— Ронарк, задержись ненадолго, — окликнула я юнца. — Не хочешь попробовать более подвижные тренировки? Вроде паркура?

— А что это? — настороженно рыкнул он.

— Если вкратце — это умение преодолевать препятствия в разных плоскостях, то есть лазить, там где другие пройти не могут, — я улыбнулась. — Но для этого нужна гибкость, ловкость и хорошая реакция у тебя все эти данные есть.

— Хорошо, думаю это будет интересно, — хмыкнул он.

— Отлично вечером подходи к полосе препятствий, покажу основы.

Полоса препятствий — нагромождение разного уровня сложности ловушек, стен, лестниц, провалов и переходов в огромном полутемном зале, освещенным тусклым светом светильников на стенах. Обычно здесь тренировались Старшие охотники, в это время зал пустует. Я провела Ронарка к участку с низкими толстыми стенками высотой около метра. Их использовали для разминки и разогрева. Я показала ему как правильно перескакивать, используя не только ноги, но и руки, он быстро усвоил.

— Падать ты уже умеешь и движешься не плохо, но растяжку надо бы тебе получше, люди в этом смысле более гибкие по сравнению с яутами. Каждое утро делай растяжку связок, как я тебе показала и развивай гибкость позвоночника, упражнения я тебе скину. Со временем усложним задачу и переберемся на препятствия повыше и посложнее, — произнесла я наблюдая, как он ловко перехватывает руками и отталкивается, кажется ему понравилось.

— Ух, а это весело, — усмехнулся он, отдышавшись.

— А то, еще немного и ты будешь чуть ли не как кайнде по стенке пробегаться, — ободряюще хмыкнула я, — и ориентация в пространстве будет лучше.

Он лишь удивленно стрекотнул.

Нагрузка у младших была большая, еще и я им усложняла жизнь. Мы перешли к рукопашным приемам, или как обозвал их Манд’тей «уловкам уманов», учила перенаправлять силу удара противника против него самого, в перерывах мы устраивали что-то вроде веселой разминки. Ронарк притих, сил на потасовки у него уже не оставалось — ему приходилось сложнее всех, но он быстро втягивался. Теперь мы лазили на пару по всей полосе препятствий, и устало плелись после тренировки к своим комнатам. Он уже мог совершать несколько шагов по стене с разбега и с кувырком, это могло ошеломить противника во время боя и когда-нибудь спасти ему жизнь.

Манд’тей пока не домогался, может успокоился наконец? Обучая юнцов я сама вспоминала многое, и вместе с ними радовалась новым достижениям и открытиям, они не переставали меня удивлять своей любознательностью и просили показывать больше приемов, так что под конец тренировок уматывались мы изрядно. Постепенно мы втягивались и у меня образовалось свободное от занятий время. Так что я отшлифовывала навороты на своей пташке, тренировалась в кхерите когда там никого не было, или просто развлекалась на полосе препятствий.

В наушниках играла любимая музыка, шесс привычно рассекал воздух кхерита, приятно тяжеля руки, тело кажется, стало еще более гибким, я выполнила пару приемов, усмехнулась своей неожиданной идейке и перебрасывая в воздухе тело, сделала «бабочку», перекат и нижняя атака Ката… ой, блин чуть не убила. Передо мной стояли чьи-то ноги, подняла голову — Манд’тей, стоит ухмыляясь, он осторожно отвел указательным пальцем острое лезвие шесса от своего живота. Я поспешно встала и убрала шесс за спину, густо покраснев.

— Извини, — буркнула, я снимая наушники.

— Да-а, это было бы позором — погибнуть на собственном корабле во время тренировки своей самочки, — хмыкнул он.

Я возмущенно фыркнула.

— Я не твоя, ты ведь так и не победил меня тогда.

— Что ж, пора это дело прояснить, — усмехнулся он, сверкнув изумрудными глазами, неторопливо прошел к стойке с оружием, взял копье и внезапно напал, грозно порыкивая. Я едва успевала отражать его быстрые выпады, руки гудели от ударов, в какой-то миг он заблокировав шесс древком копья, прижался боком ко мне вплотную. Меня окутал его терпкий горьковатый запах, теплое дыхание щекотало щеку, я пнула ему под колено и ушла от блока, мы снова закружились, он махнул копьем целясь лезвием по ногам, я подпрыгнула, уходя от атаки и как-то так получилось что я гибко подбрасывая тело ногами, сделала «бабочку, » он пытался меня сбить, но я была чуть быстрее, завершив фигуру оказалась за его спиной и выкинула вперед шесс, он как раз в этот момент развернулся и длинное лезвие было теперь у его горла, а его копье уткнулось мне в грудь, больно царапая кожу острием.

Он стоял довольно ухмыляясь, я на полушпагате в устойчивой стойке смотрела на него снизу. Сегодня я была в топе и юбке, какую носили самки яута. Острие копья медленно прошлось вверх и срезало лямочку, теперь топ удерживало только слегка наклоненное вперед тело, я сильнее прижала лезвие к шее Манд’тея, распрямляясь, острие копья угрожающе уткнулось мне под челюсть.

— Ну что, опять ничья, — хмыкнула я, шумно дыша, и стараясь не дергаться. Манд’тей внимательно смотрел на меня шевеля жвалами, тут он странно усмехнулся, посмотрел на грудь, вдруг топ предательски соскользнул на талию. Чёрт, самец довольно заурчал увидев как встопорщились мои соски от прикосновения воздуха, я покраснела, от его взгляда стало жарко. Я невольно приблизилась к нему, прижавшись к его горячему телу, все так же не убирая лезвия шесса от его горла, он легко отбил копьем шесс и резко притянул к себе за талию, не отрывая взгляда от моих глаз.

Я тихонько застонала возбуждаясь, оружие выскользнуло из рук звякнув об пол, я потерлась об него грудью, вцепившись пальцами в нательную сетку. Манд’тей рывком сорвал с меня остальную одежду, подхватил на руки и понес меня куда-то придерживая спину, довольно урча. Мы вошли в его отсек, Манд’тей опрокинул меня на кровать, сорвал с себя нижнюю броню и резко вошел в меня, двигаясь сильными толчками, я впилась ногтями в его руки на бедрах, выводя светящиеся полосы на влажной чешуйчатой коже, он ускорился так, что в ушах звенело, перед глазами плыло, голова кружилась. Было немного больно, но сейчас мне это нравилось, я задрожала всем телом, выгибаясь ему навстречу с громким криком, Манд’тей постепенно замедлился, вышел почти полностью и вновь погрузился в горячую нежную глубину почти до упора, при этом нежно урча и поглаживая груди, я вцепилась в покрывало из шкур, зажмурившись от наслаждения, и снова медленно и нежно, я задыхалась от нахлынувших чувств, по щекам потекли слезы, я тихо протяжно стонала.

— Нежная моя, тебе больно? — проурчал он. — Ты плачешь.

— Нет, продолжай… пожалуйста, пожалуйста… — простонала я шепотом, губы дрожали, все тело содрогалось от сладкой истомы, спустя какое-то время внутри задрожало содрогаясь, и он вышел из меня, живот залила теплая жидкость. Я открыла глаза, сердце громко ухало, он улегся рядом тяжело дыша, мягко притянул к себе, басовито урча, я устроилась у него на груди, рука поглаживала его тело, Манд’тей нежно водил по моей вспотевшей спине рукой. Усталость навалилась приятной тяжестью, пригревшись, я уснула.

Теперь я начинаю понимать значение выражения «возлюбленный враг мой», временами я начинала ненавидеть Манд’тея, но как Вожак он держал себя в руках, а у меня от одной только мысли о близости с ним кружилась голова. Тогда я проснулась раньше него и смылась в свою комнату, не выходила из нее целый день, соврав медику что мне нехорошо. На самом деле меня просто ломало от желания, по телу то и дело пробегала дрожь, я дико хотела секса. Даже ледяной душ не помогал, хорошо что к вечеру все прошло. Странно вроде люди не подвержены зову Сезона слияния да и прошел он уже, или на меня его феромоны так действуют?

Тренировки продолжались юнцы заметно окрепли, в движениях появилась уверенность, двигались более плавно и порой казалось что их чутье развилось, они парировали удары друг друга с небольшим опережением. Скоро их первая Охота.

С Манд’теем мы держались друг от друга на расстоянии, ограничиваясь деловыми отношениями, он больше не приставал, иногда называл нежно «моя самочка», меня это ужасно бесило, на поединок я его больше не вызывала, хотя очень хотелось надавать ему по жвалам.