– Драко! Как я мог забыть. Как это невежливо с моей стороны!

Драко повернул голову и посмотрел на Волдеморта. На его змеином лице блуждала безумная улыбка. Привычная и жуткая. И смотрел Лорд прямо на него.

– Пришедший лично Гарри Поттер – это как подарок, не находите, дорогие мои? Но я готов поделиться с тобой этим подарком, мой мальчик, ведь сегодня твой день рождения. Не так ли, Драко?

От усмешки Лорда по позвоночнику побежали мурашки, но просто промолчать он не мог:

– Да, мой Лорд. Вы правы.

– Замечательно. Присоединяйся к веселью, дорогой мой Драко, – Лорд жестом предложил ему поднять палочку.

Драко пришлось приложить усилия, чтобы тень ужаса не отпечаталась на его лице. Поттер висел к нему боком. Сидя на стуле, лица его было не видно. Но легче от этого не становилось. Несмотря ни на что, пытать Поттера у него не было никакого желания. Но и отказаться он не мог – занять место Поттера или просто оказаться рядом с ним он не хотел совершенно, а так бы и случилось, отклони он «просьбу» Лорда.

Он медленно встал, отодвинув стул, неспешно достал палочку. Волдеморт, продолжая безумно улыбаться, с помощью палочки развернул висящего Поттера лицом к нему и Драко мог поклясться, что сделано это было специально. Тело Поттера все так же было выгнуто, отчего голова откинулась назад, и глаз его видно не было.

– Ну же, Драко! – тон Волдеморта стал нетерпеливым, а от того угрожающим. – Мы попусту теряем время!

– Круцио! – с его губ заклинание слетело быстрее, чем с губ Волдеморта. Не было времени раздумывать. Он боялся, что у него не получится. Он боялся, что вместо заклинания из кончика палочки вырвется сноп искр, и тогда он точно присоединится к Поттеру, но у него получилось. Поттера выгнуло и он глухо застонал, но таких криков, как от заклинания Лорда, не было.

Что ж, мало кто из присутствующих когда-либо всерьез думал о том, что он действительно сильный волшебник, и, разумеется, ему не тягаться с самим Лордом не только в безумии, но и в удивительной разрушительной магической силе. Именно поэтому заклинание получилось таким слабым, а рядом послышалось раздраженное злое дыхание отца. Да, отец им тоже был недоволен, но к такому Драко за годы уже привык. И, откровенно говоря, его это более чем устраивало.

– Еще, Драко! – хлопнул в ладоши явно довольный Волдеморт. – Повеселись вместе со мной! Перед тобой твой заклятый враг!

Драко зацепился за эту мысль. Верно. Гарри Поттер – его враг. Ребенок, который получил славу лишь благодаря стечению обстоятельств. Просто потому, что появился на свет. Сын Джеймса и Лили Поттеров, тех, кого его родители презирали и учили этому своего сына. На секунду перед глазами мелькнуло старое воспоминание, наверное, даже теплое и в какой-то степени приятное. Из того прошлого, где он мог забыться на час или два, когда мог смотреть без презрения и даже улыбаться.

– Круцио! – палочка взметнулась вверх, и заклинание против воли получилось сильнее, чем он рассчитывал. А он думал, что прошлое осталось в прошлом.

Мысль об этом не покидала его весь день. Волдеморт больше не просил поучаствовать в «веселье», предпочитая развлекаться в одиночку, почти. Еще несколько пожирателей присоединились к происходящему, включая его тетку. Крики Поттера постепенно стихали, сорванные голосовые связки больше не могли рождать громкие звуки. Вскоре Лорду предсказуемо надоело и Поттера отправили в подземелье, к вящей радости Драко, потому что он уже с трудом дышал, продолжая держать на лице равнодушное безучастное выражение, глядя на пытки и слушая хриплые стоны. Ему стоило немалых усилий сидеть с привычной каменной маской вместо лица, хотя еще недавно казалось, что никакой Поттер не способен задеть его за живое. Он почти смирился со своей поломанной родителями и Лордом жизнью, и тут Мальчик-который-выжил снова решил погеройствовать, нарушив чужое равновесие, которое еле-еле, но все же удерживало от края.

Когда все, наконец, разошлись по комнатам, Драко со скучающим видом пошел в подземелье, где за решетчатой дверью прямо на полу валялось измученное пытками тело.

Он подошел, не таясь, каблуки ботинок глухо стучали по каменному полу. Поттер не пошевелился. Драко подошел к решетке почти вплотную и принялся изучающе разглядывать Поттера, чуть склонив голову на бок.

– Ты что-то задумал, Поттер, – холодные язвительные интонации привычным ядом потекли с языка. – Я не верю в ту чушь, что ты нес сегодня. И я согласен с Беллой, ты что-то задумал.

Сначала ничего не происходило, а потом губы Поттера разомкнулись и задвигались. Драко не мог расслышать ни слова. Он присел и прислушался.

– Что ты там бормочешь, Поттер?

– Жить… – услышал он тихий шепот. – Я… хочу… жить…

Драко недоуменно уставился на валявшееся на грязном ледяном полу тело:

– Если ты хочешь жить, то зачем пришел? Или ты не знал, куда шел? Ты же должен понимать, что твоих сил не хватит не только против пожирателей, но в особенности против нашего господина? А ты хоть и идиот, но не глуп. Значит, понимаешь. Значит, тебе что-то нужно. Поттер, что за безумная идея родилась в твоей голове, и ты осмелился явиться сюда так открыто и глупо? – откровенно говоря, Драко несло. Он не был никогда болтлив, да и эмоции на публике не проявлял. В особенности перед врагами. Или отцом. А сейчас распинался. Он мельком глянул на пальцы руки, лежавшей на колене, и сжал их в кулак, игнорируя чуть заметное подрагивание.

Поттер в это время перевернулся на спину и откинул голову, глядя на Малфоя больными воспаленными глазами вверх тормашками. Драко молча рассматривал его в ответ.

Когда минуло несколько минут тишины, Драко поднялся и, засунув руки в карманы идеально отглаженных брюк, спокойно сказал:

– Это только начало. Ты даже не представляешь, на что они… мы способны. Ты пришел сюда, чтобы умереть. – Бросив эти слова, Драко быстрым шагом направился вон из подземелья.

– C дн… – хрипло начал Поттер и зашелся хриплым кашлем. Драко невольно замедлил шаг, прислушиваясь. Раздался звук плевка, Поттер явно сплюнул то, что оказалось во рту после приступа. Драко не нужно было оборачиваться, чтобы понять, что это была не слюна. – С днем рождения. Малфой, – процедил Поттер и снова сплюнул.

Драко стоило определенных усилий спокойно подняться по лестнице, а не рвануть вверх бегом, услышав эти каркающие полные боли слова человека, пытки которого только начались.

Когда шаги смолкли, Гарри перевернулся на живот, улегшись щекой на ледяной камень пола. Болела каждая клеточка тела. Несколько часов почти непрерывного Круциатуса… Он не понимал, как родители Невилла продержались так долго. Он не был уверен, что выдержит еще один день. Он старался не шевелиться. Хотелось есть и пить. Но сильнее всего хотелось спать. Правда, провалиться в спасительное забытье он смог не сразу, потому что отрезвленный болью разум все продолжал твердить, что он все делает правильно, и неважно, что сейчас больно.

Драко мерил шагами спальню, когда в дверь осторожно постучали. Он не стал отвечать. Он знал, чей это стук, и знал, что крестному не нужно приглашение. И действительно, спустя несколько секунд дверь открылась и в комнату зашел Снейп. Драко не сразу решился на него посмотреть. Лицо Снейпа было привычно бледным и ничего не выражало. Драко всегда было интересно, как ему это удавалось. Отец в сравнении с ним явно сдал, не в силах вынести происходящее, а ведь когда-то он так восхвалял Волдеморта, наверное, потому что тот официально был… точнее, не был. Возродившийся Лорд наводил на отца ужас и во взгляде больше не было того подобострастия, с которым смотрела чокнутая Белла, и Драко даже не нужно было спрашивать об этом.

Он не выдержал первым:

– Северус…

– Поттер, – Снейп понимающе выгнул бровь. Он даже не спрашивал, а утверждал. – Да, удивительный сюрприз, не правда ли? Темный лорд очень доволен.

Драко хотел сказать, что удовольствие Лорда его интересует в последнюю очередь, но вовремя прикусил язык. В этом доме даже у стен теперь были уши, учитывая, что Малфой-мэнор стал резиденцией Волдеморта.