Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Он засмеялся и сел, его горячий взгляд проследил за мной, когда я подошла к своему комоду, вытащила футболку и пижамные штаны, и пожала плечами.

Портер провёл зубами по нижней губе.

— Избавься от одежды, прежде чем вернёшься сюда. Моё рентгеновское зрение уже не то, что раньше.

Я улыбнулась.

— У тебя было рентгеновское зрение?

Он подмигнул мне.

— А как ещё, по-твоему, я вижу тебя в темноте?

— А разве это не ночное зрение?

Он уставился куда-то вдаль.

— Ну, и что ты знаешь? Мои сверхчеловеческие способности множатся.

Мои губы дёрнулись, когда я закатила глаза.

— Хорошо, Капитан Америка. Пока я открываю дверь, почему бы тебе не попытаться высвободить силы, которые позволят тебе надеть штаны и запустить кофеварку?

— У Капитана Америки на самом деле нет никаких сверхъестественных сил, кроме его мощи и щита.

— Хорошо, тогда как насчёт того, чтобы использовать щит, чтобы прикрыть свою задницу, пока ты встаешь и используешь свой сверхсильный палец, чтобы нажать кнопку на кофеварке.

Он рассмеялся лающим смехом в то же самое время, когда я услышала её голос:

— Шарлотта? — прокричала она из моей гостиной. — Милая? Это мама. Я использовала свой ключ, но просто предупреждаю, Том со мной. Так что лучше оденься перед выходом.

— Черт, — выдохнула я.

Глаза Портера расширились, он вскочил с кровати и прошептал:

— Что случилось с Мимозой?

Я пожала плечами и повернулась к двери.

— Понятия не имею. Но я бы настоятельно рекомендовала сейчас брюки, а не щит.

Улыбаясь, я слушала, как смех Портера затихает за закрытой дверью, пока шла по коридору. Когда я добралась до гостиной, то обнаружила Тома и маму стоящими в прихожей.

Моя улыбка исчезла, когда я увидела бледное лицо моей мамы, а рука Тома обнимала её за плечи, его лицо было таким же бледным.

Боже.

Сверкнув взглядом между ними, в ушах зазвенели тревожные колокольчики, я спросила.

— Что случилось?

— Милая, нам нужно поговорить, — прошептала она, прижимая руки к груди, словно защищаясь от холода. И, судя по тому, как волосы у меня на затылке встали дыбом, а по коже побежали мурашки, возможно так и было.

Я посмотрела на Тома, мой голос был хриплым, когда я спросила.

— Что происходит?

— Шарлотта, — начал он, но остановился, когда его взгляд упал на что-то за моим плечом. — Дерьмо. Извиняюсь. Я не знал, что у тебя гости.

Мама хлопнула себя ладонью по груди, и её глаза наполнились слезами, но она не смотрела на Портера. Она смотрела на меня, и её сожаление было ощутимо.

— Боже. Он тот парень, который сделал тебя такой счастливой в ресторане.

Рука Портера обвилась вокруг моих бёдер сзади, и я почувствовала его губы на своих волосах, но даже его тепло на моей спине не могло прогнать холодный воздух, кружащийся по комнате.

— Привет. Я Портер Риз. Приятно познакомиться…

Я не дала ему закончить.

— Том? — подсказала я, делая шаг вперёд.

Том нахмурил брови и неловко отвёл взгляд.

Мои лёгкие начали гореть, а пульс участился. Была только одна причина, которой я могла объяснить, почему Том и моя мама появились у меня в восемь утра, выглядя так, будто они увидели призрака.

И вдруг я испугалась, что именно это и произошло.

Том снова посмотрел на меня, и его рука напряглась вокруг моей мамы.

— Мы должны поговорить наедине, Шарлотта.

Я покачала головой, когда моя кожа начала покалывать.

— Скажите мне.

Том посмотрел через мое плечо на Портера.

— Мне нужно, чтобы ты ушёл, сынок.

Я моргнула, а затем весь кислород будто исчез из комнаты.

Вот она. Истина, которая освободит меня, а потом заставит захотеть умереть.

Моё тело напряглось, но когда моя душа превратилась в жидкость, я обнаружила, что будто тону.

Портер снова прижал меня к себе, и его руки сомкнулись вокруг меня, осторожно и защищая. Но даже темнота Портера не могла защитить меня от этого.

— Этого не будет, — хрипло ответил Портер.

— Скажите мне, — задохнулась я.

— Дорогая… — начала моя мать, останавливаясь достаточно долго, чтобы собраться с мыслями, прежде чем продолжить: — Это частный…

— Скажите мне! — закричал я. То, что началось как дрожь подбородка, быстро перешло в дрожь всего тела, когда адреналин разрушил мою систему.

Мама подскочила, и Том инстинктивно шагнул ко мне, но Портер удержал меня на ногах.

— Дыши, — прошептал он мне в макушку, пытаясь прижать меня к себе, но я не могла этого сделать.

Я не хотела утешения. Я хотела получить ответы, но боялась, что они будут совсем не такими, как я ожидала.

Вырвавшись из объятий Портера, я встала на свои дрожащие ноги, как в тот день, когда забрали моего мальчика, и посмотрела Тому прямо в глаза.

— Пожалуйста.

Он резко втянул воздух, выпрямил спину, а затем произнёс слова, которые я так отчаянно хотела услышать.

— Тело ребёнка было обнаружено на строительной площадке, которую они разбивали прошлой ночью.

Моя грудь сдавило, и волна тошноты прокатилась по животу.

Вот оно.

Момент, которого я так долго ждала.

Слова, о которых я столько раз молилась, чтобы никогда не услышать. А потом, годы спустя, те, о которых я молилась, наконец-то позволили мне отпустить.

— Это он? — спросила я, на самом деле ничего не чувствуя.

Портер снова подошёл поближе, не касаясь меня.

Моя мама протянула руку, слёзы текли из её глаз.

Лицо Тома исказилось, как будто я попросила его застрелить меня.

А я стояла там, умоляя кого-нибудь, наконец, положить конец моему кошмару.

— У нас пока нет ни причины смерти, ни точного удостоверения личности, но… — Том достал из заднего кармана фотографию и протянул мне.

Я зажала рот рукой, и земля задрожала у меня под ногами. Прошлое с рёвом вернулось к жизни, в то время как я цеплялась за настоящее. Я бы узнала этот зажим для соски где угодно. В последний раз его видели пристегнутым к сорочке моего сына. Я заказала его ещё до того, как узнала, что он мальчик. Называйте это материнским чутьём или как там ещё, но я чувствовала это всем своим существом.

Он был моим сыном.

А теперь он исчез.

Тёмная, исполненная чувства вины часть моей души умерла, когда я уставилась на изображение той сине-белой ленты в горошек, соску, которую он когда-то сосал, всё ещё соединенную с концом, пять букв, монограммы в толстом блочном шрифте, чтобы сформировать то, что я теперь знала, было самым болезненным словом в английском языке.

Лукас.

И вдруг, несмотря на то, что получала сигналы на протяжении десяти лет, мир, наконец, остановился.

Глава двадцать вторая

Портер

Я не знал, что изображено на этом снимке, но было не сложно проследить, о чём шла речь, хотя было невозможно не понять реальность всего этого.

Её сын был мертв. Они нашли его тело, которое было похоронено Бог знает как долго, в то время как она провела десять лет, живя и дыша, но похоронена рядом с ним.

Он даже не был моим ребёнком, и боль была чертовски близка к парализующей. Я не мог представить себе бурю, разразившуюся внутри неё.

Когда она споткнулась на ослабленных ногах, столкнувшись с моей грудью, я не смог достаточно быстро обнять женщину. Повернув её, я поддержал Шарлотту. Её спина выгнулась, когда она прижалась ко мне спереди. Её сердце бешено колотилось, а грудь тяжело вздымалась, когда реальность обрушилась на неё. И, несмотря на всё это, я сделал единственное, что мог. Я крепко держал её, ожидая, что она взорвётся и, проклиная тот момент, когда её гортанные крики разнесутся по комнате, как смертоносный торнадо, снося нас всех.

Я бы всё отдал, чтобы отнести её обратно в спальню. Отмотать назад и вернуться к тому времени, когда она мирно спала рядом со мной. Её дыхание было ровным. Её сердце размерено билось в груди. Её тело было вялым. Её мысли спокойными. Шрамы на её душе временно забыты.

39
{"b":"658096","o":1}