой женщине это понравится? Поэтому сегодня я всецело в вашем распоряжении.

- Хватит уже, - лаконично заметил Квай-Гон. – Наливай. И смотри, чтоб ровно!

Виски весело забулькало, наполняя стаканы. Мол, естественно, первым потянулся хватать выпивку, причём нарочно именно тот стакан, что стоял напротив Дуку, - он посчитал, что там виски на долю миллиметра больше, чем в других. Граф легонько щёлкнул пальцами воздух перед собой, и нахала качнуло назад.

- По старшинству! – сурово отрезал граф. – А ты, Оби-Ван, не смей ему уступать, как в прошлый раз!

- Да мне не жалко, могу и уступить, и тебе, Энакин, тоже.

Конечно же, и Мол, и Энакин воспользовались столь великодушным предложением. Все взяли стаканы, переглянулись в ожидании…

- Итак, друзья мои, - начал Дуку, - по праву старшего я предлагаю дать слово тому, кто, увы, угодил сегодня в сети нелепейшего обмана и по этой причине отсутствовал на нашем замечательном мероприятии. Квай-Гон, прошу!

Джинн встал.

- А чё сразу я? Говори сам, или пусть вон кто-нибудь из парней скажет…

- Нет-нет, мы желаем, чтобы ты поделился с нами своей уникальной мудростью, которой прославился ещё при жизни.

- Ты мне льстишь, Дуку. Ну ладно… – Он помолчал, размышляя. – Тогда… давайте выпьем! – Джинн одним духом осушил стакан, довольно крякнул, сел и налил себе второй.

- И… всё, мастер Квай-Гон? – изумился Энакин, так, что едва не забыл выпить.

- А что ещё-то? Я сказал самое главное. Кстати, отличное виски, молодец, Оби-Ван. Завтра ещё притащишь?

- Конечно, учитель. Наивный Хан считает, что о его заначке никому не известно, даже жене и Чубакке. – Он оглядел товарищей. – Но ведь от нас, духов, у живых нет тайн.

- Ой, слушай, может, ты ещё и огурчиков тех замечательных прихватишь, а? Обидно, я как раз последний доедал – и развеялся. Не успел.

- Погоди. – Энакин напряжённо соображал. – Это выходит, ты у моего зятя выпивку тыришь?

- Ну и правильно! – Загоготал Мол и схватил со стола бутылку, намереваясь опустошить её прямо из горла.

Дуку вытянул в его сторону раскрытую ладонь, и забрак застыл неподвижно, затем медленно поставил бутылку на место.

- Ещё раз так сделаешь – развею!

- Мол, ну зачем ты так? – Добродушно сказал ему Оби-Ван. – Мы же здесь все свои. А насчёт Хана, Энакин, я не тырю, а берегу его здоровье и семейное счастье. Думаешь, его печень ему спасибо скажет за такие возлияния? Да и Лея – девушка горячая, вся в папу, может и побить…