Карпов придвинулся в ответ.

− А ты уверен, что потянешь эту хрень?

− Хочешь проверить?

Знакомый блеск в глазах подтверждал, что такой же зверь почуял наживу и любым способом, даже если ради этого придётся совершить немыслимое, добьётся своего.

− Чего ты хочешь? – спросил Карпов.

Противник хмыкнул и придвинул к себе листочек. Вместо суммы подполковника ожидала неизвестная фамилия, имя и отчество.

− С Вами свяжутся по этому поводу. Позже, − холодно сообщил собеседник.

*

В казни не было ничего благородного. Сожалений, каких-то других чувств. Только осознание истины, вернее, правды, что стояла за ними и правосудия, вершимого их руками.

Оба соратника молчали какое-то время, прогуливаясь во тьме улицы с таким умиротворенным видом, словно им не так давно не приходилось думать, что делать с майором Глухарёвым и как изящнее скрыть последние следы его исчезновения от друзей.

− Она поверила? – спросил Соколов.

− Думаю, да, − заключил Климов, припоминая, сколько раз пришлось переписывать сообщение, прежде чем уничтожить телефон – чёрт его знает, манеру письма этого Глухарёва.

Соколов помолчал и прибавил, что задержится на полгода.

− Потом, думаю, смысла уже не будет, запрошу перевод.

Климов согласно кивнул. Его мысли больше занимало другое, и он не собирался упускать возможность о том узнать. Посчитал, что справедливо имел на это право.

− Мне стало известно, что один из твоих друзей участвовал в той перестрелке, где погибли опера из моего отдела, − остановившись, произнёс он и жестче прибавил, словно речь шла о его людях: − Не расскажешь, как так вышло?

Собеседник остановился рядом и не стал отказывать в откровенности.

− Что именно? Что несколько продажных тварей вроде тех оперов полегло?

− Не думаю, что их дела могли нарушить баланс. Взгляни на другие отделы, там и похлеще…

− Мы хотели показать силу, и мы её показали.

− Кому? – не поняв, спросил Вадим.

− Тому, кто должен был увидеть и оценить, − ответил собеседник и тронувшись, бросил: − Зверь признаёт только силу, не так ли?

Он приостановился, заметив, что Вадим остался на месте.

− Что? Тебе разве кого-то жалко?

− Тогда почему не сам Карпов? – мрачно спросил Климов.

− Зачем же? Он прекрасно всех держит, − как простую истину изрёк Соколов. – К тому же, и сам неплохо управился с теми отбросами. Зря только их использовали – чуть не подвели.

Перед прощанием соратник сообщил, что теперь им не стоило без особой надобности встречаться и протянул руку.

− Это всё слишком рискованно, − помолчав, произнёс Климов.

− Как и всё в жизни, − философски откликнулся собеседник и устремился вдаль.