Я совершенно не знал, куда себя деть, так что просто шатался по квартире, ища себе воображаемые дела. На самом деле было действительно нечем заняться, совсем. Ожидание мучило меня. Я был бы рад сейчас видеть рядом кого-то, кого угодно. Ждать, когда Егор придёт, было невыносимым, что уж говорить о родителях, они возвращаются вечером. От беспрестанного хождения ноги болезненно загудели, увеличивая мою головную боль. Ничего не оставалось, кроме как лечь на свою кровать, уткнувшись носом в одеяло, и попытаться успокоиться. К счастью, это всегда меня спасало, и на этот раз тоже.

Я не сразу услышал, как кто-то настойчиво звонит в нашу квартиру. Наверное, это Егор, так чего же он не заходит? Не пойму, чего так трезвонить? В следующую секунду меня буквально подбросило на кровати, и я помчался в коридор, но предательская дрожь в ногах выдавала мой приступ, а потому я запаниковал. Ладно, Или, соберись, брат уже за этой дверью, нужно только открыть ему, и он поможет. Я стою и смотрю на замок, как последний идиот, а руки упорно не хотят меня слушаться. Я забыл, забыл, как открывается замок, и тем более, я забыл, что вообще-то утром я закрыл за уходящей семьёй дверь. Дурак, зачем ты это сделал?

Егор постучал кулаком в дверь, и я услышал его обеспокоенный голос из-за двери: «Или, открывай!» Боже, руки, ну давайте, просто откройте эту чёртову дверь! Делаю глубокий вдох и резко выдыхаю, неуверенно касаюсь пальцами замка, ощупывая, но совершенно не представляю, что делать дальше. Эта маленькая железная ручка, с ней ведь надо что-то сделать, но я не помню, что. Ноги дрожат так сильно, что я едва стою, дышать становится всё труднее. Соберись, мать твою, Илиан, и открой эту дверь уже, тогда твои муки закончатся!

«Поверни ручку!» - вновь слышу голос брата, и меня осеняет. Немедленно делаю так, как он сказал, а в следующее мгновение дверь резко распахивается, и меня сжимают в крепких родных объятиях. Уже не тружусь держаться на ногах и просто расслабляюсь, отстранённо чувствую, как меня бережно берут на руки, несут в мою комнату, а там так же бережно укладывают на кровать, накрывая махровым одеялом.

- Подожди, я сейчас приду, - брат пулей вылетает из моей комнаты, слышу, как он возится в коридоре, разуваясь и снимая пиджак, а затем так же почти бегом возвращается к моей комнате. Он немного задерживается возле двери, но потом резко открывает её, проходя внутрь, и присаживается возле кровати.

- Сильно плохо?

Киваю. Он понимает, ложится рядом, обнимает меня. Чувствую себя сейчас не шестнадцатилетним парнем, а маленьким ребёнком, который вечно нуждается в утешении. Чего я тут сопли распускаю? Это был всего лишь очередной приступ… Всего лишь приступ… Вдруг начинаю плакать, совсем непроизвольно. Это последствие испытанного страха, я ведь, правда, испугался, когда подумал, что так и не смогу открыть дверь, и останусь один по эту сторону.

Проходит несколько минут, и мне удаётся успокоиться. Шмыгаю носом и вытираю щёки, скрывая признаки прошедшей истерики. Становится очень тоскливо. Спасает только ощущение тёплой руки брата на макушке.

- Что случилось?

- Я забыл, как открывать дверь…

Стыдно, мне безумно стыдно за то, что я забыл даже такую элементарную вещь. Ну что за дурак? Поищи ещё такого.

- Ничего, всё прошло, всё уже хорошо, - успокаивающе шепчет Егор мне на ухо, сжимая крепче в объятиях. Мне уютно и спокойно, только тоска в глубине души немного портит всю прелесть ситуации. Всем телом чувствую, как брат прижимает меня к себе, чувствую его мышцы и горячую кожу, касающиеся меня через ткань наших рубашек, чувствую даже биение его сердца, почему-то сильно учащённое. Перенервничал, наверное, тоже, как и я. Поворачиваюсь к нему лицом и краснею, посмотрев в его глаза и прочитав там безграничную нежность. Я когда-нибудь перестану трактовать его заботу о младшем брате так, как не следовало бы? Пора прекращать придумывать себе разные глупости. Егор касается губами моего лба и отстраняется. А вот так он никогда не делал, никогда не целовал меня, разве что может в детстве. Хотя, он ведь сейчас тоже немного не в себе, испугался за меня. Отчётливо слышу, как моё сердце после этого начинает биться, как сумасшедшее, и мне становится стыдно перед братом за свой нездоровый интерес. Так нельзя, он ведь ничего подобного не подразумевал, а я тут напредставлял себе, думаю, ему было бы неприятно, узнай он, о чём я думаю.

Мы лежали так ещё несколько минут, пока я не отодвинулся немного от брата, улыбнувшись ему.

- Всё нормально, мне уже намного лучше. Иди, переоденься, а то неудобно ведь так.

- Точно всё в порядке?

- Точно, можешь быть спокоен.

Егор обеспокоенно на меня посмотрел, но решил всё же последовать моему совету, поэтому встал с кровати и направился в свою комнату.

- Лежи и не вздумай вставать, я тебе чай принесу, - послышался его голос из коридора.

- Хорошо, - довольно тихо отозвался я, но, надеюсь, он меня услышал. Эх, он ведь знает, что я не люблю чай, но кофе мне точно не сделает, потому что считает, что именно из-за него я не сплю, хотя все мы знаем, что это не так.

Едва слышу, как брат шуршит в своей комнате, переодеваясь, потом проходит мимо моей комнаты на кухню, шуршит чего-то там, а через десять минут он уже опять возле меня с тёплым чаем и моими любимыми конфетами.

- Ты чего себе-то чаю не сделал?

- Зубы мне не заговаривай, а пей давай.

Хмурюсь, но послушно потягиваю сладкий чай. Интересно, почему он это так любит? Мне интересно узнать больше о нём, о его привычках. Я, конечно, и так знаю очень много, но некоторые вещи недоступны даже мне. Странно, он не любит сладости, но в чай всегда добавляет три ложки сахара, почему так? Почему он решил заняться именно спортом, а не музыкой или рисованием? Почему он так хорошо относится к такому, как я, ведь я всё равно обуза для него, как ни отрицай. Эх, слишком много вопросов, у меня от этого того гляди опять голова начнёт болеть.

Хорошо, что Егор не дал мне заскучать, так что время до прихода родителей пролетело быстрее, чем я ожидал. Мы с ним смотрели телевизор, наткнувшись на какой-то ужастик, и постоянно отпускали язвительные комментарии по поводу тупости главной героини. В общем-то, типичный американский фильм ужасов, без особого сюжета и смысла, да к тому же совсем не страшный. На самом деле я не люблю такие фильмы, боюсь, но вместе с Егором просмотр любого фильма превращается в комедию.

Я опять начал думать о нём не в том русле. Да ещё и частенько ловил на себе его взгляды. Да что с тобой, Илиан? Он просто волнуется, поэтому и поглядывает на тебя, проверяет, всё ли в порядке! Хотя, огонёк в его глазах говорит об обратном… Да, что за чушь, просто это свет так падает, придурок!

От моих метаний меня спасла вернувшаяся мама. Я в очередной раз был безмерно ей благодарен. Мне надо сходить к психологу, ну или хотя бы с кем-то об этом поговорить. Думаю, это от недостатка общения со мной творится что-то настолько странное. И ладно, если бы я только пускал слюни на родного брата, так мне ещё и мерещится, что он проявляет ко мне интерес. Какой же бред!

- Мам, а где папа? – обеспокоенно спрашиваю я, целуя маму в щёку.

- Или, он возвращается позже меня, не забыл?

Забыл. Чёрт возьми, я опять об этом забыл. Самое главное, не забыть поговорить с ним о том, о чём хотел. Что я за склеротик, не пойму.

Голова всё-таки начала болеть, так что спасение от лишних вопросов я нашёл в своей комнате. Прежде, чем уйти к себе, я шепнул брату на ухо, чтобы он промолчал о моём сегодняшнем приступе. Егор понимающе кивнул и проводил меня до комнаты внимательным и настороженным взглядом. Волнуется. Вечно я доставляю всем неприятности, заставляю всех переживать за меня. Почему это должно было случиться именно со мной? Хотя, раз уж случилось, значит, я заслужил.