Шаман как это принято, жил на отшибе. Билл проводил меня к нему, мы сидели в полумраке вигвама вокруг очага. Слово взял чероки.

Лео Три Пера внимательно выслушал его, не отрывая от меня пристального взгляда. Далее мы обменялись подарками, шаман попросил мою резинку для волос, которую я иногда таскала на руке как браслет. Он же подарил небольшой клык на шнурке.

— Ну, а что скажешь ты, странница?

— Я хочу вернуться в свой мир, — твердо ответила я.

— Я помогу найти тебе путь, оставаться или уходить — решать тебе.

Подготовка к ритуалу растянулась на три дня. Наконец, назначенный день настал. Меня уложили на постель из шкур, шаман обдымил меня ароматными травами, тихонько напевая, сознание постепенно начало плыть, сквозь отверстие в крыше проникал лунный свет, голос становился все громче и в то же время отдалялся. Я вошла в мир духов. Подчиняясь моему стремлению найти тело в моём мире, лунный свет затягивал меня всё дальше и дальше… Внезапное пробуждение было довольно неприятным. Стены реанимации госпиталя, горло першило от просунутой в гортань трубки искусственного дыхания, в руке катетер, все тело облепляли датчики и провода.

— Вызовите скорее врача! — раздались заполошные крики медсестер. Вскоре примчались дежурные врачи и освободили мою тушку от всех этих приборов.

— Как вы себя чувствуете, Анна? — участливо поинтересовался довольно молодой мужчина в медицинском халате.

— Пить хочу — тут же принесли стакан с водой и трубочкой.

— Признаюсь, мы уже не надеялись на ваше выздоровление, вы провели в коме полгода.

— Мне нужно поговорить с командующим войсками, — далее я назвала свой позывной и опознавательный номер, — свяжитесь с ним немедленно.

— Да… конечно. Ну, а пока восстанавливайте силы, отдыхайте. — Ошеломлённо ответил мне врач.

Как ни странно, через пару дней передо мной предстал мой командир. Ответив на наводящие вопросы, которые могла знать только я, как и интимные подробности из его жизни, он провел ладонью по лицу, устало вздохнув.

— Сколько не живу, каждый раз удивляюсь. Чудо, что ты вернулась и нашла это свободное тело… все-таки Бог есть, как не крути.

— Что с обороной Челябинска? С моей семьёй? Мы выдавили тех уродов из города?

— Да город наш, как и большинство городов за Уральскими горами. Постепенно отбиваем другие города, наша страна нашла в себе силы подняться с колен…

— А мои дети? Вы знаете, что с ними?

— Розочка… — он тяжело вздохнул командир, взяв мою хрупкую ладошку в свою ладонь, — ты давай, главное поправляйся…

— Полковник, скажите, что с ними?.. — с нажимом спросила я, по опыту зная какой может последовать ответ.

— Главное убежище города… уничтожено. Мы не знаем, кто и как это проделал, но… жертвы были огромными. Мы два месяца разбирали завалы станции метро.

— Как… как вы могли это допустить!??? — заорала я, заходясь в истерике, меня колотила крупная дрожь. Всё зря… мне не зачем здесь жить не для кого и некуда возвращаться. Дети — вот та единственная нить, что связывала меня с этим миром, теперь она навсегда разорвана.

Возможно, они выжили как-то, где-то… но каким-то чувством я знала, их больше нет в этом мире… Душа, поняв, что больше её здесь ничто не держит, начала обратный путь к серебряному лунному свету.

— Кто-нибудь! Скорее!..

— Мы её теряем!

Внезапно я оказалась в нашей трехкомнатной квартире, в которой мы жили до войны, всемером… Проморгавшись я поняла, что стою в коридоре босиком в любимой пижамной майке и шортах. О ноги терся рыжий, здоровый кот, взяв его на руки, я поспешила в комнату дочери. Она сидела за своим столом и смотрела по ютубу новости, пятилетний сын стоял рядом. Они обернулись ко мне. Выпустив из рук кота, я заплакала, обнимая своих роднулек.

— Мамочка не плачь, нам тут хорошо, — проговорил сын, глядя на меня огромными зелено-карими глазами.

— Это только часть нашего уголка, здесь, — серьёзно ответила Ника, улыбаясь, — у кошаков тоже свой рай, они туда убегают, но всегда возвращаются. Мы подождём тебя, столько, сколько нужно ты не спеши.

— У тебя важное дело там, да?

— Да, мой котёночек, — ответила я сыну, целуя его щечки.

— Ну, так иди, мы будем ждать тебя, — дочь крепко обняла меня и чмокнула в щеку, — Васька проводит тебя, чтобы ты не заблудилась.

Следуя за полосатым котейкой, я вышла в коридор, который казалось, тянулся целую вечность. Оставив меня в одиночестве в пустой комнате, он, мяукнув, исчез. На звук шагов ко мне лицом повернулся незнакомый парень в школьной форме расцветок Слизерина.

— Кто ты?

— Ты это я, а я это ты… мы часть единого целого. Наш поединок определит, кто из нас будет вести в танце жизни. — Произнес он, в его руке появилась когда-то сломанная мною палочка.

— Если я выиграю, что тогда?

— Хм… дай-ка подумать, — он почесал подбородок, прищурив серые глаза, — диссонансное расстройство личности. Твоя душа будет сопротивляться инстинктивным порывам тела, которое принадлежит мужчине. Учитывая твои высокие моральные качества. В конце-концов всё окончится довольно предсказуемо и печально: палатой с мягкими стенками.

— Тогда я проиграю, но я знаю, что останусь собой.

— Твои воспоминания о прошлой жизни будут казаться сном. Эпизодом, тебя не касающимся. Ты готова проснуться?..

— Да…

— Что ж, будь по-твоему… и спасибо, — он, усмехнувшись, направил палочку в моё сердце, — Авада Кедавра!

Полёт и пробуждение. Всё было на месте, равно как и моя личность остались нетронутыми… Однако… теперь во мне присутствовало лишь мужское начало. Ладонь коснулась редкой двухнедельной щетины мягкой на ощупь. Шаман сидел у очага и мягко улыбался, наблюдая за моей реакцией.

— Не каждый день приходится наблюдать второе рождение. Ты слишком долго находился в мире духов… Тебя уже ждут.

Надев на себя одежду из отлично выделанной кожи, я вышла наружу, откинув полог входа вигвама. Ко мне подошел встревоженный Билл и крепко прижал к своей груди, похлопав по плечу.

— Ты почти не изменился… но походка теперь у тебя иная.

— Да? — ответила я голосом с хрипотцой, — как долго я провалялся? И как там Светозар?

— Идём, кое-что тебе покажу… Ты нашел ответы на свои вопросы?

— Да… и многое понял.

Билл подвёл меня к двум мустангам с попоной вместо сёдел и легко вскочил на вороного. Вспомнив, уроки верховой езды я взобралась на своего. Слава всем богам, держаться в седле я за эти годы не разучилась, это как на велосипеде кататься. Научившись раз уже не разучишься.