— Вы не сказали ему про Грэхэма. Что он был там.

— Директору незачем знать обо всех возможностях моего ученика. — Холодно произнес в ответ профессор.

— Да, наверно, так будет лучше. — Пробормотал едва слышно Рон, и поспешил в больничное крыло, проведать сестру и подругу.

Занятия по ЗОТИ отменили, поскольку Локонс отбыл в неизвестном направлении. Чему все были рады. Так же были отменены экзамены для младших курсов. Что не могло расстроить Грэхэма, который вернулся с каникул с загадочным блеском в разноцветных глазах. Снегг не донимал Гарри на уроках как раньше, а на занятиях хвалил Гермиону за прекрасно сваренное зелье, что вообще было из ряда вон.

***

Везёт малышам, им отменили сдачу экзаменов, а ты сиди, пыхти над куском пергамента, когда так и тянет поваляться на травке. Я с тоской посмотрел в окно, с улицы дул приятный ветерок, неся на своих крыльях в помещение класса запах леса и прелой листвы. Ученики младших курсов гуляли вокруг озера, наслаждаясь весенним солнышком. Вернувшись к вопросам билета, я принялся выводить пером ровные строчки на пергаменте. Письменная часть экзаменов закончилась, после обеда практика. Можно немного погулять. Не успел я встать из-за стола, собираясь пригласить Дейзи на прогулку, как мне на плечо сел мой ворон, протягивая лапку с запиской.

Ворона мне подарила Дейзи, точнее мы зашли в лавку зоотоваров в поисках совы, а этот ворон взял и слетел с жердочки ко мне на плечо. Продавщица сказала, что он выбрал меня. Я назвал его Диаваль.

— Дамблдор… просит зайти к нему, странно. Ладно, придётся идти. Ты не голоден?

Диаваль помотал головой и вопреки обыкновению остался сидеть на плече. Пароль остался тот же, я поднялся по знакомой винтовой лестнице.

— Грэхэм, ты наверное, помнишь министра Корнелиуса Фаджа?

— Так это вы посадили Хагрида в Азкабан, предъявив ему ложные обвинения в нападении существа на школьников? — холодно поинтересовался я, проигнорировав протянутую руку, Диаваль презрительно каркнул с моего плеча, глядя на министрами глазами-бусинками.

— Ну, мальчик мой, все же обошлось… существо исчезло, Хагрид вернулся на работу и все обвинения с него сняты.

— Он был не виновен, вы посадили невиновного человека по одному только подозрению в преступлении, которого он не совершал…

— Учитывая его родословную, молодой человек, он еще легко отделался!

— Значит, он виновён лишь в том, что родился?

— Грэхэм я позвал тебя, чтобы ты прояснил для министра причину, по которой необходимо продолжить расследование по делу Блэка. — Устало вздохнул Дамблдор.

— Вы показали ему карту? Сказали, что у Рона крыса-долгожительница?

— Да, друг мой…

— Это всё косвенные улики… домыслы…

— Дух тёмного Лорда никуда не исчез, — веско припечатал я. — В этом году мы ликвидировали один из его артефактов, счастье, что никто не погиб. И Питер Петтигрю жив! Неужели вы, держа в руках вещественные улики, не можете этого признать?!

— Тот-кого-нельзя-называть жив? — министр вымученно улыбнулся, глядя на меня как на сумасшедшего. — Альбус ваш ученик не менее безумен, чем вы сами…

— Корнелиус, сколько раз я тебе говорил — раскрой глаза и вынырни уже из своего мирка. Воланде-морт ищет способ обрести физическое воплощение, пока он бестелесный дух, но как долго это продлится?! Дай разрешение вновь открыть дело Сириуса, прошу!

— Нет… Блэк — преступник и убийца! И он будет сидеть в Азкабане! Я знаю — это всё твои интриги, Альбус, чтобы подорвать доверие ко мне магического сообщества! Хочешь стать сам министром, да? А что касается вас, молодой человек, вы больше не стажер мракоборческого отдела!

— Корнелиус, ты забываешься, Отдел мракоборцев в ведении Руфуса Скримджера. — Вышел из себя Дамблдор, вскочив на ноги и сверкая пронзительно голубыми глазами.

— Тогда… тогда пока я министр, ноги не будет этого мальчишки в Министерстве!

Я почувствовал, как нечто древнее рвётся наружу, обжигая душу неземным пламенем.

— Ты нарушаешь Баланс, Фадж, — вдруг заговорил Грэхэм не своим голосом, глаза его светились золотым, как и татуировки. Голос подростка странным образом двоился, а лицо сменялось то лицом прекрасной женщины, то мордой вампуса. — Магия вскоре потребует с тебя плату, если не одумаешься.

— Сумасшедший. — Пробормотал министр, покидая кабинет директора.

— Его время уходит, и он это чувствует, — очнувшись от транса, произнёс я. — Я его напугал? Он же маг, неужели он ничего не знает о Хранителях?

— Видимо, да, — вздохнув, Дамблдор тяжело опустился в кресло, постарев лет на сто. — Пойми, Грэхэм волшебный мир спрятался в свою скорлупу видимого благополучия, и не желает ничего знать больше, чем считает необходимым.

— Но, а как же знания предков?

— Они забыты, утеряны, либо объявлены вне закона. Ты не возражаешь, если я выпью?

— Нет, конечно… — пожал я плечами, сев в кресло напротив директорского стола. Дамблдор достал два граненых стакана и бутылку рома. — Значит нужно идти к Скримджеру, просить пересмотреть то дело.

— Поверь, Грэхэм я уже пробовал, но чтобы дать ход делу необходимо разрешение министра.

— Но это же дело мракоборцев, министр не имеет права напрямую вмешиваться в дела спецслужбы. Учитывая обстоятельства тех времен.

— Пострадали маглы, Грэхэм, а значит это дело Министерства Магии.

— Люди всё время умирают…

— Ты это уже говорил, Грэхэм. — Печально улыбнулся Дамблдор.

— Сириус важен для Баланса, вы своими действиями нарушили равновесие. Я должен его восстановить. Не хотелось бы вырезать половину Министерства…

— Я тоже против напрасных жертв, Грэхэм. Как скоро прилетит откат Корнелиусу?

— Если он его переживёт, то одумается, если оступится снова, то будет уничтожен, не обязательно физически. — Ответил я.

— Не обязательно физически… да. Где же я ошибся, Грэхэм? В чём моя ошибка?

— Вы сами всё знаете, — пожал я плечами, допивая крепкий ароматный напиток. — У меня скоро практический экзамен по трансфигурации.

— Разве Хранителю Баланса нужны экзамены? — как-то печально поинтересовался Дамблдор.

— Конечно, ведь я всё еще ученик, а не Мастер, — улыбнулся я. — Будьте готовы вскоре встретиться с призраками прошлого…

— Всегда готов. — С усмешкой отсалютовал бокалом директор.

— Присмотри за ним, Фоукс…

Феникс мягко курлыкнул, отчего по телу разлилось ощущение солнечного тепла.

***

В коридоре толпились бледные, замученные студенты, кто-то лихорадочно отрабатывал движения палочкой, кто-то листал лекции и учебники. Сидели, стояли, как попало, а иные пребывали в предобморочном состоянии. Наконец прозвучала моя фамилия. Великие духи, ну почему у меня так трясутся поджилки? Я вошел в просторный класс, за длинным столом комиссии сидели пять престарелых волшебников. Меня попросили выполнить сравнительно просто задание — трансфигурировать чайник. Получилась белая голубка.

— Дамблдор отзывался о вас как о весьма талантливом ученике. Покажите нам что-нибудь необычное. — Попросил меня старичок.

Я почесал затылок, думая, что бы такое сделать, тут мой взгляд упал на стул у стены. Подтащив к столу комиссии стул, я почесал подбородок и, убрав палочку в кобуру у пояса, щелкнул пальцами. Стул превратился в мягкое кресло, обитое ситцем с круглыми ручками.

— Не, не то, — я махнул рукой, кресло-качалка мне тоже не понравилось, а вот кожаное кресло с широким подголовником и мягкими подлокотниками. — Во-о, то, что надо.