— Да так, я для него сплошное разочарование, — хмыкнув, я трансфигурировал колченогий стул в удобное кресло на колёсиках и с удовольствием вытянул слегка уставшие ноги. — Взглядов его не разделяю, на полукровок мне чихать с высокой колокольни, на амбиции чистокровных тоже. Перед тёмным Лордом не преклоняюсь… Дружу с тобой и встречаюсь с девушкой из маггловской семьи. Я думал отец вообще меня вычеркнул ото всюду, откуда возможно, но поскольку домовики меня слушают — значит, я остался в правах наследника. И наверняка он после завершения школы выставит условие. Всё же я единственный наследник как-никак.

— Да-аа уж… — вздохнул Гарри и изумлённо расширил глаза. Я крутанулся на пол оборота назад. Хозяйка несла нам поднос с чаем и домашним лимонным пирогом.

— Что же ты Гарри гостя не угощаешь, он наверняка издалека приехал, устал. Приятного аппетита. — Проговорив это, она поставила угощение на стол и удалилась, аккуратно прикрыв дверь комнаты.

— Ого, что это с тётей Петуньей, ты её не того?..

— Неа, я тут не причём. — Пожал я плечами, отпив из кружки вкусный чай. Тут в окно постучал Диаваль, Гарри открыл створку, впуская посланника в комнату. Ворон деловито встряхнувшись, покосился на сову и протянул мне лапку с конвертом.

— От Дамблдора… — пояснил я, разворачивая пергамент, достал из кармашка сумки вяленое мясо и дал его ворону. — Сырого нет, извини, я сегодня не охотился. — Ворон поев, коротко каркнул и взлетел наверх шкафа, собираясь немного вздремнуть.

— Теперь понятно, почему она такой приветливой стала. — Фыркнул Гарри, прикрывая окно.

— Это мой ворон, Диаваль.

— Красивый. Что пишет Дамблдор?

— Сам прочти. — Я передал пергамент Гарри, намереваясь продегустировать выпечку Петуньи.

«Спасибо что навестил Гарри, но постарайся впредь не пугать его родственников. Пока он считает их дом своим, действует защита. Хотелось бы проверить ваше родство, хоть ты его и так считаешь своим братом.

Завтра состоится слушание по твоему делу. Заседание назначено на 9:15

P.S в доме Гарри магию использовать запрещено, на случай, если ты решишь заколдовать что-нибудь еще.

С уважением, Альбус Дамблдор»

— Что за заседание? — поинтересовался Гарри.

— Слушание по делу твоего крестного Сириуса Блэка. Я их просто достал своим расследованием, — усмехнулся я. — Крауч конечно же меня с первой минуты возненавидел, а министр Фадж готов костьми лечь, лишь бы не дать полный доступ к архивам. О, вернул все-таки. — Из слишком просторного конверта для одной записки вывалился кусок пергамента.

— Что это?

— Карта Мародёров, я позаимствовал её у близнецов Уизли, а они наверняка стянули её у Филча. Показывает всех и всё, что находится в Хогвартсе, в том числе и потайные ходы. Лично я использовал лишь один — на кухню.

— Ты действительно считаешь, что Блэк невиновен? Ведь по его вине погибли люди! Я читал об этом…

— Просто у меня есть несколько догадок, почему произошел такой выброс магии. Одна из них — невероятный эмоциональный срыв, точнее он пребывал в ярости и горе.

— Конечно, он был в ярости… он же хотел поймать Питера!

— Или потерял самых близких людей… ты ведь знаешь, что Сириус и твои родители дружили. Он был их Хранителем… Мне об этом Дамблдор рассказал. Но в какой-то момент они назначили Хранителем Питера.

— То есть заклятие Доверия? А Блэк точно мой крестный?

— Да. Он был шафером на свадьбе своего друга — Джеймса Поттера. Еще я узнал, что Сохатый, Лунатик, Бродяга и Хвост — школьные прозвища Джеймса Поттера, Римуса Люпина, Сириуса Блэка и Питера Петтигрю. И двое из них люто ненавидели одного слизеринца… Особенно твой отец.

— Северуса Снегга! Но это же нормально, я вот тоже Малфоя ненавижу.

— Но вы-то втроём его не пиздите, извини за выражение. А они над ним жестоко шутили, издевались и травили.

— Но почему?

— Твою маму, наверно, не могли поделить. — Хмыкнул я, допивая свой чай.

— Стоп… если Питер был Хранителем Тайны, то он…

— Выдал тебя и родителей тёмному Лорду. С этой версией согласен Дамблдор. У нас есть доказательства, которые никто не хочет видеть в упор!

— Но люди-то из-за магического выброса погибли.

— Люди всегда умирают. Не скорби об умерших, думай о живых.

— Значит Петтигрю вовсе никакой не герой! Он предал моих родителей!

— Хоть какая-то польза от общения с Гермионой, ты начал читать книги, причём исторического толка. — Хмыкнул я, уплетая второй кусок пирога.

— Я хотел понять, почему Воланде-морт пытался меня убить и убил моих родителей. — Остыв, произнёс Гарри, разжав кулаки. — Ничего внятного так и не нашел, но нарыл немало интересной информации.

— Слушай, мне нужно утром быть в Лондоне, так что я, пожалуй, пойду.

— Ты бы мог остаться на ночь…

— Не хочу обременять твоих родичей своим присутствием. Кресло тебе оставить?

— Да, если можно… я такое только в кино видел. — Попросил Гарри, с вожделением глядя на освобожденное мною шикарное офисное кресло. Диаваль встрепенулся и, спорхнув с мебели, уселся мне на плечо.

Поблагодарив миссис Дурсль за чай, я вышел за порог и, отойдя за пределы защитных заклинаний, махнул палочкой. «Ночной рыцарь» несся по тёмным улочкам Англии, в наушниках звучала любимая песня, по дороге в трактир я даже немного вздремнул, несмотря на сильную тряску. Кивнув хозяину «Дырявого котла», я поднялся к себе в номер.

У входа в Министерство Магии меня дожидался Кингсли Бруствер. Он впустил меня в вечно ремонтируемый салон одежды. Застывшие манекены, казалось, следили за нами изо всех углов помещения, отчего становилось слегка не по себе. Переход в служебное помещение оказался плавным. Проходя мимо фонтана, я скептически фыркнул, заметив скульптурную композицию.

— Было бы более правдоподобно, если бы все они стояли плечом к плечу, а домовик тащил ключи от города.

— У тебя интересное видение… — хмыкнул мракоборец, входя в лифт и нажимая кнопку нужного этажа. — Ну, ты и разворошил кучу… кхм, осиное гнездо своим расследованием. Все разговоры в нашем отделе только и идут о слишком своевольном, но, несомненно, талантливом курсанте. Да еще это неуставное волшебство… кого колданул?

— Стульчик… — невинно ответил я.

— Дамблдор замолвил за тебя словечко, считай это первым предупреждением. Ты пока несовершеннолетний, поэтому на тебя распространятся Надзор.

— Провалиться бы ему в Бездну… — буркнул я.

— Прибыли.

Мы вышли из кабины лифта в красивый вестибюль, выполненный из белого мрамора. Немногочисленные посетители этого этажа неторопливо следовали к входу в не менее величественный и обширный зал. Сквозь стрельчатые окна проникал свет утреннего солнца, освещая амфитеатр на котором рядами располагались кресла. Перед полукругом трибуны стояло кресло, которое казалось чем-то чужеродным, неестественным, словно вобрало в себя все тени из зала. С подлокотников свисали массивные наручники на толстых тёмных цепях.

Дамблдор приветливо кивнул мне со своего места. Вскоре все устроились на своих креслах, разговоры постепенно стихали.

Слово взял Альбус Дамблдор, встав, он произнес.

— Слушание по делу Сириуса Блэка объявляется открытым. Сторона защиты — Грэхэм Базилиус Монтегю. Мы рассмотрели поданное кадетом Монтегю прошение о пересмотрении материалов и возобновления расследования ввиду новых обстоятельств. Прошение признано нами на заседании высшего суда Визенгамота принятым. Благодарю всех, что вы согласились прийти на данное заседание…

— Которое не изменит ровным счётом ничего! Сириус Блэк преступник и останется им до конца жизни! — встрял Фадж, выкрикнув со своего места.

— Я прошу кадета Монтегю озвучить материалы своего расследования, поверьте, там есть над чем задуматься.