У них, возможно, были только эти предрассветные минуты, а может – не было времени вообще. Если Полина проснётся и пошлёт его ко всем чертям, поняв, что натворила, позволив «ремонтнику» творить с ней то, чем они занимались ночью, он поймёт.

Растерев лицо ладонью, Саша осторожно поднялся с матраса и, стараясь не разбудить Полю, направился в кухню, где на подоконнике стоял чайник. Ему не хотелось приближать тот миг, которого он так опасался. И не хотелось думать о том, что станет делать, если Полина прогонит.

– Почему не разбудил? – раздался хрипловатый от сна голос, и тонкие руки обняли его сзади, а губы Поли оставили на спине горящий след поцелуя. Саша застыл, крепко сжимая в ладони чашку с горячем кофе. Обжёгся, но даже не предпринял попытки отставить напиток. Эта боль отрезвляла, чего не скажешь о прикосновениях Полины.

– Дал тебе возможность сделать выбор.

– Ты серьёзно?

Она отстранилась, и Саша повернулся к ней. Он действительно дал ей возможность уехать без каких-либо слов или бесед, в которых не желал принимать участия, но Полина сделала всё иначе. И от этого понимания в груди было ощущение, будто находился в вакууме. Всё было таким… на грани. Потому что пока не представлял, что говорить и что делать дальше.

– Я – серьёзно. Если бы захотела уйти и сделать вид после, что ничего не было, я бы понял.

– Не захотела.

– Знаю.

Он всё же отставил кружку на подоконник и сложил руки на груди в безнадёжной попытке спрятаться от желания прикоснуться к Полине.

– Это из-за Лёлика?

– Что из-за Лёлика?

– Ты решил, что я захочу… ну, сделать вид.

– Не только. Не думаю, что я один из тех мужчин, которых ты привыкла видеть рядом с собой.

– Ты мне нравишься.

– И ты мне. Очень. Но…

– Не надо. Пожалуйста. Только не сейчас, хорошо?

– Хорошо.

Он тяжело вздохнул, будто смирился с желанием Полины оттянуть неизбежный момент. Их общение было сродни торнадо, который летел, не разбирая дороги, с каждой секундой разгоняясь всё сильнее. И, позволяя случившемуся зайти ещё дальше, они оба подвергали себя риску не выбраться из разрушительной стихии без потерь. Но в том маленьком мире, где они могли побыть вдвоём, хотелось задержаться дольше.

Поля взяла кружку с кофе, отпила глоток и снова прижалась к Саше. Прикрыла глаза, и он не удержался – вжал её в себя так сильно, будто не хотел никуда и никогда отпускать.

– Мне ехать нужно, – шепнула она, поднимая взгляд на Сашу. – Но очень не хочется.

– Вечером вернёшься?

– Да. Но теперь без ночёвки.

– Хорошо.

– Хорошо?

– Ты поняла, о чём я.

– Мне нравится, когда ты со мной немного строгий.

– Только немного?

– Чуточку.

– Я это учту.

– Поцелуй меня.

– Нет.

– Почему?

– Потому что тогда ты никуда не поедешь.

– Уверен?

– Да. Я не позволю.

– Тогда поцелуешь вечером.

– Договорились.

Она вручила ему чашку и, повернувшись, пошла к выходу, намеренно виляя попой, виднеющейся из-за края его футболки. А Саша снова сложил руки на груди, провожая Полю жадным взглядом.

Ему придётся научиться сдержанности, ведь до этого он даже не понимал, что это слово значит на самом деле.

Ты где-то там под кожей, мурашками тревожишь.

Средь бела дня воруешь взгляды случайных прохожих.

Я там, где сожжены мосты, на другом берегу,

Ловлю воздушный поцелуй, сорванный с твоих губ (с).

Полина всегда умела трезво относиться к мужчинам, и это приносило ей только пользу, но сегодня всё стало иначе. Даже не вчера, когда она, выпив для храбрости, приехала к Саше. А сейчас, когда от воспоминаний о ночи, на лице сама по себе появлялась улыбка. Это было её маленькой тайной, которой она не хотела делиться даже с самой собой.

Всё изменилось, и от этого внутри жило удивительное ощущение. Когда думала о Саше – по телу проходила дрожь. Хотелось вернуться к нему и просто быть рядом. Вдыхать аромат его кожи, есть его ужасную, но офигенно вкусную еду и говорить. Так странно, как это получается только с ним.

Она вернулась домой, когда часы не показывали и девяти. В просторную квартиру, которую снимал для неё Лёлик. Сейчас, в этот утренний час, слишком непривычный для того, чтобы Поля бодрствовала так рано, квартира показалась какой-то огромной и пустой.

Полина прошла в ванную, сняла одежду, но принимать душ не стала – не хотела смывать с себя запах секса с Сашей. Ей предстояло подумать о том, что случилось. И прежде всего над тем, почему осознанно дала шанс произойти тем событиям, которые раньше казались невозможными. Или дала шанс она вовсе не им, а себе?

Вернувшись в комнату, Полина легла в постель, но спать ей не хотелось. От прикосновения прохладной ткани к телу, по коже побежали мурашки. Интересно, думает ли о ней сейчас Саша?

Желание позвонить ему или хотя бы написать смс было таким острым, что Полина даже обрадовалась тому факту, что его номера телефона у неё не было. Она пока не могла понять ни себя, ни того, что всё случившееся означает для Саши. Не стала ли она для него приятным бонусом к высокооплачиваемой работе, например? Хотя, наверное, всё же стоило избавиться от этих мыслей, чтобы зря не изводиться вопросами, на которые у неё пока не было ответов.

Улыбнувшись, Полина устроилась удобнее, а через минуту уже крепко спала.

– Ты сумасшедшая!

– Ещё какая. Никогда бы не подумала, что буду делать так.

– Как так?

– Рискуя всем.

Полина прислушалась к голосу Алексея, доносящемуся снаружи, и снова поцеловала Сашу. Вечером, несмотря на желание приехать сюда одной, ей пришлось смириться с компанией Степанова. Лёлик заявил, что освободился раньше и отправляется с ней. Решив, что попытка избавиться от любовника будет воспринята с подозрением, Поля сделала вид, что обрадовалась. Желание увидеть Сашу было таким сильным, что она готова была потерпеть, зная, что возможности остаться наедине у них может и не быть.

– Всем?

Саша отстранился, и Поля прикусила губу, поняв, что сказала что-то не то. Всё происходило так быстро, но противиться этому не было никаких сил. И Полина надеялась, что Саша поймёт её страхи и опасения.

– Только не сейчас, хорошо? – повторила то, о чём просила его утром.

Она прижалась к Саше, потёрлась носом о его щёку и выдохнула:

– Я скучала, а ты?

– И я. Иди, он кажется, договорил.

– У меня не получилось без него, – быстро произнесла Поля, глядя на Сашу снизу-вверх.

– Я понял. Иди. Не рискуй. Всем.

Кривовато улыбнувшись, он отстранил от себя Полину и наугад взял в руки какой-то инструмент, даже не взглянув, что это.

Как бы глупо это ни было, но он целый день места себе не находил, думая о Поле. Возвращался в спальню, бросал взгляд на импровизированную постель и перед мысленным взором начинали мелькать картинки прошедшей ночи. Стояк не исчезал, но избавляться от него Саша не хотел. Лучше потом, с ней. Хоть и сам он, когда молчал о главном, рисковал. И тоже – всем.

– Ну, вроде дело идёт! – довольно проговорил Степанов, заходя в ванную, где Поля и Саша усиленно делали вид, что разглядывают стены.

– Да. Идёт. Можно к плитке приступать, – отозвался Саша, инстинктивно сжимая инструмент в руке.

Он и не думал, что ему будет настолько неприятно видеть Степанова рядом с Полей. Потому приходилось напоминать себе, что Полина принадлежит другому. Только пока они находились в самом начале того безумия, в которое так быстро погрузились, а что будет дальше… Об этом Саша даже думать не желал.

– Вот и хорошо. Поля сказала, вы завтра по магазинам? – Он посмотрел на Сашу цепким взглядом, от которого тому стало не по себе. Или это фантазия разыгралась, потому что было, что скрывать?

– Когда ей удобно будет, тогда и съездим. Мне всё равно, – он попытался придать голосу безразличия.