Но это было прежде, а в этот раз, стоило только Эндрю отпустить пса с поводка, Баратеон уверенным шагом направился прямо к кучке своих собратьев. Эндрю и Том с интересом наблюдали за разворачивающимся действом.

Барри подошёл к другим собакам и грозно на них пригавкнул. Те притихли и удивлённо на него посмотрели. Собаки были самых разных пород: болонка Джеки, чихуа-хуа Мистер Скиттлс, такса Сосиска и огромный дог по имени Ричард Львиное Сердце.

Баратеон был массивным псом, но до размеров дога, конечно, не дотягивал. Поэтому он решительно вскарабкался на невысокий пень, стоявший рядом. Сделать это толстопопому бульдогу было нелегко, он пыхтел и очень старался, и в конце концов ему это удалось. Теперь он был практически на одном уровне с Ричардом, чем ему и пришлось удовлетвориться, так как более высокий “постамент” ему бы был явно “не по зубам”.

Устроившись на пне, как Ленин на броневике, Баратеон выдержал театральную паузу, которой позавидовали бы даже Никита Михалков и Сергей Безруков вместе взятые и сказал оглушительное: “ГАВ!” Затем он окинул собравшихся взглядом Наполеона, непосредственно после провозглашения оного Императором Франции, и продолжил свою речь солидным рычанием и негромким, глухим, но очень грозным гавканьем.

Собаки смотрели на него как зачарованные. Сперва они просто наблюдали, разинув рты, потом несмело присели, а затем и вовсе легли у ног Баратеона в довольно подобострастных позах, будто рыцари, преклонившие колени перед своим королём.

От болонки с таксой, конечно, можно было ожидать подобного, а тем более от мелкого, вечно трясущегося Мистера Скиттлса, но вот что у дога Ричарда сердце окажется не таким уж львиным не ожидал никто, а особенно его хозяйка, которая вытаращила глаза на всю эту картину. Все остальные смотрели на представление с не меньшим удивлением.

- Во даёт! - восхищённо воскликнул Том. - Эндрю, у тебя не пёс, а просто Властелин Вселенной!

- Да уж, - ошарашенно ответил Эндрю. - Не понимаю, что это на него нашло. Только сегодня утром он еще был ленивым увальнем, которому было лень рот раскрыть, чтобы проглотить вкусняшку, а теперь, поди ж ты, никак в собачьи президенты баллотироваться надумал…

Баратеон тем временем окончил речь и его свита продолжала лежать у подножия “трибуны”, глядя на него как загипнотизированные.

Хозяева попытались позвать своих питомцев, но те и ухом не повели. Тогда Линда, хозяйка Сосиски, решительно подошла и нагнулась было, чтобы взять таксу на поводок, но Сосиска вдруг огрызнулась на девушку и оскалила зубы, давая понять, что никуда она и с места не сдвинется и вообще, никто ей теперь не указ кроме Баратеона.

Линда испуганно отпрянула от своей любимицы и растерянно обвела глазами присутствующих, как бы прося у них поддержки.

Остальные хозяева тоже подошли к своим псам, чтобы попытаться их забрать, но и у них ничего не вышло. Собаки не желали слушаться и при попытке увести их силой скалили зубы и рычали. Баратеон выглядел довольным и гордо взирал на происходящее.

- Эндрю! - позвал седой старик, хозяин Мистера Скиттлса. - Ты не мог бы забрать своего Барри, а то он как-то странно влияет на наших собак и они совершенно не слушаются.

Эндрю подошёл к месту событий и сказал:

- Барри, ну, кончай дурака валять, пошли погуляем, сделаешь свои важные и неотложные дела и пойдём домой. Твой диван уже соскучился и ждёт тебя в свои тёплые объятия.

Барри одарил хозяина презрительным взглядом и отвернулся, давая понять, что разговор окончен.

- Нет, ну вы только полюбуйтесь на это! - возмущенно сказала Сесилия, хозяйка дога. - Вы совсем распустили свою собаку, Эндрю! Совершенно! Вам нужно сдать его в собачий клуб на дрессировку, а иначе он совсем от рук отобъется!

- По-моему, он сам кого угодно отдрессирует, - задумчиво сказал старик, глядя на Баратеона.

- Позвольте мне попробовать, - вмешался вдруг Том.

- Том, ты бы лучше не связывался с ним, - на ухо ему прошептал Эндрю так, чтобы другие не слышали. - Я совершенно не узнаю Барри, с ним что-то не то. Вдруг он бешенство подцепил или еще что… А ты человек новый, я не хочу, чтобы он тебя укусил или что он там еще надумает сделать.

Но Том не стал слушать приятеля и приблизился к Баратеону. Пёс окинул его внимательным и сердитым взглядом. Том протянул руку и смело положил её на голову бульдога, глядя ему прямо в глаза.

Эндрю внутренне весь напрягся, ожидая самого худшего, но ничего не произошло. Барри вдруг отчётливо хрюкнул и лизнул руку Тома, признавая его вожаком стаи.

Этого Эндрю ожидал еще меньше, чем всего, что произошло прежде. Как такое было возможно, чтобы пёс не обратил внимания на хозяина, но признал авторитет постороннего человека? Что же такого было в этом худощавом парне, какая внутренняя сила, что он смог так повлиять на, казалось бы, совершенно потерявшего всяческий страх и уважение пса? Какая бы муха ни укусила Барри, этого было явно не достаточно, чтобы справиться с энергетикой Тома.

- Ну вот, молодец, слезай с пня и пойдём гулять, - ласково сказал Том, помогая Барри спуститься вниз. Он явно не испытывал никакого страха перед острыми клыками бульдога.

Баратеон послушно слез с “постамента” и последовал за Томом. Остальные собаки как по команде повернули головы в том направлении, куда удалялся их лидер. Когда Эндрю, Том и Барри ушли, собаки будто пришли в себя и стали взволнованно бегать вокруг своих хозяев, выпрашивая прощение за столь ужасное и неуважительное поведение.

Барри же всё остальное время прогулки вёл себя тихо и изредка поглядывал на Тома, будто желая убедиться, что он, Барри, ведёт себя хорошо и правильно.

Придя домой, Эндрю решил провести с Барри воспитательную беседу. Он усадил пса на диван, сел рядом и стал высказывать всё, что он думает по поводу его недавней выходки.

- Барри! Ты что это такое сегодня устроил, а? Что на тебя нашло, приятель? Я-то всегда считал тебя спокойным и уравновешенным и совершенно не ожидал, что ты затеешь революцию средь бела дня! Вернее, уже вечер, но это всё равно не даёт тебе никакого права изображать Атиллу Завоевателя! Ты меня понимаешь?

Вместо ответа Барри зевнул и отвернул морду. Было ясно, что пламенная речь Эндрю его абсолютно не интересовала.

- Нет, вы только посмотрите на этого наглеца! - вознегодовал Эндрю. - Он смеет отворачиваться от любимого хозяина! А я ему еще и украшение надел! Так вот, знай, что ты его не заслужил! Ясно тебе?

С этими словами Эндрю снял с шеи пса кулон и решительно надел на себя. Безделушка ему нравилась и на мужчине смотрелась вполне уместно, не выглядела чисто женской штучкой.

- Вот так-то лучше! Буду сам его носить, а ты подумай о своём поведении!

Эндрю встал с дивана и позвал Тома на кухню пить чай и поесть чего-нибудь. Завтра намечался сложный и важный день. Прослушивание на роль Гамлета. Нужно было хорошенько выспаться и на утро быть во всеоружии.

Том, видя мандраж Эндрю, предложил пойти с ним для поддержки, так сказать. Эндрю без колебаний согласился, хотя волнение и мандраж, казалось, с каждой минутой становились всё слабее, а сам он наполнялся внутренней уверенностью и силой.

Что бы так ни повлияло на него, Эндрю был очень этому рад и уснул спокойным, крепким сном, сжимая в руке кулон.

========== Глава 3 / Быть или не быть? ==========

Здание Королевского театра Ковент Гарден поражало своими размерами, великолепием колоннады, воздушностью витражей и изяществом статуй на фронтоне. Внутри оно было еще более ошеломляющим и напоминало королевский дворец, от чего Эндрю был под таким впечатлением, что не мог произнести ни слова и только крутил головой по сторонам, стараясь увидеть как можно больше.

Том же, напротив, был абсолютно спокоен и держался так, будто вырос во дворце и королевские покои воспринимал как должное.

“Вот кому нужно Гамлета играть, - промелькнуло в голове у Эндрю. - С его умением держаться спокойно и непринуждённо даже в королевском дворце, он мог бы отлично вжиться в образ принца… Как хорошо, что Том не актёр”.