– Падалеки, я смотрю, у тебя нос не болит. Видимо, хочешь исправить?

Дженсену было не по себе, когда обнимают... Зачем это?

“О господи! Не будь таким социопатом!” – взвыло подсознание.

“При чем тут это? Просто... зачем это все?”

“Затем, что он хочет тебя. И я скажу больше – он хочет тебя не просто трахнуть, иначе бы вы уже давно подрались и трахнулись. На адреналине”.

Джаред тем временем осторожно прикусил шею Дженсена и улыбнулся:

– Ты не будешь сейчас драться. Но я разрешаю отомстить, когда поправишься. Если все еще будет желание.

– Какая самоуверенность.

– Не выводи меня, – весело пригрозил Джаред, поглаживая по животу. – Ты сейчас не в том положении.

– Которым ты решил воспользоваться? – поинтересовался Дженсен, впрочем не противясь действиям мужчины.

– Разумеется. Я, что, похож на благородного рыцаря? – его рука поползла ниже, забираясь под ткань того, что здесь носили вместо трусов.

– Не особо.

– М-м-м, какой ты... – повторил Джаред, сладко зажмурившись, после того, как нащупал все, что хотел. – На твое счастье ты сейчас не в той форме, чтобы трахаться. – Он обхватил ладонью явно начавший набухать член, двинул кулаком пару раз и убрал руку, чтобы ласково осторожно погладить рану, а потом снова обнять Дженсена. – Так теплее будет, раз ты мерзнешь здесь. Тем более рану не стоит морозить.

Дженсен не выдержал и перевернулся на спину. Ему было просто необходимо увидеть лицо Падалеки. Тот приподнялся на локте, уложил ладонь на животе Эклза и слегка царапнул ногтями, улыбаясь.

– Зачем тебе это? – тихо спросил Дженсен.

– Я же говорил, ты мне нравишься.

– И поэтому ты... такой?

– Какой?

“Давай, скажи”.

– Рядом.

– Чего?

“Ой муда-а-а-ак”.

Дженсен прочистил горло и пробормотал:

– Заботишься.

– Знаешь... Я как-то провел восемь месяцев в плену на Востоке... – взгляд Джареда стал задумчивым, а на лице застыло странное выражение – словно робкая улыбка пыталась пробиться сквозь каменную маску. – И там был парень... подросток... Фахид. На подхвате у боевиков. Он научил меня тому, что даже враг – тоже человек. Что жизнь человека дороже тех денег, которые она стоит. Его убили в перестрелке, когда Дельта захватывала базу. Ты, – он посмотрел на Дженсена, – мне не враг, что бы ты там себе ни напридумывал. Да, ты мне нравишься. Сначала это была лишь симпатичная мордашка и милая задница, обтянутая легкими брюками. Но... Чем дальше, тем ты становишься интереснее. Хотя дерешься больно, – рассмеялся он, а потом склонился и поцеловал Дженсена – обхватил нижнюю губу Дженсена своими губами, а потом, слегка прихватив зубами, потянул и отпустил. Отстранившись всего на пару миллиметров, Джаред внимательно изучал лицо Дженсена и не мог понять, о чем тот думает.

– Это плохо закончится, – вдруг сказал Эклз.

– Почему?

– Потому что я не понимаю, чего ты от меня хочешь.

“А вот кстати хороший вопрос и я сильно ошибусь, но кажется не просто трахнуть. Хотя это я уже говорила. Ты бы перестал огрызаться и послушал его”.

Джаред хмыкнул и снова склонился, целуя, прикусывая губу, чтобы потом зализать ее кончиком языка.

– Что ты... делаешь? – растерянно спросил Дженсен.

– Целую тебя.

– Зачем?

– А зачем люди целуются?

– Понятия не имею...

– Да ладно, Эклз, – Джаред с иронией посмотрел на него, – ты же не настолько асоциальный.

– Откуда ты знаешь?

– Действительно, ни откуда. Ты же не рассказываешь.

Ответа он ждать не стал. Он вновь склонился и поцеловал Дженсена. На сей раз по-взрослому. А Дженсен, кажется, ничего подобного не ожидал, потому что открыл рот, стоило языку Джареда упереться ему в зубы.

Нет, Дженсен не был асоциальным. Просто... в таких клубах, которые он посещал, никто его не целовал. Да он и не просил. В те моменты, там, он концентрировался на ощущениях тела.

“Ты давно забыл про душу...” – печально вздохнуло подсознание.

“Слишком больно”.

“Но он может подарить иные чувства”.

Дженсен не хотел признаваться, что это пугало. И неважно сколько ему лет и какая у него профессия. Он боялся быть человеком.

Джаред склонился над ним еще ниже. И неудачно сжал раненный бок. Дженсен замычал под поцелуем. А Джаред тут же отдернулся, приподнявшись на руках.

– Точно! Совсем забыл. Отвлек меня своим соблазнительным телом, – ухмльнулся он и поднялся с кровати.

Дженсен ошалело наблюдал за тем, как Падалеки взял принесенные травы и заварил их в чашке, а потом отнес Дженсену.

– Выпей.

– Что это?

– Лекарство. Эльта клялась и божилась, что без всяких побочных эффектов, как вчера.

Эклз приподнялся и, откинувшись на подушку, взял стакан. Спасибо он говорить не стал. Пахло приятно – травы, кажется немного меда и кипяток. Дженсен любил такие напитки. Азия научила его наслаждаться подобными запахами природы.

Джаред сел рядом и уставился на Дженсена.

– Что? – ворчливо спросил тот.

– Ты не любишь поцелуи?

– С чего ты такое взял?

– Реакция у тебя странная. Людям нравится, когда их целует. Но такого, как ты, я встречаю впервые. Ты скорее дашь в нос, чем просто насладишься моментом.

– Я не... – Дженсен замолк, не зная, что сказать. Раньше он как– то не задумывался над такими вещами. До встречи с Падалеки.

– Да я уже понял, что ты “не”, – закивал Джаред. – А ты не девственник часом, а?

Дженсен даже отваром подавился. И закашлялся.

– Чего? Кхе-кхе.

– Я пошутил, пошутил, – рассмеялся Джаред. – Расслабься, Дженсен. Даже если это галлюцинация. Смысл сопротивляться? А так... Все живы, прямой угрозы нет, нас не подстерегают на каждом шагу... Идем себе и идем. Волки вон какие-то приглядывают.

– Наблюдают, – встрял Учёный.

– Не суть, – отмахнулся Падалеки. – А я всегда держу свои обещания, – он многозначительно поиграл бровями. – Допивай и баиньки. Я очень хочу поспать в кровати. Никогда не думал, что меня когда-то начнут заботить подобные мелочи после нескольких ночей на полу и земле.

– Люди любят комфорт, – зачем-то ответил Дженсен. Отвар он допивал в спокойном молчании и тишине. Только огонь в камине тихо потрескивал, да Учёный сонно мурчал, положив голову на лапы и наблюдая за комнатой.

Поставив кружку возле кровати, Дженсен осторожно лег, опустившись на подушке ниже, и уставился в потолок. Джаред лег рядом и накрыл их одним одеялом, а сверху пледом. Дженсену, честно говоря, было уже даже лень сопротивляться.

Падалеки придвинулся и положил ладонь ему на грудь, стараясь не трогать рану.

– Можем отоспаться в кои-то веки.

– Ага.

– Приятных снов.

– Ага.

“Сама вежливость. Господи, я уже перестаю понимать, что он в тебе нашел”.

“Заглохни и спи”.

“И тебе ночи, засранец”.

“Ага”.

—***—

В этом пробуждении было кое-что новенькое. Эклз не просто лапал его за задницу, он еще и целовал его!

“Вот интересно”, – подумал Джаред, – “а если я его трахну, то проснусь с членом в жопе?”

Глаза Эклза снова были закрыты. Он навалился на Джареда всем телом и действительно целовал, причем с таким воодушевлением, которому должен был позавидовать Эклз неспящий. И губы. Пухлые, влажные от слюны и крайне умелые. Джаред на какой-то миг позволил себе расслабиться и разрешил этим губам вытворять то порно, что они творили. А потом Дженсен застонал. Но как-то болезненно. Джаред машинально провел рукой по боку и понял, что пальцы влажные. Судя по всему, этот лунатизм заставлял его забывать о происходящем, в том числе и о собственном теле.

– Дженсен... Эй, Дженсен...

Тот издал теперь обиженный какой-то звук, но Джаред мужественно отодрал его от себя и переложил на спину, чтобы не трогать бок.

– Лучше разбуди, – посоветовал с подоконника Учёный.

– Как? Опять в нос дать?

– Достаточно болезненно толчка.

– Не фа-а-а-акт... – оглядывая мужчину, протянул Джаред. Не долго думая, он отвесил Дженсену пощечину. Голова Дженсена мотнулась, сам он замолчал, а потом открыл глаза и уставился на Джареда.