– А ты что-то имеешь против?

Он сам не знает, почему задал этот вопрос, но по тону Полины, в котором сквозит вызов, по тому, как она прищурилась, глядя на него, понимает, что ступил на чужую территорию.

– Нет. Мне просто интересно.

– Понятно.

– А если бы имел?

Он подаётся к ней, снова забирает бутылку и почти допивает тёплое шампанское. Знает, что их беседа может окончиться чем угодно, но избавиться от желания продолжать разговор – не в силах.

– А хотел бы иметь?

– А если бы хотел?

Она улыбается, открыто, совсем не так, как делает это, когда рядом Степанов. Но, тут же посерьёзнев, признаётся:

– Я люблю комфорт. Но иногда хочется, чтобы был кто-то, кто взял бы за шкирку и хорошенько встряхнул.

– Зачем?

– Люблю чувствовать силу. Подчиняться.

– По тебе не скажешь.

– Я умею притворяться.

– Это опасно. Не для тебя. Для других.

– Почему?

– Я бы стал задаваться вопросом: «настоящая ли ты со мной или притворяешься?»

Он намеренно говорит о себе, потому что Саше важно понять, где та граница, заступать за которую нельзя. Во флирте, в том числе. Потому что знает одно: вряд ли Полина приезжает вот так под вечер нетрезвая туда, где есть такие Саши, как он. Её слова о том, что хотела побыть одна – искусная ложь. Или ему просто хочется в это верить?

– Допей шампанское, – кивает она на бутылку, и Саша послушно подносит ту ко рту и делает последний глоток. То, что творит Полина после, происходит так неожиданно, что он замирает. Она оказывается лицом к лицу с ним и, обнимая Сашу за шею, прикасается губами к его губам. Легко, осторожно. Словно и она хочет понять, где та самая грань.

– Если сделаешь это ещё раз, у тебя не останется шансов сказать мне «нет».

– На что?

– Я тебя трахну.

– А если я этого хочу?

– А если я – совсем не тот, кто может это делать?

Она впивается ноготками в его плечи, и он стискивает зубы от боли. Разозлил. Но иначе никак. Полина нетрезва, а пользоваться этим Саша не собирается. Как бы ни хотел её. Понять наутро, что она будет считать, будто испачкалась в нём, как в дерьме – непомерная цена за исполнение этого желания.

– Зачем ты приехала?

– Захотела.

– Я понял, что насильно тебя сюда никто не притаскивал. И всё же?

– Ты мне нравишься.

– Я – не один из твоих Лёликов.

Она снова улыбается, поджимает губы, будто сдерживает смех. А Саше совсем не до веселья. Сейчас он на той самой грани, за которую либо перейдёт, либо нет. Поле стоит только убрать руки и сделать шаг назад, и он будет делать вид, что ничего не было. Как бы сложно ему ни пришлось. Но если она скажет, что ей всё равно, и что она понимает разницу между ним и её чёртовыми любовниками – обратной дороги у них не будет.

– Тем и нравишься, – выдыхает едва слышно, и у Саши сносит крышу.

Бутылка падает на бетонный пол, чудом не разбившись, откатывается куда-то, а он прижимает Полину к себе. Впивается ртом в её губы, слышит сдавленный всхлип, начинает целовать. Сначала не слишком настойчиво, но она такая сладкая, так хочется распробовать вкус её поцелуев, что сдержаться невозможно.

– Саш, пойдём, пожалуйста, – выдыхает она, чуть отстраняясь, просит о чём-то. Он не в силах сообразить, о чём именно. Просто врёт себе, что имеет право делать всё это. Сначала целовать, сходить с ума от того, как она отвечает, будто он – это всё, что нужно Полине. Такая искренняя ложь, что в неё веришь беспрекословно. Дурман алкоголя, аромата её духов и податливого тела – ураган в двенадцать баллов. Ему невозможно противостоять, да и не хочется вовсе.

– Идём, – соглашается он, с трудом разрывая поцелуй и ведя Полю туда, где обосновался на то время, пока занят работой.

Пыльная комната в доме, который купил Полине её любовник, и матрас на полу – вот и всё, что он может предложить ей сегодня. Но думать об этом не получается. Наверное, если бы мог, возненавидел бы сам себя за то, что так жаждал сделать.

– Ты меня безумно завёл, – шепчет она, стаскивая с себя одежду. Перемежает слова поцелуями, словно в каждом из них – её новый глоток воздуха.

– И я тебя хочу.

Саша снимает через голову футболку, берётся за ремень джинсов, потом, словно передумав, опускает руки. Делает шаг, понуждая Полину отступить туда, где на полу лежит матрас. В комнате почти темно, тусклый свет с улицы, проникающий через высокое окно, не в силах рассеять тьму. Но даёт возможность видеть Полю и дофантазировать то, что рассмотреть не получается.

Она почти полностью обнажена, из одежды на ней – только крошечные трусики. Саша подхватывает Полину на руки, и она обнимает его ногами, нетерпеливо ёрзает, доставляя ему дискомфорт. Каменный от стояка член болезненно пульсирует в чёртовых джинсах.

– Разденься, – просит Поля, когда оказывается под Сашей, распятая на бархатистой поверхности.

– Не сегодня, окей?

Прежде, чем она возмутится, закрывает ей рот новым жадным поцелуем, устраиваясь между её ног. Начинает двигаться так, будто он – в ней. Словно нет преграды из ткани и он может трахать её. Сделать то, чего ему так хочется в данную минуту. Чего хотелось с тех пор, как увидел.

Полина впивается ногтями в его плечи, царапает их, причиняя сладкую боль, отвечает на каждое его прикосновение и поцелуй так, будто всегда нуждалась только в них.

– Саша… пожалуйста, – шепчет Поля, ёрзая под ним. Подставляет его губам грудь, притягивает его голову к себе, зарываясь пальцами в волосы на затылке. – Ну же, сделай что-нибудь.

А он готов сделать всё, что ни попросит. Только боится, что для обоих это будет слишком. Саша не может позволить себе большего, хотя хочется так, что зубы сводит от желания.

Он отстраняется, припадает губами к груди Поли, прикусывает сосок, получает наградой её выдох. Полина разводит ноги шире, пытается стянуть трусики, на что получает его короткое:

– Оставь.

– Трахни меня.

– Сейчас.

– Я хочу чувствовать тебя внутри.

Ему нельзя брать её так, как она того хочет, но в силах Саши доставить ей удовольствие. Когда он отодвигает полоску трусиков и вбивает в неё два пальца, не может сдержать приглушённого рычания. Она тесная и мокрая. Такая, что тормоза срывает окончательно.

– Ах-х-х… – Протяжный стон превращается во всхлип, стоит Саше приподнять Полину, подсунув одну ладонь ей под ягодицы и провести языком по влажному лону. Она инстинктивно сжимает собой его пальцы, которые пока просто растягивают её. Она нереальная на вкус, а то, как отдаётся его ласкам, вынуждает Сашу снизить ритм, чтобы продлить их взаимное удовольствие. И совсем не хочется думать о том, что она принадлежит другому. Он двигается в ней неспешно, слизывает терпкую влагу, ласкает языком то быстро, то намеренно медленно, с удовольствием слушай приглушённые стоны. Сейчас Поля настолько его, что хочется верить только в это.

Наконец она кончает, бурно и долго, а он продолжает двигаться, лишь бы только получала удовольствие. Хотя, от собственного стояка член готов взорваться.

– Саша… – выдыхает она, едва приходит в себя. Подаётся к нему, чтобы обнять за шею, притянуть к себе и жадно поцеловать. – Хочу, чтобы и тебе было хорошо.

– Мне хорошо.

– Ты не хочешь продолжать?

– В другой раз, хорошо?

– Почему?

– У меня нет резинки.

– Я предохраняюсь.

– В другой раз.

Он ложится рядом и притягивает Полину к себе, чтобы уложить себе на грудь. Чувствует, что она хочет протестовать, но всё же, подчиняясь ему, молчит. А Саша понимает, что если это будет единственным разом, когда они занимались сексом, наверное, он сойдёт с ума.

Саша проснулся ещё затемно. Несколько секунд смотрел в едва различимый потолок, боясь повернуться и понять, что Полины рядом нет. И одновременно знал, что так будет лучше. Пусть всё случившееся станет всего лишь порождением его больной фантазии – у него появится хоть один грёбаный шанс на то, чтобы сохранить голову трезвой. Если в принципе, это до сих пор ещё возможно. Он повернулся и задержал дыхание. Поля была рядом. Обнажённая, укрытая только краем простыни. Ещё более желанная, чем вчера.