– Я люблю шпилить баб. И работа у меня такая, что хочешь-не хочешь, а приходится их иногда «проверять» и, как бы это выразиться, пробовать на вкус, пользуясь служебным положением. Какое, к чертям собачьим, может быть служебное положение у сутенера? А я вам скажу, уважаемый, иерархия в такой среде четкая, каждый занят своим делом и не выеживается. Понимаете?

– Да не пи**ди лишнего, а по делу! – Говорит мне этот носатый мент и закуривает новую сигарету. Я тоже зависаю с куревом, вдыхая этот синеватый дым и выдыхая. Я думаю о том, как бы рассказать товарищу следователю то, что видел собственными глазами. Прослыть пи*дюком ну вовсе не хотелось. Это нигде не поощряется. Да и страшилки сочинять я не умею, пацаны с моего района подтвердят.

– Короче, начальник, вы слушайте внимательно. Но я вам матерью клянусь, это все правда. – Продолжаю я. Тот кивает головой, делает сигаретой круг в воздухе, мол, давай уже, выкладывай, сказочник *уев. А что мне еще делать? На ходу выдумывать оправдания?

– Так вот! Мой напарник по работе, Гоша или Лампа (у него привычка лампы да люстры бить с пьяну), привел к нам в «семью» новенькую телочку. Мамка (начальница девчонок) ее приняла. Как всегда, отправила перед началом рабочего дня в больницу, анализы сдать. Я и Лампа ее возили в больницу, затем обратно на квартиру, где она начинала свои подвиги с более опытной подругой… зачем анализы?.. Мы вам не притон какой-то, начальник. Мы всех проверяем на мандавошек. Ведь сами же пользуемся ими, нах*я нам дура больная или «зомби» после дозы? Нет, как говорит Батя (главный в сутенерском сборище), мы живем в современном мире, и мы не потерпим.. да-да. Рассказываю более кратко, начальник!

Новенькую девицу звали Ангелиной. Девушка красивая, худая, как скелет и невысокая. Ее многие клиенты принимали за малолетнюю школьницу. И Ангелина за неделю-другую стала звездой, пока еще не «потухшей», так как большое количество мужских пистолетов, побывавших в женском влагалище вызывают необратимые стремительные изменения в женской внешности. Не зря опытных проституток называют потасканными, как швабры после тысячи уборок. Да и вообще, женщины-потаскухи выглядят в разы старше, чем есть на самом деле.

Ангелине понадобились какие-то месяцы, чтобы добиться высокого трафика. Мужчины ломились к ней, словно озабоченные школьники, узнавшие, что можно бесплатно покувыркаться в постельке с самой очаровательной девицей на деревне. Я, само собой, тоже захотел отведать дьявольского фрукта. Однако меня кое-что насторожило. Среди мужиков, посещавших девочку нашу, бывали и знакомые. И все они куда-то потом пропадали. Сходит он к этой бестии, и затем ни слухом, ни духом. Мы с Лампой думали так: ежели девка их запугивала чем-то, то это их проблемы. Да кто она такая, чтобы парней чем-то устрашать, давить им на нервы, да так, что те больше не приходили?

Второй вариант такой: Ангелина чего-то не договаривала, скрывала что-то. Мы предполагали, что это какое-нибудь уродство типа шестого пальца. Пришел к ней любовничек, дал наличку, раздел, а там этот палец. В итоге, секс-то свершился, но второй раз мужику не хотелось. Не слишком возбуждающее зрелище – шестой пальчик или какая-нибудь фигня на теле. Выяснили, что с Ангелиной все в порядке. Мамка ее осмотрела, мы с Лампой тоже. Заодно и повеселились, опробовали эту крошку на вкус…. Я бы сказал, конфетка она, девочка тихая, смирная, стеснительная. Не бревно. Хорошо двигается в постели. Ну явно старательно все делала. В итоге, и я, и Лампа, и Батя развели руками. Устраивать допрос молодухе не стали, незачем пугать, так как новых любителей секса нисколько не убавлялось.

– То есть, те, кто в первый раз бывали у Ангелины, затем не возвращались? – Уточнил для надежности следователь, стряхивая пепел с сигареты в маленькую пепельницу. Я согласно кивнул и поглядел на серую кучку в стеклянной чашке. Сигареты, как люди, «сгорают», порой, быстро. Вздохнув, я продолжаю вещать о прошлом.

Чертова судьба, опять сегодня будет сниться кошмар.

– Короче, тут дело такое. – Говорю я. – Подозрения и догадки у нас были до тех пор, пока не увидели одного из мужиков, побывавшего в объятиях Ангелины. Лампа тогда заорал, сидя за рулем нашей иномарки: «Епта! Глянь-ка это ж Гарик! Он ведь у Ангелинки бывал!».

– И точно! – Воскликнул я и хлопнул напарника по плечу, мол, дави на тормоза. Мы остановились и давай на всю улицу голосить, звать Гарика. А тот нас еще с детства знал. Вместе в одном дворе жили. И, знаете, сейчас мне жутко от этого. Но вот когда мы за ним побежали, было весело, а после… начальник, у вас выпить не найдется?… ладно, нет так нет. Вы поймите, мы на такую ху*ту ни разу не наталкивались. Это поеб*нь какая-то… в общем, не знаю, как описать. Мы помчались за Гариком следом. Тот, поначалу, молча шел, мимо, вдоль улицы. Затем, по какой-то неведомой причине, ускорил шаг. И там резво от нас улепетывал, будто бы нам задолжал миллион рублей.

– Какого хрена?! – Взвился Лампа, разозлившись. Я же заржал, думая, что Гарик прикольнуться удумал. Хмырь драный, умел он шутить и хулиганить. То, как помню, бомбочки новогодние в окна кидал, то в школьные годы телкам по жопам шлепал. Разок, правда, Гарик получил пи*дюлей от других братанов за одну такую выходку. Но привычка страдать *уйней у него никуда не делась.

Ближе к делу, да, да. Мы бы догнали Гарика, если бы не его чудесный фокус-покус бл*ть. Гарик свернул во двор и со всего маха на наших глазах влетел в стену. Там и исчез. Создавалось впечатление, что он прошел сквозь стену. Сука! Я же вижу, уважаемый, вы явно подумали, что я шучу! Нет, не шучу! Гарик реально и буквально ввалился в стену дома, как будто это открытый проход, а сама кирпичная кладка что-то вроде этого… тумана! Он провалился туда, без всякого сопротивления кирпичной кладки.

Не прошло и секунды, как Лампа и я услышали чье-то тяжелое такое, грустное дыхание. Ну или вздох уставшего человека. Жуткий звук отдавал невъе*енным могильным холодом, несмотря на то, что на улице лето, солнышко и двадцать пять градусов Цельсия. Мы перепугались и в первое время сообразили, что Гарик устроил сногсшибательный розыгрыш. Да и кто поверит в эту чушь? Типа это… ну… призрак сначала убегает, потом испаряется в стене ближайшего дома. За такое нас бы отправили в психушку. Мы с Лампой посмеялись и забыли. Или не забыли? Я вспоминаю эту картину и понимаю, каким был наивным…

Несколько дней прошли спокойно. Гарик так на связь и не вышел. Ездили к нему домой. Дверь в квартиру его открыла мать и отец. Живи-здоровы, нас помнят. Сын же пропал без вести. Мы не придали этому особого значения, так как хватает на районе опасных типов, да вы и сами это знаете, уважаемый следователь. Кто-нибудь Гарика мог прирезать в переулке, или что-то подобное сотворить.

Правду я узнал через недельку. Правду, которую лучше бы не раскрыл… дело было во вторник. Лампа вдруг захотел Ангелину по второму кругу. Влюбился что ли? Так и говорю ему. А он ухмыляется в ответ. Молчит. Махнул я тогда рукой, мол, валяй. С Мамкой я договорюсь. А Батя не узнает, да и не так уж это и плохо. Еще разок можно, пока еще молодая телочка, сочная.

Лампа заявился к Ангелине ближе к ночи. Я ждал его в машине. Дежурил точнее за него, так как по ночам клиенты иногда приходили в полном «неадеквате» или бухие. Приходилось их учить уму-разуму, пинками или угрозами, чтобы их ноги больше здесь не было. Девчонки нам чистенькие и целехонькие нужны, а не побитые или изнасилованные за бесплатно.

Сижу я за рулем, посматриваю на подъезды и дворики, закуриваю и слушаю в открытое окно автомобиля местную природу. То птички шелестят в ветвях тополей, то листья что-то шепчут на ветру, ну и периодами шастают одинокие прохожие туда-сюда, ступая негромко, медленно и отстраненно, будто галлюцинация. Скрылся за домом и все. Нет человека. Нестоящий ли это хомо-как-его-там-человече или нет? Вопрос! Я сразу подумал о Гарике… короче, я чуть дымом не подавился; закашлялся, заругался матом благим, услышав крик… нет, походило это на вой, нечеловечески громкий, унылый и пугающий до самых извилин мозга. Сделала Ангелина ошибку маленькую, упустив такую мелочь, как открытая форточка в спальне. Лампа ли окошко приоткрыл или же она сама совершила этот фатализм. Не знаю, честное слово.