– Ну расскажи о себе, что ли, – попросила Нина. Она чувствовала себя неловко под взглядом Рината.
И Ринат начал рассказ. О себе, о семье, о своей жизни. Уложился в десять минут. Это была блестящая история успеха. Нина сделала тот вывод, на какой и рассчитывал рассказчик, – Ринат мужчина успешный, везучий, востребованный во всех смыслах.
– А как твои донжуанские похождения? Даже до меня доходили слухи. Ты слыл отчаянным любителем женщин. Давно завязал?
– Еще чего! Зачем расстраивать столько женщин, если я делаю их счастливыми и сам от этого кайфую. Обычно я про это не говорю, но ты же «свой пацан», тебе можно. Сегодня вечером будет еще одно свидание. Надо успеть разгрузиться до девяти. В полдесятого я уже дома.
– Казанова!
– Джакомо! Ты лучше о себе расскажи, как ты эти годы? Что у тебя хорошего произошло?
– Второй брак, второй ребенок. Сижу четвертый год дома. Кто бы мог подумать? Представляешь! Перспективы мои на грандиозную карьеру тают.
– А с первым мужем почему не сложилось?
– Да как-то стало понятно, что мы разные люди. Плюс алкоголь. Каждый день алкоголь – и я потеряла с ним связь. В какой-то момент мне стало понятно, что либо мне тоже нужен каждый день алкоголь, либо все. Андрей погрузился в свой мир. Я погрузилась в свой. Искала решения. Нашла тренинг личностного роста «Купель успеха». Кто-то посоветовал, сказали, что это очень хорошо помогает разобраться в себе и решить проблемы. Проблемы действительно решились – на тренинге у меня случился роман. И я ушла от Андрея. Он не особо заметил развод и не придал ему важности. Думаю, он сам хотел расстаться, но не делал этого из лени и прагматизма. В его математическом мозгу наше уравнение уже было решено – в ответе в любом случае было расставание. Я стала жить с Ильей – это мой второй муж. Алина, дочь от первого брака, с нами.
– Я думал, ты никогда не разведешься, ты была вся такая правильная. Слышал от кого-то, что вы такая пара были – прям идеальные. Я думал, хотя бы у тебя будет все нормально в жизни… Ну а как Илья, им ты довольна?
– Илья… Да, довольна. – Нина заметно погрустнела. Она колебалась, рассказать ли Ринату правду или описать свою жизнь в лучшем свете, чтобы выглядеть тоже состоявшейся. – Он целеустремленный, одухотворенный, успешный. Занимается своим бизнесом, но еще и духовным ростом. У него есть гуруджи – его индийский духовник-шаман. Я во всю эту историю особо не вникаю, Илья говорит, что это сугубо мужские учения. – Нина печально улыбнулась. – Знаешь, он так меня добивался. Однажды пригласил квартет музыкантов, и они пели песни у моего подъезда. Присылал мне открытки с описанием того, какая я. Где-то лежит обувная коробка с этими посланиями: «ты как июньский жасмин – благоухаешь желанием», «ты словно лучи луны, которые спустились к морю, чтобы его поцеловать», «ты бодрящий кофе», «ты – та книга, которую я хочу читать всю жизнь».
Нина вспомнила, как они целовались с Ильей в парке и занялись сексом в кустах. Или секса не было? Нина иногда не знала, что считать сексом, а что еще не сексом. Поцелуй – не секс. Потрогать друг друга и довести до оргазма без пенетрации – это секс? Тогда ли случилась ее измена мужу? Или не измена еще, потому что секс был не в полном смысле этого слова? Нина решила не посвящать собеседника в свои сомнения.
Нина вспомнила свадьбу, где почти все приглашенные – коллеги по тренингу «Купель успеха». Им дарили книжки про трансерфинг, плакаты мечты. Они тогда сделали татуировки хной на руках «мы взрослые люди». Татуировщицу тоже кто-то из гостей «подарил». Это, пожалуй, можно рассказать, и Нина рассказала.
Родители Нины на свадьбу не пришли – они сидели с Алиной. И офигевали. К Андрею у них были претензии, но Илья им не нравился еще больше.
– А как ваша интимная жизнь? – внезапно спросил Ринат.
– Она есть.
– Тебя он удовлетворяет как мужчина? – Ринат почуял, что тут Нина как-то занервничала. Слишком уж быстро произнесла «она есть» – и откусила безе так, что крошки разлетелись по всему столу и попали на одежду и волосы.
Нина жевала безе, сердито глядя на Рината.
– Слушай старого Казанову, я эти вещи чую за версту. Хочешь совет?
Нина молчала, теперь она делала глоток капучино, пенка от него осталась на кончике ее носа.
– Все, что тебе нужно, это снять мальчика, взять экстази и заняться разнузданным сексом. А потом расстаться с ним и больше не видеться. Лучше даже имени не запоминать. Проверено, работает безотказно.
– Так ты и по мальчикам тоже теперь? – Нине хотелось тоже поставить Рината в неловкое положение, а не только самой сидеть в луже.
– А что? Ты бы хотела, чтобы я и так мог? Ну и фантазии у тебя!
– Ринат, ты, может быть, не заметил, но я воспитанная женщина, у меня есть муж и двое детей, один из которых еще малыш. Какие мальчики? Какие фантазии?! Это у вас мужиков все просто, а у нас, у женщин, нет.
– Прости, не хотел задеть тебя, – говорил Ринат, и глаза его хитро сияли. – Я как лучше хотел. Как с другом говорил. Взрослая жизнь все усложняет, правда? Не то что раньше. На дачах, помнишь? Могли всю ночь болтать. Терзались какой-то ерундой, которая казалась очень важной. А то, чем мы терзаемся сейчас, тогда представлялось бессмысленной чушью.
– Ты всегда был ошеломляюще откровенен в некоторых вопросах.
– А ты всегда была скрытная. – Ринат прищурился и сделал большой глоток кофе. Он пытался раздеть глазами Нину, но белый горох бил по глазам – надежный камуфляж. Вырез у рубашки слишком скромный, до ложбинки груди не доходил. – И сейчас все самое интересное спрятала, хотя бы пуговицу еще одну расстегни по старой дружбе.
– Вот нахал! – воскликнула Нина. И ей ужасно захотелось расстегнуть пуговицу. Но ведь это было бы совсем никуда. Рука дернулась к пуговице и нервно ее закрутила.
– Какую-то пуговицу зажала. – Ринат игриво дразнил ее. – Вот смотри, я могу расстегнуть. – И он расстегнул пуговицу на своей рубашке. Нина увидела фрагмент худощавой груди.
– Ты дразнишь меня. Я помню твои приемчики, хоть прошло уже двести лет. Шиш что от меня получишь, кроме колготок.
– Если это будут твои колготки, я готов хоть догола тут раздеться.
– Слава дикобразам, колготки не мои.
Они оба засмеялись. Прожитые годы как шелуха слетали с них. После дикобразов слетело, наверное, лет пять.
– Ты помнишь про дикобразов. Здорово! Когда мы их придумали? Сколько нам было – лет по десять? – Ринат откинулся на стуле и, кажется, совсем перестал рисоваться. Нина смотрела на него и понимала, что он просто умопомрачительно красив. Он всегда был хорош: такой Маугли – смуглый, поджарый, шустрый, неугомонный. С ним всегда было весело дружить.
– Около того, – ответила она, и слетело еще несколько лет шелухи. – Как нас только не боялись ночами отпускать? Помнишь наше посвящение в дикобразов в сгоревшем доме?
– Еще бы! Ведь я был главный вождь!
– А потом мы пугали людей привидением бабки в белом. Все село говорило о привидении, которое стучится ночью в окна. – Нина рассмеялась в голос. У нее была очень бурная жизнь.
– Точно. А еще я помню, как убегал в белой простыне в лес. А злой Степаныч кидал в меня картошкой из ведра. Хорошо, что у него ружья не было.
Ринат коснулся руки Нины. Даже не коснулся, а взял ее руку в свою.
– А ты нам гадала тогда по ладони. У тебя где-то была распечатка из журнала «Скандалы», и ты всем нам успела погадать.
Ринат водил шершавым пальцем по линиям на руке Нины.
– И что же я тебе нагадала, ты помнишь?
– Дорогу дальнюю, казенный дом, свидание, большие приключения. Все сбылось.
– Щекотно, эй. – Нина попробовала убрать руку, но Ринат держал ее крепко.
– Какая у тебя странная рука. Такая нежная кожа, как будто ты до сих пор девочка. Как тебе это удается? – Ринат медленно потянул руку к себе. – Пожалуйста, пару секунд. – Он наклонился над столом и прислонил руку Нины к своей щеке. Нина почувствовала пробивающуюся щетину, хотя ее еще не было видно. И горячую щеку. Секунду ее рука была на его щеке. И в это время он посмотрел в глаза спокойным и озорным взглядом одновременно. И Нина тоже посмотрела. В ее глазах Ринат прочел «спаси меня». Он улыбнулся. И медленно положил руку обратно на стол.
