Малфой в ответ с силой провел ногтями по его рубашке и остановился возле ремня брюк, в нерешительности замерев. Поттер бесил сейчас до красноты перед глазами. А собственное возбуждение, объяснения которому он дать не мог, заставляло злиться еще и на себя. Но Драко уже от безысходности готов был признать – он его хотел.

На лице Гарри расцвела тихая усмешка, которая появлялась всякий раз, когда он хотел узнать, решится Драко или нет, словно подначивал. В отсветах огня в камине он увидел, как расширились зрачки Драко, когда он эту усмешку увидел. Гарри вдруг стало его жаль, хоть он и не подал вида. Похоже, раньше он действительно нравился Драко, но теперь тот Поттер умер, и Гарри не собирался к нему возвращаться.

И хотя Драко говорил, что старый Поттер ему нравился больше, похоже, он и к новому привыкает, бесится, но привыкает, судя по тому, с какой пылкостью он принялся избавлять Гарри от штанов. Рубашку он не стал снимать, просто дернул за полы и на пол упали оторванные пуговицы. Гарри слегка удивился такой прыти, но лишь сильнее впился пальцами в задницу Малфоя.

Драко просто сдался. Вино бурлило в крови, горяча мышцы и разум, который лихорадочно пытался понять, что происходит. Но он сам устал. Устал от своей жизни, ненависти отца и страха перед Лордом. Устал от Поттера, который просто приходил и брал то, что хочет. Всем было плевать на его желания, на его жизнь. И ему это надоело. Потому что он тоже хотел. Хотел чувствовать кого-то рядом. Даже если этот кто-то такой ублюдок как Гарри Поттер, в котором ничего больше нет от того робкого парня, что улыбался и смеялся так, словно все будет хорошо, не смотря ни на что. Хорошо не стало. И Поттер, по-видимому, принял даже это, желая выжить. Драко тоже хотел жить.

Брюки Поттера не поддавались, но ремень, пуговицу и молнию он расстегнуть успел. Плевать. Затем он выпрямился и принялся избавляться от собственной рубашки, глядя на бывшего врага зло и обреченно. Он просто сдался…

– Ты хочешь трахаться или умереть? – решил уточнить Гарри. И ему тут же прилетело по скуле, не сильно, больше предостерегающе.

– Заткнись, – велел Драко, швыряя рубашку куда-то за диван.

– Тебе, похоже, нравится меня бить, – фыркнул Поттер и взялся за ремень на брюках Драко. – Но я не против.

– Да ты мазохист, Поттер, – криво усмехнулся он.

– Неа, – легко отмахнулся Поттер. – Просто не боюсь боли.

– Да, держался ты долго под Круцио, – хмыкнул Драко.

Поттер вдруг протянул руки, прижал его к себе и перекатился. Диван тут же превратился в кровать, обтянутую вместо ткани кожей, и Драко оказался на спине под Поттером.

Его глаза расширились от неожиданности, а потом он хмыкнул, проводя ладонями по черному материалу:

– Кожа, серьезно?

Поттер же облизнулся, рассматривая парня под собой:

– Знаешь, а это смотрится красиво.

– Что?

– Ты. Бледная кожа, рельеф и черная кожа… От одного вида встает.

Малфой оскалился и хмыкнул:

– Тогда почему тормозишь?

– А хочется, да? – ехидно осведомился Поттер. – Хочется, чтобы я тебя выебал, но хваленое воспитание не позволяет признаться? Тебе ведь нравится.

Драко сжал пальцы в кулак и уже занес его, как Поттер сжал его ширинку через ткань брюк и он задохнулся, скрипя зубами. Рука просто безвольно упала рядом.

– Нравится и еще как, – ухмыльнулся Гарри и принялся вытряхивать его из брюк.

Кожа кровати была прохладной против его разгоряченного тела, и это приятное ощущение множилось горячей кожей Поттера, который целовал его грубо, но жарко, а его руки в это время шарили по телу.

И Драко плавился. Тело стало будто желейным, не хотелось сопротивляться, хотелось раствориться в ощущениях. Он был готов позволить Поттеру все, потому что никто и никогда не заставлял его испытывать подобное. Даже старый Поттер. Хотелось забыть обо всем хотя бы на час…

Он вцепился в его спину, с силой проводя ногтями, пытаясь вжать его в себя все сильнее. И что удивительно, Поттер больше не ухмылялся. Он кусался и царапался точно так же, жадно проводя руками по бокам, по плечам и бедрам. Растолкав колени Малфоя, он устроился меж них и теперь рвано двигался, имитируя фрикции, продолжая облизывать его тело, пока руки жадно бродили по чужому телу.

Драко в какой-то момент понял, что начинает задыхаться. А еще его бесили чужие брюки. Сквозь них он не мог ощутить все так, как хотелось.

– Сними уже… – прорычал он, откидывая голову назад, когда Поттер укусил его за шею.

Зализав укус, тот приподнялся на руках и моргнул, точно приходя в себя. Малфой выглядел…

– Твою мать…

– Что? – выдохнул Драко.

– Мне нравится, какой ты, – просто ответил Гарри и быстро избавился от штанов.

Драко понял, что приклеился к коже, когда в его тело вторгся чужой член. Его выгнуло, и он почувствовал тихую саднящую боль, тянувшую кожу на спине. Он невольно тихо зашипел, но не увидел, какая улыбка расцвела на лице Поттера. Тот двигался медленно, но с напором, и на каждом толчке Драко так же медленно толкало вперед, и каждый раз его тихо обжигало той же болью. Когда Поттер увеличил темп, к шипению добавились стоны; саднящая боль стала обжигать сильнее. Но ему нравилось. Вот так болезненно, медленно и сладко. Кожа была влажной и горячей, тело пылало от удовольствия, идущего от паха к каждой клеточке, и это заставляло закатывать глаза. На Поттера смотреть сил не было. Драко чувствовал, что больно не только снаружи, но и где-то внутри. Так хорошо и в то же время больно…

Закинув руки за голову, Драко вцепился руками в подлокотник диван-кровати и выгнулся, от чего Поттер над ним ругнулся и толкнулся особенно сильно. Что вызвало сильный, громкий высокий стон у Драко.

И он чуть не откусил себе язык, когда его губы прошептали:

– Еще…

Гарри повторил движение, и из горла Драко снова вырвался стон. Похоже, Поттеру тоже понравилось, потому что его движения стали резкими. Стоны Драко слились в крик. А потом он почувствовал, как хватка чужих пальцев на его бедрах стала словно стальной, услышал сдавленный стон и почувствовал внутри горячее семя. Он чувствовал себя счастливым в этот момент, показалось, что возбуждение стало еще сильнее. Горло издало тихий капризно-недовольный стон.

Сверху слышалось тяжелое дыхание Поттера, горячее и рваное. Внутри стало пусто. И отчего-то немного холодно. А потом его пальцы еще крепче вцепились в спинку, потому что он почувствовал, как вокруг напряженного члена сомкнулись влажные губы.

Отчего-то в глазах зажгло. Драко не хотел думать, что происходит. Ему сейчас было слишком хорошо. Хотя в сознание все же пробилась одна язвительная мыслишка, которую он не преминул озвучить, хрипя:

– Надо же… Решил снизойти не только до своего… удовольствия…

Поттер приподнялся и довольно грубо схватил Драко за нижнюю челюсть, заставляя посмотреть на себя.

– Ты даже в такой момент не можешь не язвить?

– Как и ты… не быть… ублюдком… – распахивая мутные глаза, отозвался Драко.

– Что верно, то верно, – хмыкнул Гарри и вновь мягко скользнул меж его ног. – Но лучше просто заткнись.

Драко послушался. Поттер взялся за дело всерьез, смыкая губы вокруг члена, помогая себе кулаком и не забывая мягко и ласково касаться головки. От этих касаний поджимались пальцы на ногах, и Драко, не сдержавшись, вцепился одной рукой в темные вихры. Поттер на это, что удивительно, не сказал ни слова, только сильнее насадился ртом на член, пропуская в горло. Для Драко это стало последней каплей. Протяжно застонав, он кончил в горло Поттера. Внутри было удивительно пусто и спокойно. Правда, он даже не знал, что так можно.

– Похоже, ты даром времени не терял в школе, – сказал он, так только к нему вернулась способность изъясняться.

– У меня были хорошие учителя, пока остальные максимум зажимали девочек по углам.

– И кто же тебя просветил?

– Тебе не нужно это знать, – улыбнулся Поттер.

– Погоди-ка, – Драко приподнялся на локтях и уставился круглыми глазами на Поттера. – Хочешь сказать, в то время как мы… Ты с кем-то спал?!