Алье вдруг закусил губу и, осторожно протянув руку, погладил «паленку».
— Красивый, — тихо сказал он. — Знаешь, Намар, я ведь тогда обманул тебя… когда про Малер рассказывал. Всё ведь совсем не так было. Папе тогда, действительно, сокола подарили, и он мне очень понравился. Днём, пока они в городе были, я к ним в комнату забрался. Я его в руки взять хотел, а он клюнул меня. И я с перепуга его магией ударил. Мне тогда одиннадцать было… Я убил его, случайно, но убил. А потом испугался, что родители ругать меня будут. Оставил клетку открытой, а тушку в какой-то сарай забросил. Папа расстроился тогда сильно. Решил, что это он не запер дверцу после кормёжки. Мне перед ним до последнего дня стыдно было. Я ведь так и не признался ему…
Алье осторожно поглаживал перья притихшего «паленки», а его глаза невидяще смотрели в тёмный проём окна. Я встал из-за стола и подошел к нему со спины, чуть коснувшись пальцами его плеч.
— Ты любил родителей?
— Да. Обоих. Они никогда не делили между собой детей и одинаково относились к нам с Георгом. На лошади меня отец учил сидеть, мне тогда лет пять было. А папа из лука хорошо стрелял, а вот мечи не любил, смеялся, что они портят фигуру. И я не умею обращаться с соколом.
— Я умею. У меня был ловчий. Мне его Оддо подарил на десять лет. Он прекрасно умел их дрессировать и меня научил. А зимой Оддо умер в конюшне от побоев. А следующим летом отец продал моего сокола за три бочки вина.
Алье повернулся в моих руках и взглянул на меня больными глазами. Я увидел в них отражение собственной боли и собственного одиночества. Подняв руку, я пропустил сквозь пальцы его волосы, очертил овал лица, нос, губы и, положив руку на затылок, чуть потянул к себе.
Ещё вчера аккуратно сложенные свитки были сметены нами со стола на пол. В тот вечер мы о них так и не вспомнили.
========== Глава 8 ==========
Намар Шерда
С некоторых пор мы с Алье взяли привычку обедать вместе. Ему раньше приносили еду в комнату, а я просто забегал на кухню. Вот там меня однажды и застал муж. Просверлил взглядом содержание миски, поджал губы и уселся рядом.
— Вот уж не подозревал, что в доме Шерда хозяевам принято есть на кухне. Что же вы, мой драгоценный супруг, столько времени ставили меня в неловкое положение перед слугами? Теперь я тоже буду есть на кухне. Мило, не носи мне больше еду. Просто зови, когда граф Шерда изволит обедать, — заявил он тогда. — Ну, неси мне обед, чего застыл?! — рявкнул Алье.
Удивлённый Мило взглянул на меня, пожал плечами и поставил перед Алье запечённую курицу.
— Это ещё что такое? — разозлился Алье. — Я такой же хозяин в этом доме, как и господин Намар! Вот и неси мне то же самое!
— Алье… — начал я.
— Не нужно, господин Намар, я прекрасно помню своё место в этом доме. Не унижайте меня ещё сильнее, отказывая мне в праве делить с вами еду.
Вот умеет Алье сказать одни слова, да так, что по смыслу выходит совершенно иное. Раньше я не видел разницы, где есть — было бы чем набить желудок. Глядя на то, как Алье буквально заставляет себя глотать отрубную кашу, я бросил ложку и оторвал себе куриную ногу. Следом за мной и Алье явно с облегчением отодвинул от себя миску и тоже потянулся к птице.
И вот теперь я ждал Алье в столовой, которую он организовал в холле, возле лестницы на второй этаж. И нашёл же где-то среди барахла этого дома приличный резной стол и два стула к нему из одного гарнитура. На скатерть пустил одну из парчовых штор. Правда, я помню их в гораздо худшем состоянии, а эта выглядит как новая. Из очередной вылазки в город Алье привёз совсем не дешёвый фарфоровый сервиз и полный набор столового серебра, которого в нашем доме давно уже не водилось.
На эти покупки я ему денег не давал, а он и не просил. Грайд, который сопровождал его тогда, шепнул, что Алье что-то в ювелирной лавке продал. И да, Алье теперь не ездит в город один — всегда берёт с собой сопровождение. Причём выбирает, как специально, из самых преданных мне дружинников.
Сейчас я ждал, когда он спустится на обед, и крутил в руках лист дорогой гербовой бумаги. Это письмо сегодня днём личный курьер доставил порталом прямо из столицы. Я перечитал его, наверное, тысячу раз и теперь знал текст наизусть. Отчаянно пытался понять, где взять денег? Алье легко сбежал вниз по лестнице, как бы невзначай коснулся моего плеча и зацепил взглядом письмо.
— У нас новости из столицы? — спросил он, усаживаясь напротив. — Хорошие?
— Ещё не знаю, — вздохнул я и протянул ему бумагу.
Пока слуги накрывали обед, Алье читал.
— Ну вот и новость о моём замужестве добралась до остальной аристократии, — фыркнул он, отбрасывая бумагу в сторону. — На нас хотят посмотреть. И какой же повод лучше, чем открытие весеннего сезона приёмов в императорском дворце? И ведь приглашение именное, подписанное самим императором, а не простая «напоминалка», как обычно. Не явиться по такому приглашению — значит, нанести оскорбление.
— Не люблю быть посмешищем, но, видимо, придётся.
— Мы не будем посмешищем! — резко вскинулся Алье и уже мягче добавил: — Если, конечно, ты доверишься моему опыту, Намар. Я не раз бывал на приёмах и балах, да и сам порой устраивал.
Алье поднялся из-за стола, обошёл меня со спины и привалился, скользнув ладонями на грудь.
— Пообещай делать, как я говорю, и мы с тобой встряхнём столицу! Заодно и многие другие проблемы решим.
— Наша самая большая проблема — это отсутствие денег.
— Это временно. У нас есть рудник, и он работает до сих пор.
— У демона в заднице, где даже портала нет.
— Отсутствие рядом портала — это мера безопасности, — хмыкнул Алье. — Иначе серебро воровали бы тоннами. Зато рядом имеются ещё три рудника, принадлежащих лорду Самани. Я поговорю с дедом и попрошу найти нам хорошего управляющего. И доставку серебра организовать по их каналам. Дед меня обманывать не станет. А летом ройс поспеет. Я к тому времени постараюсь успеть хотя бы тысячу сборных корзин зачаровать. Конечно, до мастеровитых бытовиков мне далеко, и стазис я лишь на пару месяцев поставлю, а не на десятки лет, как в зачарованных шкатулках, зато можно будет ройс в столице ягодами продавать, а не зёрнами. А ещё…
— Алье… — тихо выдохнул я и прижал его ладони к губам. — Я недостоин такого мужа, как ты.
— Никогда не говори так, Намар. Если бы не ты, кто бы дал мне возможность заниматься делами? Любой другой посадил бы в имении, как красивую куклу, и вывозил бы на балы похвастаться. А я же живой, не игрушка.
Я встал со стула, повернулся и обнял Алье.
— Я сдохну, если ты меня бросишь. Я рассказывал, почему спятил мой отец? Видимо, я похож на него больше, чем хочется.
— Ты не похож на своего отца, — поднял на меня взгляд Алье. — И я не похож на его супруга. И я рад, что он умер вовремя.
— Очень вовремя, — нахмурился я. — Прямо за три дня до получения контракта, под который уже успел набрать долгов.
— Как это случилось?
— Пьяный упал в компостную яму.
— Не сразу заметили? — спросил Алье.
— Почему, сразу. Но пока в деревню за досками сбегали, пока думали, как положить их правильно, он и захлебнулся, — тихо признался я и замер, ожидая реакции мужа.
Алье удивлённо выгнул бровь и вдруг расхохотался. Он смеялся заливисто, чисто и открыто.
— Намар! Пообещай мне, что захлебнутся все наши враги, и мы будем счастливы, Намар!
— Обещаю, — выдохнул я Алье в губы.
Про обед мы благополучно забыли. Я затащил Алье в спальню и уронил на кровать. От одежды мы избавлялись, не отрываясь друг от друга. Отбросив в сторону последнюю преграду в виде штанов, я замер над мужем, опираясь на вытянутые руки. Он был невозможно красив и знал об этом. Некрупного сложения, Алье имел сильные руки, твёрдый накачанный пресс и длинные крепкие ноги. Не худой, но и без лишнего жира. Под гладкой кожей приятно прощупывались литые мышцы. Плечи узкие, но шире бёдер, а сам гибкий, как ласка.
— Намар… — демонстративно выгнулся подо мной Алье. — Когда ты так смотришь на меня, у тебя глаза становятся, как у демона — сплошь чёрные. Это завораживает, почти как твой голос.
