В девушку полетел маркер, от которого та успешно увернулась. В то время как Майкл стоял с очень раздраженным выражением, Алиса чуть ли не упала со стула от смеха, даже Тимоти слегка посмеивался.
— Почему вы не ладите? Она, конечно, кажется странной, но… — Питер никак не мог понять, что же в этом веселого.
— Не надо. — Почти одними губами произнес Ти. — Кстати, может, посмотришь на наши формулы?
Подросток не был уверен, почему он это спросил. Возможно, потому что они нуждались в помощи, а может, чтобы перевести тему. И хотя в мыслях мальчиках пронеслось «они думают, что я могу помочь», но он по привычке откинул это в дальний уголок сознания и остановился на втором варианте.
— А если добавить еще магнит, чтобы стабилизировать поле?
— Нет, тогда ведь нарушится уже созданное равновесие.
— Но если попробовать поставить под определенным углом, который можно высчитать по… — Он огляделся, схватил маркер с пола и написал какую-то формулу. — Так можно направить излишки нестабильной энергии в сторону, а дальше найти способ либо подавить ее, либо преобразовать…
Питер почесал свой затылок и уставился на доску, абсолютно игнорируя удивленно-гордые взгляды остальных присутствующих.
— А! У нас ведь есть решение для этой части! — Лиз вскочила со стула и побежала к ноутбуку. — Помните, мы разрабатывали одну штуку несколько месяцев назад, вроде во время кампании по внедрению более продвинутых технологий в медицину или как-то так, только с более умным названием?
— Но разве мы тогда не откинули эту идею, потому что нашли способ проще, чем поиск путей стабилизации энергии, да так, чтобы вещи не перегревались и не взрывались при первой возможности?
— Да, но я слышала, что это проблема была решена, немного позже…
Она продолжила копаться в файлах. Ее удачная находка ознаменовалась радостным возгласом, привлекшим внимание всех в комнате. Следующие несколько минут прошли в обсуждении данной концепции. Почти все сошлись на том, что она идеально будет работать в совокупности с еще одним магнитом. В сторону Питера начали сыпаться благодарности, но он словно не замечал их, разглядывая схемы. В итоге, он перевернул доску и начал что-то писать. Через несколько минут на ней появилось несколько схем и формул.
— Идея, — он указал на ноутбук, — очень хороша. Но так будет эффективнее.
— Пацан, мы уже говорили, что ты гений?
Питер кивнул и покраснел так, что мог бы соперничать с помидорами. Он начал бормотать что-то про то, что пришел просто по делу и это просто пришло в голову, а он сам не заслуживает такого количества похвалы. Но был нагло перебит прилетевшим в лицо куском металла, который в итоге с грохотом стукнулся на пол:
— Ты действительно гений, прекрати это отрицать.
— А это, кстати, тот самый источник питания. — Ти указал на валяющуюся на полу штуку. — С которым, прошу заметить, стоит обращаться аккуратнее.
Лиз, виновная в данной ситуации просто пожала плечами, игнорируя серьезный взгляд своего коллеги. Питер, в то же самое время, абсолютно не привыкший к благодарностям и таким похвалам от почти незнакомых людей, принял, по его мнению, самое логичное решение: отступить. То есть сбежать отсюда как можно дальше. Он приступил к исполнению несуществующего плана. Первым делом подросток схватил с пола вещь, которая, в принципе, была целью его визита. Далее он чуть ли не бегом направился к двери. Останавливаться было вообще не вариантом. Поэтому крик Лиз о чертежах источника питания в общем доступе он услышал как отдаленное эхо. Но, к счастью, услышал.
До своей лаборатории он по намеченному пути добрался за несколько минут. Хэнк и Мор все еще в манере типичных программистов сидели и печатали. Единственным изменением был больший набор упаковок на столе девушки, пару косточек и огрызков и выпитый кофе. Но, на этот раз, его присутствие было замечено сразу:
— Ты еще более нерасторопный, чем Мор, — проворчал мужчина. — Хоть все сделал?
— Да. Вот источник питания, — он положил его на стол. — Лиз, кажется, сказала, что чертежи в общем доступе.
— А я, кстати, выпила весь кофе. Твой тоже. Сходишь еще раз? — Мор уже сидела и протягивала две кружки.
Мистер Хэнкс одобрительно кивнул и указал пальцем на свою кружку. Взяв все три, Питер, за неимением другого выбора, побрел на кухню.
Там подростка, как и в прошлый раз, ждало очень жизнерадостное приветствие кофемашины:
— Вся моя жизнь — это бессмысленное разливание напитков. Хотя любое занятие во вселенском масштабе является таковым. Тебе как в прошлый раз?
— Эм, да, спасибо, — мальчик чувствовал себя очень неловко.
— Спасибо? Вы должны меня извинить: я пытаюсь вспомнить, что значит это слово. Это благодарность? Очень странное понятие…
— Да нет, — нахмурился Питер. — Обычное понятие. Если человек благодарен, он говорит спасибо. Это нормальный ход вещей.
— И зачем, позвольте узнать, кому-то быть благодарным никому не нужному роботу, который выполняет лишь одну и ту же бесполезную работу изо дня в день?
— Это не бесполезно! Твой кофе помогает каждому на этом этаже хорошо работать, а изобретения, над которыми мы все трудимся, влияют на весь мир, помогают кому-то… — Подросток был серьезно настроен однажды переубедить кофемашину.
— Всего-то крупица в масштабах вселенной. Каждая отдельно взятая жизнь — никак не может влиять на такие огромные масштабы, что уж говорить об обычном роботе, что даже не живет, а просто существует… Кофе готов, забирай и оставь меня одного, в печали и без смысла.
После очередного глубокого диалога с Марвином подросток пребывал в смятении. Он не совсем понимал, зачем было программировать кофемашину с депрессией. Он, конечно, видел тут отсылку, но ведь этот Марвин только начал существовать, не жил так долго и уж точно не путешествовал во времени. Так зачем ему страдать? Именно этот вопрос первым делом задал мальчик, войдя в свою лабораторию.
— Там весьма забавна история получилась, — отвечала ему, естественно, Мор. — Пока мы программировали и тестировали эмоциональный спектр, то мы, возможно, кое-что перегрузили и…
— Взорвали. Очень глупо, — пробурчал мужчина.
— Я уже получила свой выговор, может уже перестанете? Ну, в общем, из-за этого мы не закончили нормально, но мы обещали программу ребятам из инженерного к следующему дню. Они решили, что она готова, и подключили ее. Так и получился Марвин, — она пожала плечами
— А почему нельзя было переписать по-нормальному позже?
— Ну, там пришел большой проект, все закрутилось, и мы слишком привязались к такому Марвину, — Мор лишь развела руками и продолжила печатать.
Мальчик понял, что большего не добьется и решил, наконец, начать работать. Он закончил писать основной код довольно быстро, потому что большая часть была сделана до обеда. Но Питер не мог не попробовать усовершенствовать кое-что. Поэтому еще 20 минут ушло на написание дополнительных протоколов, которые должны были увеличивать мощность. Потом, найдя небольшую отвертку и плоскогубцы, подросток поправил провода в выданной ему детали и решил, что пришло время для теста.
Несмотря на замкнутость, все в близком окружении были уверены в умственных способностях Питера Паркера. Кроме, пожалуй, него самого. Поэтому, когда деталь начала двигаться в незапланированном направлении, он запаниковал. Так сильно, что попытался понизить мощность, но забыл о протоколе, который написал меньше часа назад. Таким образом, все покатилось к черту. То есть произошел взрыв. Сильный. Питера откинуло в стену, куски детальки полетели в разные стороны, но, к счастью, кроме одного мальчика, стен, стола и стула никто не пострадал.
Подросток ожидал, что на него начнут ругаться, отчитывать или уволят в эту же секунду, но он услышал смешок девушки и ужасно раздраженный голос мистера Хэнкса, который больше напоминал голос человека, только что проснувшегося от трехчасового сна и еще не добравшегося до своего утреннего кофе:
— Отчет об этом будешь писать сам. И за дополнительной деталью тоже пойдешь сам. Нужно в медпункт — иди, нет — садись и ищи ошибки. В следующий раз, перед тестом покажешь код. И за что вы оба свалились на мою голову?
