— Ты ведь не отъебешься? — как-то обреченно спрашивает Дэрил.

— Ага… — удовлетворенно урчит Рик, оживая.

Он покрывает мелкими поцелуями широкую грудь, стараясь не упустить ни единого сантиметра мягкой кожи, потирается носом о затвердевшие соски, заставляя Диксона тяжело втягивать воздух. Возможно, он перебарщивал, но кто бы Рика сейчас остановил? Точно не Дэрил.

К легкому запаху пота Диксона примешался едва ощутимый аромат того самого масла, которое только что втирала в его тело Кэрол. Довольно приятно, но это напоминает о том, что Дэрила постоянно трогает кто-то помимо него. «У Дэрила было много женщин…» Рик ощутимо царапает зубами сосок, получая в ответ вполне отчетливый болезненный стон.

— Извини, — все же бормочет он, хотя не чувствует себя виноватым. Дэрил сам виноват.

Рик скользит ниже, лижет живот, обводит кончиком языка впадинку пупка, игриво проникая внутрь. Он обхватывает ладонями узкие, костлявые бедра. Все же печально. Ему не хватало того Дэрила.

В этот раз член еще не стоит, когда Граймс склоняется над ним, он разве слегка потвердел, но не больше. Боль ли в этом виновата или причина в том, что Рик не особо аккуратен? Черт, нужно было менять тактику, а то действительно выглядит словно садист.

Отвесив себе мысленный подзатыльник, Рик вновь поднимается к лицу, замирает так, опираясь на локоть. А ведь Дэрилу действительно тяжело пришлось. И сейчас было точно так же. Граймс не хотел делать ему больно.

Рик осторожно проводит пальцами по щекам, поглаживая кожу, щекочет подушечками переносицу. Хотелось разглядеть его лицо, видеть каждую эмоцию, но приходится довольствоваться только дыханием, которое он ловит собственными губами. Граймс пока не прикасается, он так и застывает, ощущая щекочущий ветерок, доводя напряжение до максимума, и только гладит тоненькую кожу под глазами, ощущая наметившиеся мешки. Пальцев едва ощутимо касаются ресницы, когда Дэрил закрывает глаза. Горячий язык пробегает по губам, увлажняя их, делая еще желаннее. И Рик вновь ныряет в это восхитительное ощущение, в жар чувствительного влажного рта. Все же у Дэрила была температура. Острый язык дергается, довольно-таки активно отвечая, а Граймс теряет последние мозги.

Он ведет раскрытой ладонью вдоль всего тела, от шеи, острых ключиц к паху, пытаясь захватить как можно больше кожи, почувствовать ее трение. И это самое восхитительное. Как жаль, что у Рика не сто рук, что он не может касаться везде. Жаль, что нельзя включить свет и увидеть, как мужчина слегка жмурится, когда ощущения становятся острее, как он прикусывает губу. Граймс может это только представлять.

Приходится остановить себя, убрать ладонь от стоящего члена, зная, что если сейчас отвлечется, так и не доведет дело до конца. Рик хотел Дэрила, полностью, чтобы тот наконец-то стал только его. Они должны были наконец-то перейти эту черту. И сейчас это лучший шанс, потому что Диксон просто не сможет все испортить.

Рик садится на пятки, не удерживаясь, обводит ладонями острые колени. Пускай Дэрил сейчас не такой красивый, желание почему-то от этого ничуть не убавляется. Пальцы неожиданно трясутся, потеют, крышечка тюбика никак не хочет поддаваться, скользит, но не двигается. И Рик вцепляется в нее зубами, отплевывая ненужную вещь к черту. В рот по неосторожности попадает маслянистая жидкость. Ощущения неприятные, но не смертельно. Зато теперь пальцы наконец-то становятся скользкими и легче двигаются по члену, по яичкам.

— Нет, блядь! — сдавленно рычит Дэрил, наконец-то осознавая, к чему все это идет.

— Да.

Рик легко придерживает мужчину, нажимая ему на грудь. Под ладонью сумасшедше бьется сердце, выдавая то ли возбуждение, то ли страх. А может, и то, и другое. Если вспомнить их один единственный раз, когда Дэрил был снизу, он вышел очень неудачным. И вряд ли Диксон хотел повторения этого. По-другому Рик просто не мог объяснить эту реакцию.

— Я насиловать тебя не собираюсь.

Дэрил зло рычит, матерится, выдавая такую тираду, что Мерл бы позавидовал, но Рик его не слушает. Он легко скользит пальцем между бедрами, поглаживает кожу, чувствуя мягкие мускулы. Все же хорошо, что он ослаблен. Первый палец проникает без каких-либо проблем.

— Расслабься. Это не смертельно. Я не сделаю тебе больно.

— Тогда отъ…

Рик проталкивает второй палец, и Дэрил замолкает, обижено сопя. Вот только Рик хочет не этого. Ему нужно, чтобы Диксон задыхался от удовольствия, чтобы он комкал в руках покрывала, выгибаясь ему на встречу. Рик ныряет вниз, обхватывая губами стоящий член. И ведь работает. Дэрил свистяще выдыхает, слабо двигает бедрами в попытке приподнять их над кроватью, и что-то говорит Граймсу, что он сейчас сжимает пальцы в кулаки и кусает губы. Но он все равно не торопится, старается тщательнее, не желая добавлять еще боли этому и так измученному мужчине. Хотя оказывается сложнее не дать тому кончить. Рик пережимает член у основания, отстраняясь. Каждый вздох Дэрила превращается в довольно громкие стоны, урчащие, как будто добирающиеся до члена Рика, ласкающие изнутри.

— Видишь, все не так уж и плохо, — тяжело выдыхает он, перехватывая ногу Дэрила, мягко целуя под коленом. — Просто дай мне спокойно вести.

— Иди на…хуй…

Рик одним толчком оказывается внутри. Горячо, просто невыносимо, как будто его член сейчас просто обуглится, туго, лучше, чем когда-либо, вот только суховато. Рик выдавливает на свой член еще немного масла. Безумно сложно удержаться от того, чтобы начать бессмысленно вбиваться в податливое тело. Но Граймс справляется, хоть бедра дрожат от напряжения. Медленно, чуть водя бедрами, чтобы сильнее растянуть его. Рик прикрывает глаза, полностью погружаясь в это ощущение — в расползающееся по телу чувство острого удовольствия. Он знал, что все будет настолько потрясающе. Что будет сложно сдержаться, что он определенно захочет еще. Это как наркотик. Дэрил — его наркотик. Самый лучший, потрясающий. Кажется, последнее он говорит вслух, но и не страшно. Диксон должен знать.

— Это лучше, чем было когда-либо, — выдавливает из себя Рик, слегка ускоряясь. — Ты самый лучший.

Бедра встречаются с пошлыми шлепками, белые чистые простыни пачкаются смазкой и маслом, но как же на это наплевать. Нет никакого Мерла, никаких проблем, только горячий Дэрил, его сжимающаяся дырка, стоны, срывающиеся с его губ. Рик бездумно водит губами по напряженной лодыжке, которую крепко сжимает пальцами, покусывает кожу, отлично зная, что его надолго не хватит. Напряжение становится сильнее, по телу проходят острые искорки удовольствия, хочется вогнаться глубже, еще глубже, но Рик останавливает себя, вынимает, скользит головкой по влажной коже, прижимается к твердому члену Дэрила, обхватывает их ладонью, быстро надрачивая. Всего несколько движений, и из его члена появляются первые капли, Дэрила перетряхивает, но из него все так же ничего не выходит. Ничего страшного, Рик попробует еще его на вкус.

Он тяжело опускается рядом, отлично понимая, что если навалится сверху, это принесет Дэрилу еще больше боли. Тело дрожит, мышцы колет сходящее возбуждение.

— Понравилось? — интересуется он у мужчины, но не получает ответ.

Неужели он затрахал его до смерти? Да нет, невозможно. Рик прижимается к Диксону, вслушиваясь в его дыхание. Просто уснул. На губы выползает довольная улыбка. Теперь Дэрил точно его.

========== Запертый мальчик и медведь ==========

Рик низко урчит, потираясь лицом о гладкую кожу плеча. Даже только ради того, чтобы так полно чувствовать прикосновение, стоило побриться. Дэрил здесь. Его. Спокойно посапывает рядом, так и подталкивая к какому-нибудь необдуманному действию. К примеру, Рик может притиснуться ближе, ткнуться членом в расслабленный анус, одним толчком проникая внутрь, а может разбудить Дэрила классным минетом, или же сам прижмется своим членом к его рту и просто трахнет лицо. Столько всего, прямо мысли разбегаются.

Хочется мурчать, тереться о мужчину, словно течная кошка. Он пытается воспроизвести тот восхитительный звук, который услышал от Дэрила в игре. Но получается как-то жалко, словно урчит не огромный кот, а скулит раненая собака. Ладно, он был готов принять поражение, но не остановиться.