Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Он снова погладил Алису по волосам.

– Вы понимаете, не могло быть и речи о том, чтобы она оставалась со своей матерью и та испор­тила бы ей жизнь…

Разумеется, подумал Хьюго, в подобных обсто­ятельствах и он не смог бы поступить иначе.

– Ну вот, я начал придумывать, как организо­вать дело… я знал, что с Евой нужно держать ухо востро, и решил исчезнуть за несколько месяцев до окончательного осуществления плана, чтобы вы­нырнуть другим человеком. Мы с Греком купили эту землю и построили ангар. Достаточно далеко от Алгарве, чтобы Ева не сразу смекнула, что я заме­шан в деле, если бы прослышала про судно… Мы два или три раза испытали «Манту», потом я про­дал дом в Албуфейре и удрал…

– Куда? В это место? Под именем О'Коннелла?

– Нет. Я скрылся во Франции, на юго-западе. Потом вернулся в Испанию – в Астурию. Взял с собой все необходимое, чтобы писать, и рисовал на пляжах, а жил в вагончике. Я продавал картины, и цены меня не слишком волновали, у меня доста­точно денег на счете в банке. Я планировал вер­нуться в апреле-мае. В прошлом году устроил так, чтобы меня узнали здесь как О'Коннелла – приез­жал сюда несколько раз, продал картины двум или трем типам, в том числе Жоржи, хозяину рестора­на. В мае мы с Греком должны были сесть на ко­рабль и отправиться в Амстердам. Там я вернул бы себе Алису. А потом мы уплыли бы в Бразилию.

Мысли Хьюго неслись вперед на всех парах, как перегревшаяся скороварка.

– Подождите, но как бы вы связались с Али­сой?

Т ревис промолчал, медленно поднеся к губам стакан.

– Что вы собирались сделать, чтобы связаться с Алисой? – настаивал Хьюго.

Вот где настоящая загадка.

– Ну-у-у… Я, конечно, знал, что Ева читает ее почту, и с этим ничего поделать не мог. В первый год я ограничился несколькими открытками, в ко­торых указывал адреса абонентских ящиков. Али­са отвечала мне, иногда писала длинные письма. Я уверен – Ева просматривала ее послания, это чувствовалось в каждом предложении… потом она затеяла процесс по лишению меня родительских прав… В общем, однажды – Алисе было тогда лет десять – мне нужно было оказаться в Бельгии, что­бы уладить одно дело, и я решил проехать через Амстердам – хотел увидеть дочку. Я проводил це­лые дни, наблюдая за ней… Потом мне пришлось уехать. Через два месяца я вернулся и провел в го­роде две недели. Бродил вокруг дома, шел за Али­сой по дороге в школу или в кино. В конце концов я узнал, что в дом к Кристенсенам регулярно ходит какая-то старушка. Наблюдая за окнами в би­нокль, понял: это преподавательница музыки – она учит Алису играть на скрипке… Я проследил за женщиной и однажды, в парке Беатрикс, загово­рил с ней… Я просто попросил ее передать несколь­ко писем Алисе, рассказал всю правду… Ну, ска­жем, необходимую и достаточную часть правды… Честно говоря, я ужасно удивился, когда старуха согласилась. И она прекрасно все сделала – пере­дала письма, где был указан мой настоящий адрес и где я пытался объяснить Алисе, что произошло.

– Вы думаете, Ева Кристенсен могла быть в курсе происходившего?

– И продолжала делать вид, что ничего не зна­ет? Как будто ничего не случилось? Читая тайную переписку… Да, я часто об этом думал и, признаюсь, дрожал от страха за госпожу Якоб, хорошо зная, кто такая Ева Кристенсен, понимаете? Именно поэтому я решил прервать эту параллельную переписку. Месяцев шесть назад. Имея своим противником Еву, нельзя играть с огнем… Уехав из Албуфейре, я больше не связывался с госпожой Якоб, потому что

сам не знал, где брошу якорь. Ни к чему было риско­вать, передавая адрес, который наверняка оказался бы временным… Я никогда не упоминал о своем пла­не в письмах к Алисе, это было слишком опасно… В нужный момент я просто передал бы ей сигнал и указал место встречи на словах, через госпожу Якоб. Но Алиса нашла эту проклятую кассету и убе­жала, прежде чем я успел с ней связаться… Мне все стало известно случайно, из газеты, кажется немец­кой… Потом я узнал об убийстве Грека и о событиях в Эворе и тут же сбежал сюда – вчера. Я не знал, что делать. Сегодня днем один из моих знакомых ска­зал, что вы заезжали к Жоржи и что вы меня ище­те. Я думал, это вы похитили мою дочь, и, когда уви­дел вас с Пинту, решил, к ужасу своему, что он предал меня…

Большой глоток виски поставил точку в рас­сказе.

Хьюго переваривал полученную информацию, его мозг работал как компьютер.

Что за дикая история…

– Хорошо, вы несколько раз упоминали, что знаете Еву Кристенсен, понимаете, что она собой представляет. Что вы имели в виду?

Тревис нахмурился.

Речь явно зашла о вещах, которые ни при каких обстоятельствах не должна слышать девочка-под­росток, особенно если речь идет о ее собственной матери. Хьюго разозлился на себя, за допущенную ошибку и проявленное любопытство, но он должен был узнать!

– Вы ведь знаете, господин Тревис, что ваша дочь видела ту кассету и точно знает, на что спо­собна ее мать.

Он хотел сказать: она видела эскадрон смерти в деле, много раз, с близкого расстояния.

Плотные синеватые клубы табачного дыма, кружась, плыли к окну.

– Бот что я вам скажу: давно это началось и про­грессировало, так что, когда мы встретились, она уже была такой… Должен признать, что после рож­дения Алисы ситуация ухудшилась… Не знаю поче­му. Говорят, после родов у женщин иногда случает­ся депрессия… Я вынужден был наконец признать некоторые вещи.

Хьюго воздержался от вопросов. Еще одно облако дыма…

– Грек рассказал мне, что она встречалась со всеми здешними дилерами и прочими мафиози в модных кабаках. Я больше не хотел там бывать, но узнал, что она иногда наведывалась туда без меня. Подумал – может, встречается с мужиком… Начал пить… Помню, как-то вечером я рассказал ей о предложении, которое получил от одного жули­ка, – тот просил отвести их судно… Сказал, что от­казался, а Ева в ответ – ну и зря… Что это могло бы быть возбуждающе. Мы жутко поругались.

Тревис выпустил кольцо в потолок.

– А в другой раз, незадолго до нашего отъезда в Барселону – все уже было очень плохо, – я начал баловаться порошком, и Грек явился навестить ме­ня в Каса-Асуль… Ева уехала – я не знал куда…

Грек рассказал мне об одном деле, о слухах, кото­рые курсировали в городке. А ему донес один ди­лер в каком-то баре… Пауза.

– Говорили, будто появилась женщина, кото­рая платит за разрешение присутствовать при казнях. Вроде бы такое случилось два или три ра­за. По описанию она как две капли воды походила на Еву. В тот вечер наша ссора дошла до драки: разбитая посуда, зеркала, все такое… мне кажется, тогда Ева перешла какой-то барьер… она стала ос­торожнее и больше не повторяла подобных экспе­риментов, пока мы жили в Барселоне… Но я чувст­вовал – она продолжает заниматься темными делишками… Мы почти не виделись, она постоянно уезжала по делам – в восьмидесятые ее состояние росло как на дрожжах… Потом был развод и все ос­тальное…

Последняя затяжка, облако дыма в потолок.

Рассказ Тревиса подошел к концу, а сам он обвел взглядом ангар.

Хьюго обдумывал информацию. В его мозгу словно прокручивался фильм о жизни этого чело­века. Он не знал, что сказать.

Положение спас Пинту:

– Ну ладно, а когда же мы сможем увидеть чу­до кораблестроения?

Тревис позволил себе улыбнуться, следом, по­чувствовав облегчение, улыбнулся и Хьюго.

– Пойдемте, – позвал Тревис, поднимаясь, – я вам покажу…

Хьюго последовал было за ними на балкончик, выступавший над судном, но вдруг резко остано­вился:

– Извините, господин Тревис, но мне нужно по­звонить.

Он с тревогой взглянул на часы: черт, он же на­значил Аните встречу в баре, а сейчас уже восемь!

Тревис долго смотрел на него, прежде чем от­ветить:

– Этой инспекторше из Амстердама, да? Знае­те, я не горю желанием ее видеть.

Хьюго настаивал:

– Послушайте, Анита Ван Дайк делает все, чтобы арестовать вашу жену. Она очень помогла нам, она рисковала – профессионально рисковала, своей карьерой. Мы не можем на нее наплевать, за­быть о ее роли в нашем деле. Сейчас она уже долж­на была приехать на встречу с нами и не понимает, что случилось… Я должен ее предупредить.

83
{"b":"6581","o":1}