Посвящается моей маме, той, которая любила жизнь, той, которая любила петь.
«Мы должны стремиться не к тому, чтобы нас всякий понимал, а к тому, чтобы нас нельзя было не понять»
Вергилий
Глава 1
Лино позвонил Элизабет из больницы.
– Здравствуй, любимая!
– Здравствуй, солнце моей жизни! – Заулыбалась она.
– Как ты? – Нежно спросил её, он.
– Хорошо. А ты?
– И я – хорошо. Давай пообедаем вместе?
Элизабет почувствовала, что Лино улыбается.
– Я приглашаю тебя на свидание!
– Ах, на свидание!..
Она счастливо заулыбалась.
– А что мне надеть?
– Платок, – возьми с собой платок.
– Хорошо.
– Спасибо, жена.
Элизабет удивилась.
– За что?
– За то, что ты относишься с уважением к людям, которых не понимаешь, и возможно, не поймёшь, никогда.
Ей стало интересно:
– А ты их понимаешь, Лино?
– Нет, но я бы хотел их понять.
Элизабет понравился ответ Лино.
– А ты бы хотела?
– Понять? Их? Я боюсь!
– Боишься? Почему?
– Они станут мне ближе, – они станут мне как родные!
– И ты не готова?
– Помнишь «Леон Морен, священник»[1]? Леон Морен, мошенник… у него на все вопросы есть ответы! Я не знаю, готова ли я…
– Ты хочешь сказать: Леон Морен, циник?
Она усмехнулась.
– Один человек сказал: «Циник – это человек, который почувствовав запах цветов, оглядывается в поиске гроба»… Я не верю, таким людям как Леон Морен, Лино, – я их даже боюсь, это инстинкт самосохранения!
Он задумался над её словами.
– Знаешь, о чём «Леон Морен, священник»? – Вдруг сказала Элизабет, Лино. – Мельвиль задаёт вопрос: а верит ли в Бога сам священник? Верят ли священники в Бога?
– Леон Морен – игрок!? – Понял её, он.
– Профессиональный, Лино, счастье моё, профессиональный!
– Ты стала…
– Какой?!
– Неспокойной.
– Это душа, ей не должно быть спокойно!
– «Не должно»?
– Я глубоко уверена; если душе спокойно, значит, страдает мораль.
– Ты заставила меня вспомнить книгу Рэя Брэдбери «451 градус по Фаренгейту»: «Я знаю человека, который полвека тому назад печатал газету нашего колледжа. Это было в тот самый год, когда, придя в аудиторию в начале нового семестра, я обнаружил, что на курс лекций по истории драмы, от Эсхила до Юджина О'Нила, записался всего один студент. Понимаете? Впечатление было такое, будто прекрасная статуя изо льда тает у тебя на глазах под палящими лучами солнца. Я помню, как одна за другой умирали газеты, словно бабочки на огне. Никто не пытался их воскресить. Никто не жалел о них. И тогда, поняв, насколько будет спокойнее, если люди будут читать только о страстных поцелуях и жестоких драках, наше правительство подвело итог, призвав вас, пожирателей огня».
Ты права – ничто так хорошо не заменяет мораль как инквизиция!
Они договорились встретиться в турецком ресторане.
Элизабет увидела Лино первой – он был одет в красивый чёрный камис[2] (Лино надевает камис, когда посещает мечеть).
– Девочка моя…
Он ласково прикоснулся к её щеке.
– Я соскучился!
Посетители ресторана посмотрели на них с любопытством.
– Я тоже, мой любимый!
Элизабет сказала ему это почти тихо, чтобы не смущать окружающих.
Они сели за стол, – Лино взял её за руку.
– Лино…
Элизабет почувствовала, как она любит этого мужчину!
– Как ты? У тебя всё хорошо?
– У меня всегда всё хорошо…
Он тепло посмотрел на неё.
– С тобой!
Лино трепетно сжал её руку.
– Спасибо!
– И тебе – спасибо!
Элизабет погладила его руку.
– Я всегда скучаю по тебе, всегда!
– Я тоже, моя зеленоглазая любовь, я тоже!
– Ты устал…
Она не удержалась, и прикоснулась к нему, – к его щеке.
– Устал!
Лино кивнул ей.
– А ты, Элизабет? У тебя всё хорошо?
– С тобой!
Они улыбнулись друг другу.
– Как дети?
– Хорошо.
Тепло его руки, – Элизабет не хотелось, чтобы Лино отпускал её руку.
– Как дела на работе?
– Ты не любишь это слово, да!?
Он тепло заулыбался.
– «Больница»? Ненавижу!
Ямочки на его щеках.
– Почему?
– Она как… любовница, с которой невозможно бороться!
Лино засмеялся.
– Это правда, невозможно!
Он посмотрел на неё очарованно.
– Она… эта разлучница, я её ненавижу!
– Кхе-кхе…
К ним подошёл официант.
– Извините за беспокойство, вы готовы сделать заказ?
– Чуть позже, спасибо. – Вежливо сказал ему Лино.
И Элизабет почувствовала, что краснеет.
Остыла.
Он посмотрел на неё с нежностью и интересом, Анджолино.
– Вы смущены, девочка моя.
Она посмотрела на него очень ласково.
– Знаешь, о чём я вдруг подумала? Я подумала: если бы у тебя появилась настоящая любовница, я бы негодовала!
Лино тихо засмеялся.
– Я бы обиделся на тебя, если бы ты не негодовала. – Лукаво сказал ей, он.
Элизабет захотелось прижаться к нему, но арабов это шокирует…
– Когда ты приедешь домой? Когда я смогу прикасаться к тебе так, как мне хочется?!
Лино тоже ласково посмотрел на неё.
– Скоро, я буду… аки метеор!
Она засмеялась.
Вспомнила «Ты заставила меня вспомнить книгу Рэя Брэдбери»…
Элизабет тоже вспомнила эту книгу: «Что вас так всколыхнуло? Что выбило факел пожарника из ваших рук?».
Лино сделал заказ.
– Как Джейк, Элизабет?
– Не знаю. Я никогда не знала как он!
– Почему?
Он отложил папку с меню.
– Что ты заказал?
– Это секрет.
Элизабет улыбнулась, посмотрев на него.
– Не даёшь мне сменить тему?
– Не даю.
Лино посмотрел на неё ласково и настойчиво.
– Странное у меня чувство, – Вдруг сказала она. – Ты сказал мне: «Можно быть безупречным христианином и в то же время превосходно стрелять и колоть штыком»… А можно быть хорошим человеком, но мучить животных, например?
Он задумчиво усмехнулся.
– Можно.
– Как?!
– «Как» это уже другой вопрос, ты спросила; почему.
Лино сделал паузу.
– Я знал человека, который спасал людей, но избивал свою собаку.
Элизабет показалось, что он не договорил.
– И это отвернуло меня от него, – я смотрел на него, и… мне хотелось его убить!
– Почему?
– Потому, что он избивал беззащитного!
– Я тоже «избиваю» беззащитного, Лино?
Официант принёс заказ.
Элизабет обратила внимание на интерьер ресторана – просто и уютно, деревянные столики и стулья, букетики цветов на столах…
– Я говорил тебе о книге Рэя Брэдбери «451 градус по Фаренгейту»… Милдред – жена Гая Монтега (главного героя), хотела покончить с собой… Знаешь, почему тот человек избивал свою собаку? Его психика не выдерживала. Как психика Милдред, как твоя. Слишком большая нагрузка!
Она посмотрела на блюда стоящие перед ними на столе – хлеб, мясо, овощи…
Всё вкусно пахло!
– «Можно быть безупречным христианином и в то же время превосходно стрелять и колоть штыком»… эти слова написал Герман Гессе в «Письме молодому немцу» – «Вы пишете мне, что вы в отчаянии и не знаете, что делать, не знаете, во что верить, не знаете, на что надеяться. Вы не знаете, существует Бог или нет»…
Лино накрыл её руку своей рукой, сжал.
– Ты тоже сейчас ничего не знаешь, но Герман Гессе сказал бы тебе, что это даже хорошо!
– «Хорошо», Лино? – Беспомощно сказала Элизабет.
Он непоколебимо кивнул.
– Ты всё узнаешь сама, ты должна через это пройти.
– Почему? Кому должна?!
В зале ресторана зазвучала музыка – Танго, женский голос.
– Когда-нибудь ты это поймёшь, Элизабет.
